Слова сияния - Брендон Сандерсон

Нужно что-то сделать. Релис шагнул к Адолину, занося оружие. Стиснув зубы, Каладин атаковал.

Он пересек песок одним стремительным броском и прямо перед тем, как настигнуть Релиса, подпрыгнул и обрушился ногами на Носителя Осколков, быстро сплетя себя в этом направлении несколько раз. Столько раз, насколько отважился, столько раз, что вспыхнул, использовав весь свой штормсвет.

Хотя Каладин пролетел только небольшое расстояние — такое, что оно не выглядело слишком необычным для зрителей, — сила его удара была намного больше. Его ступни обрушились на Доспехи со всей возможной мощью.

Боль пронзила ноги как вспышка молнии, и Каладин услышал хруст своих костей. Удар отбросил Носителя Осколков в черной броне вперед, словно его стукнули валуном. Релис ткнулся лицом в землю, Клинок выпал из его рук. Оружие растворилось в тумане.

Каладин со стоном рухнул на песок, его штормсвет иссяк, и сплетения распустились. Рефлекторно он втянул еще света из сфер в кармане, исцеляя ноги. Он сломал их обе, а также повредил ступни.

Казалось, что процесс исцеления будет длиться вечно, и Каладин заставил себя перекатиться и посмотреть на Релиса. Невероятно, но атака проломила Доспехи Осколков. Не по центру спины, куда он бил, а на плечах и по бокам. Релис поднялся на колени, тряхнув головой, и оглянулся на Каладина с выражением, походившим на благоговейный страх.

За упавшим мужчиной развернулся Адолин, наступая на одного из противников — Элита, орудующего молотом, и, сжав двумя руками Клинок, рубанул того в грудь. Нагрудник взорвался светом. Чтобы осуществить задуманное, Адолину пришлось принять удар от противника в зеленом по боковой части шлема.

Дела у принца шли не слишком хорошо. Практически каждый фрагмент Доспехов, в которые был облачен Адолин, испускал штормсвет. С таким темпом он скоро иссякнет, и Доспехи станут слишком тяжелыми, чтобы он мог двигаться.

К счастью, на данный момент Адолин практически вывел из строя одного из своих противников. Носитель Осколков мог сражаться с разбитым нагрудником, но считалось, что это было штормово трудно. И в самом деле, когда Элит отступил, его шаги показались неуклюжими, словно Доспехи внезапно стали весить на порядок больше.

Адолину нужно было развернуться, чтобы продолжить бой с другим Носителем Осколков. На противоположной стороне арены четвертый противник — тот, который «сражался» с Ренарином, — по какой-то причине отмахивался мечом от земли. Он оглянулся, обнаружил, насколько плохи дела у его соратников, оставил Ренарина и бросился через арену.

— Постой-ка, — проговорила Сил. — Что же там такое?

Она метнулась к Ренарину, но Каладин не мог уделять слишком много внимания ее поведению. Когда воин в оранжевом добежит до Адолина, тот снова окажется в окружении.

Каладин с трудом поднялся на ноги. К счастью, они слушались; кости срослись достаточно для того, чтобы ходить. Он бросился к Элиту с зажатым в одной руке копьем, взрыхляя на бегу песок.

Элит качнулся к Адолину, намереваясь продолжить бой, несмотря на выведенные из строя Доспехи. Однако Каладин добрался до него первым, поднырнув под стремительный удар молотом. Держа свое сломанное копье обеими руками, он замахнулся от плеча и вложил в атаку все силы.

Оружие врезалось в незащищенную грудь Элита с убедительным треском. Мужчина сильно выдохнул, согнувшись пополам. Каладин снова замахнулся копьем, но Элит поднял дрожащую руку, пытаясь что-то сказать.

— Сдаюсь... — произнес он слабым голосом.

— Громче! — резко приказал ему Каладин.

Мужчина попытался, но ему не хватило дыхания. Тем не менее руки, которую он поднял, оказалось достаточно. Наблюдающая судья вынесла решение.

— Светлорд Элит признал поражение в битве, — неохотно проговорила она.

Каладин отошел от съежившегося мужчины, чувствуя легкость в ногах. Внутри бурлил штормсвет. Толпа заревела, зашумели даже многие светлоглазые.

Осталось три Носителя Осколков. Релис присоединился к своему товарищу в зеленом, и оба они занялись Адолином. Они снова прижали его к стене. Третий Носитель Осколков в оранжевой броне приблизился, чтобы им помочь, оставив Ренарина в покое.

Ренарин сидел на песке, повесив голову, Клинок Осколков торчал перед ним из земли. Был ли он побежден? Каладин не слышал объявления от судьи.

Некогда о нем беспокоиться. Адолин снова оказался вынужден сражаться с тремя противниками. Релис сумел попасть по его шлему, и тот взорвался, обнажив лицо принца. Адолин не выдержит слишком долго.

Каладин бросился к Элиту, который пытался уковылять за пределы поля боя после признания поражения.

— Снимай шлем, — закричал на него Каладин.

Мужчина повернулся к нему с ошеломленным видом.

— Твой шлем! — снова заорал Каладин, поднимая копье, чтобы еще раз ударить.

Зрители на трибунах возмущенно закричали. Каладин не был уверен в правилах, но подозревал, что если он ударит этого человека, то проиграет дуэль. Может быть, его даже обвинят в преступлении. К счастью, угрозу выполнять не пришлось, поскольку Элит снял шлем. Каладин выхватил его, оставил Элита и побежал к Адолину.

На бегу он отбросил сломанное копье и сунул руку внутрь шлема. Каладин кое-что знал о Доспехах Осколков — они автоматически подстраивались по размеру того, кто их носил. Он надеялся, что теперь то же самое случится со шлемом. Так и произошло — внутренняя поверхность шлема сжалась вокруг его запястья. Когда Каладин его отпустил, шлем остался на руке, приняв форму очень странной перчатки.

Глубоко вздохнув, мостовик рванул нож с пояса. Он начал носить нож, намереваясь использовать его для метания, как тогда, до своего пленения, когда он был копейщиком. Тем не менее не помешало бы попрактиковаться. Метание ножа в любом случае никак не поможет против такой брони, это жалкое оружие против Носителей Осколков. Но Каладин не мог драться копьем с помощью лишь одной руки. Он снова атаковал Релиса.

В этот раз Релис отступил немедленно. Он наблюдал за Каладином, вытянув наготове меч. По крайней мере, Каладин сумел его испугать.

Он продвигался, вынуждая Релиса пятиться. Тот отступал легко, держа дистанцию. Каладин изобразил целое представление, бросаясь вперед, а затем отскакивая от мужчины подальше, как будто желая дать им обоим пространство для боя. Носителю Осколков такое поведение было на руку; с его Клинком открытый простор вокруг пришелся бы кстати. Узкие границы обеспечили бы преимущество ножу Каладина.

Тем не менее когда они отошли на достаточное расстояние, Каладин развернулся и помчался обратно к Адолину и его двоим противникам. Он оставил Релиса стоять на месте с озабоченным видом. Отступление Каладина немедленно сбило его с толку.

Адолин взглянул на Каладина и кивнул.

Воин в зеленом повернулся, удивленный появлением мостовика. Он взмахнул мечом, и Каладин поймал удар на шлем из Доспехов Осколков, отклонив его. Мужчина хмыкнул, а в то же самое время Адолин бросил все свои силы на Носителя Осколков в оранжевой броне, обрушив на него град ударов.

Несколько мгновений Адолину пришлось биться только с одним противником. К счастью, он смог хорошо воспользоваться ситуацией, несмотря на то, что уже еле переставлял ноги. Штормсвет из его Доспехов сочился тонкими струйками. Ноги почти не двигались.

Носитель Осколков в зеленых Доспехах снова атаковал Каладина, и тот отбил удар с помощью шлема, который треснул и начал испускать штормсвет. С другой стороны к атаке подключился Релис, но не стал нападать на Адолина — он бросился на Каладина.

Каладин скрипнул зубами, уходя от атаки в сторону и почувствовав, как Клинок просвистел в воздухе. Он должен выиграть время для принца. Секунды. Ему нужны секунды.

Вокруг поднялся ветер. Сил вернулась к нему, метнувшись по воздуху лентой света.

Каладин поднырнул под очередной удар и обрушил свой импровизированный щит на Клинок, отбросив его назад. Когда Каладин отпрыгнул, взвихрился песок, и Клинок Осколков ударил по земле рядом с ним.

Ветер. Движение. Каладин сражался одновременно с двумя Носителями Осколков, отбивая их Клинки шлемом. Он не мог атаковать — не отваживался даже попробовать. Он мог только выживать, и в этом ветра, похоже, ему помогали.

Сначала инстинкт... затем что-то более глубокое руководило его движениями. Он танцевал между Клинками, его обволакивал прохладный воздух. На одно мгновение Каладин почувствовал невозможное — он мог бы уклоняться точно так же, если бы закрыл глаза.

Носители Осколков ругались, пытаясь достать его снова и снова. Каладин услышал, что судья что-то сказала, но был слишком поглощен сражением, чтобы обратить внимание на ее слова. Он отпрыгнул от одной атаки, чтобы только шагнуть в сторону от другой.