Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

да с трунцалом в нацвете, шолк зелен да лазорев, запясье подложено камкою жолтою куфтерем, немецкое дело». Эти рукавки в 1642 г. сентября 18-го были подарены государем царевичу Алексею Михайловичу.

В том же году у царицы находим новые «рукавки везенные, шолк червчат, немецкое дело; запясья шиты по отласу по червчатому канителью да трунцалом золоченым, травы, и звери, и птицы, и в травах низано жемчугом мелким, промеж трав звездки золоченые пришиваны с жемчугом, около запясей обделывано золотом, подложены запясья тафтою червчатою».

Таким образом, царица Евдокия Лукьяновна имела, собственно, только одну пару перчаток, переменяя с течением времени, с 1629 по 1642г., старую пару на новую. Это и показывает, что они употреблялись очень редко и вовсе не входили в круг обыкновенных потребностей наряда. У одной из дочерей царицы – у царевны Ирины Михайловны – находим также только две пары рукавков, одни – «рукавки иршаные (лайковые) немецкое дело, запястье шито золотом; другие – рукавки тафта червчата на соболех».

Носили ли перчатки царицы Марья Ильична и Наталья Кирилловна – неизвестно. В описи их казны о рукавках не упоминается. У царицы Агафьи Семеновны «рукавков перщетых» было две пары: одни – «отлас бел, из-под пупки, опушка пластины собольи; кругом галун золотной»; другие – «шелковые шемоханские вязеные, запястье круживо золотное; по краям круживо золото с серебром».

При выходах в церковь или к гостям и вообще в парадных случаях царицы и царевны, как и все женщины и девицы, в руках всегда носили ширинку — носовой платок, роскошно вышитый золотом, серебром и шелками, а иногда и низанный жемчугом и накищенный по каймам золотыми кистями. Ширинки кроились из тонких арабских миткалей, а по большой части, и особенно наиболее богатые, из белой виниценской тафты. Бывали также и кисейные, которые иногда присылались в дарах из Крыма. Особенная ценность ширинки заключалась в шитье, где со всею роскошью выказывалось женское рукодельное искусство – не только в чистоте и тонкости работы, но и в женском замышлении по отношению к сочинению узора и всяких украшений. Ширинка, таким образом, всегда служила хвастовским предметом домашнего рукоделия и указывала значение и высоту рукодельных достоинств всякой доброй и порядливой домоводицы из женщин и трудолюбивой и, следовательно, добронравной невесты из девиц. В самом наряде это была наиболее заметная статья в этом отношении; и женщина, и девица, неся в руках ширинку, тем самым как бы доказывала если не всегда собственные рукодельные таланты, то всегда искусство и совершенство работ своей светлицы, следовательно, свои хозяйские таланты. Оттого ширинки вместе с убрусами, волосинками, сорочками как исключительные предметы домашнего рукоделия занимают очень видное место и в свадебных дарах, где такими дарами всегда старались представить с самой выгодной и похвальной стороны рукодельное прилежание и художество невесты и ее семьи. Чужой род, как и все гости, получали здесь наглядные доказательства о таких достоинствах невестина рода и дома.

Цена, по какой иногда покупались сработанные ширинки, восходила от 2 до 8 руб. Сумма сравнительно с другими ценностями того времени очень значительная, указывающая вообще, как дорого ценилась такая работа. Иногда на ширинках выставлялось даже имя хозяина дома, где она работалась. Олеарий рассказывает, что подобную ширинку он получил (1643 г.) от молодой супруги графа Шляковского, женившегося на русской. Это был, по его словам, «носовой платок из белой тафты, вышитый золотом и серебром, с длинною по концам бахромою (накищенье); такими носовыми платками обыкновенно дарят невесту жены и дочери знатных вельмож: так, на полученном мною мелкими буквами вышито было имя Стрешнева — брата отца великой княгини (царицы Евдокии Лукьяновны)».

В казне царицы Евдокии хранилось «19 ширинок тафтяных белых» (поступивших к ней из казны патриарха Филарета Никитича), и в том числе: «ширинка тафтяная везена золотом, репьи низаны жемчугом; 18 ширинок по белой же тафте шиты золотом и серебром с шолки розными; кисти у всех у 19 золоты ж (взяты у стольника у князя Юрья Ондреевича Сицково, да у дьяка Тимофея Голосова, государевы патриарховы казны. И те ширинки взял и отнес к царице в хоромы окольничей Василий Иванович Стрешнев)».

В казне царевны Ирины находим «25 ширинок, шиты по тафтам по белым золотом да серебром с шолки с розными; у ширинок кисти золотные. Ширинка — тафта бела без кистей; на ней в кругу вышит орел двоеглавой, по углам шиты травы золотом да серебром с шолки с розными. Ширинка — тафта бела без кистей, шита золотом да серебром, около ширинки обшивана веревочка золотная. Ширинка кисейная – турское дело, по ней по всей шиты травы золотом да серебром волоченым с шолки с розными».

Должно заметить вообще, что ширинкою назывался носовой платок, более или менее украшенный шитьем. Обыкновенные платочки носили свое обычное название и кроились в царицыном быту тоже из белой тафты или из миткалей и редко – из тонкого полотна.

При богомольных выходах царицы по примеру своих супругов употребляли также жезл как знак царственного их достоинства. С таким жезлом в руке царица Марья Ильична шествовала в Вознесенский монастырь к панихидам. В казне царицы Евдокии Лукьяновны хранился «жезл, немецкое дело, дерево черное гладкое; в рукоядь врезываны травы серебрены; меж рукояди в дву шурупех серебреных золоченых шурупцы костяные, в шурубцах составы араматные; да тут же костяной ставик с кровлею, а в нем зуботычки костяные. Да в том же жезле трубка зрительная; да поверх жезла и рукояди в шурупе серебреном золоченом часы солнечны с маточником. Кровля серебряна золочена, на кровле дерется лев со змеем. Подковец у жезла серебрен золочен. Отметка: и тот жезл взят к царице в хоромы, а из хором выдан в казну; 146 г. мая 26, от царицы из хором половину того жезла принес Родион Стрешнев; а другую половину выдал боярин Лукьян Степанович Стрешнев; и у того жезла в шурупех попорчено и шурубцы костяные с араматы и костяной ставик с кровлею с зубочистки из того жезла выняты».

* * *

Царицыну обувь составляли чулки, башмаки, ичедыги, чеботы. В царском быту чулки вязаные, или вязеные, употреблялись очень редко и дома не изготовлялись, а покупались у немцев готовые. У царицы Евдокии Лукьяновны было трое таких чулок: «Чулки вязеные, шолк лазорев с серебром, немецкое дело; двои чулки вязеные, шолк ал да желт, немецкое ж дело». Обыкновенно чулки кроились из тафты, камки, атласа, дорогов и даже из сукна. Атласу в кройку выходило на пару 1 арш. 2 верш, во всю ширину полотнища (12 верш.); таким образом, длина женских чулок была вершков в 12 и более.