Изгоняющий бесов. Трилогия - Андрей Олегович Белянин

отказаться от нашего спевшегося боевого дуэта. Мы боевая единица!

Ну и наверху тоже сидят не законченные идиоты. И пусть даже вниз, на места, спускаются весьма противоречивые приказы, но начальство на то и начальство, чтобы в первую очередь включать голову, а уж в последнюю эмоции. В идеале, конечно.

— Пляши от, паря, — победно расхохотался отец Пафнутий, размахивая листочком факса. — И суток-то не прошло, а уже от и восстановили тебя!

— Я не буду работать без Марты.

— Федька, от не гневи Господа Бога…

— Вернут её, вернусь и я.

— Ам сори, джентльмены, — раздался заинтересованный голос с кухни. — Не моё собачье дело, но вдруг ля бель мадемуазель и сама больше не настроена работать в офисе за компом? Всё-таки Санкт-Петербург — это шаг вверх по карьерной лестнице, ву компрёне?

— Тебя от, беса-то безрогого, не спросили, — в тон ответил батюшка, но после минутного размышления поддержал Анчутку: — А может, и прав нечистый-то? Чего толку девице-то молодой в скучном офисе юбку просиживать? Скучно от, поди. А в большом-то городе и развлечений от по вечерам больше, и…

— Кафе, рестораны, театры, квесты, стриптизы, кино, праздники, ярмарки, концерты, уличные гулянья, актерские встречи, неформальное общение, импортный алкоголь, лёгкие наркотики, случайные половые партнёры — короче, полный фарш и дас ист фантастиш!

— Заткнись, — в два голоса грозно посоветовали мы с отцом Пафнутием.

Анчутка мигом заткнулся, инстинкт самосохранения у него всегда на самом высоком уровне, не придерёшься.

— Так пойдёшь, чё ли?

— Нет, сказал же, — упёрся я.

— Карту от тогда верни!

— Забирайте. — Я достал из кармана армейского свитера глянцевую карту джокера, чуть засаленную по краям, передавая её из рук в руки законному владельцу.

Всё это время Гесс нетерпеливо поскуливал, царапая лапами пол и стуча обрубком хвоста. Сказать он ничего не смел, но, сев на задницу, отчаянно жестикулировал передними лапами, словно героический матрос с канонерской лодки «Кореец».

— Ох ты ж царица небесная, как собаку-то плющит, — первым опомнился батюшка. — Ровно чего-то сказать хочет, а от не может, ибо тварь сия бессловесная. Ну-кось, я от, поди, угадаю?

Доберман скорчил страдальческую морду, но потом сам увлёкся новой игрой.

— Чё-то крупное. Шар от? Земля? Собака узкоглазая? Да от! Шар, узкоглазая собака, от и… и… нет? Мяч? Яблоко? Не шар от, не собака, не? Чего ж, энто я узкоглазый? Нет, не я. Федька? Нет. От да кто ж, не Анчутка ли, нет? Да, от не Анчутка. Якутянка узкоглазая? Да! Нет? Не она. Что ж за напасть-то такая круглая от и узкоглазая, а?! Но у ней от точно глаза в щёлочку? Да. Тогда от кто? Японец, казах, китаец? Китаец! От же у меня какая псина-то разумная, китайца круглого изображать научился! Где ты от такого найдёшь? Нигде! От же люблю тебя, Геська, давай-ка от поглажу-то…

Бедный доберман, отчаявшись добиться понимания, опустил морду и, вздыхая, поплёлся к своему коврику. Мне же всё было кристально ясно: шар плюс китаец равно китайский шар или яблоко, а китайское яблоко — это апельсин, что значит по-английски «оранж», то есть где-то рядом уже пляшет оранжевый бес, вызывая меня на ковёр в Систему.

— Отче, мы быстро. — Я перехватил за ошейник верного пса и как есть — не переодеваясь, не вооружаясь — не глядя хлопнул себя ладонью по плечу.

Короткая оранжевая вспышка резанула по глазам, давая понять, что попал я куда надо, а в следующее мгновение мы с Гессом открыли глаза в белом коридоре, набитом галдящими людьми, словно на собрании ЖКХ в многоквартирном доме при обсуждении троекратного повышения тарифов. Хотя тут тема была поинтереснее.

— Куда Марту дели-и?!!

— Это реальная подстава, посаны! Девчулю забрали, а гладкий хрен в смокинге такие задания клепает, что уже шестерых по больничкам разложили. Сложить он нас хочет всех в деревянный ящик! Зуб даю, посаны!

— Что за фигня? С какого фига я должен заниматься этой фигнёй, фиг её знает, да?!

— Казань закрыли, Киев закрыли, Брест закрыли, Воронеж закрыли, Нижний ещё устоял, но там трое бесогонов на всю огромную губернию, у кого-нибудь за это дело, вообще, голова болит? Парни на пределе держатся! Где Марта?

— Товайищи, это пьоизвол! Импейиалисты убьали от йаспьеделения заданий единственного состьадательного человека! Нами правит бездушный, набьиолиненный йобот! (Это пьиличное слово, не сбивайте меня!) Йади чего? Кто за мной, товайищи? Если Система исчейпала себя, её следует уничтожить! Да здьавствует мийовая…

— Уймите уже этого балабола из Ульяновска, ради бога! Все мы понимаем, что творится нечто странное, однако… Однако! Так ли уж всё плохо? Допустим! Допустим, что не все довольны нововведениями. Но когда были довольны все? Положим. Только положим, что о…

— Гля, парни, да тут Тео и Гесс. — Предыдущему оратору, видимо, кто-то закрыл рот чем-то тяжёлым, вроде той же скамейки для посетителей. — Братцы, пропустите их! Пусть они там начальству за нас скажут. Пусть…

В общем, как вы наверняка уже поняли, революционно настроенные массы быстро нашли крайнего. Я никого не осуждаю, они прекрасно знали, кого и почему здесь увольняли чаще других. И да, к слову сказать, Декарт мне в печень, наша с Гессом слава, гуляющая по Системе, всегда была противоречива до крайности: то мы герои, то практически враги отечества!

Но, к моему немалому удивлению, вся разношёрстная толпа разномастно одетых бесогонов в едином порыве дружно расступилась, давая нам дорогу. Мы гордо (особенно доберман, когда надо, у него вид благородный, как у крейсера «Аврора») прошествовали освободившимся коридором почёта до главных (единственных) дверей и, услышав вожделенное (сто раз повторенное) слово «следующий», шагнули в офис Системы.

Внутри за ноутбуком нас встретил Дезмо! Ка-ка-я-а неожиданность, право?

— Припёрлись.

— Мы вас тоже любим.

— Фролов, вот вы ведь уже испортили ей жизнь, — задумчиво и вроде бы ни к кому напрямую не обращаясь, начал чёрный ангел. — Девушку перевели подальше отсюда, типа на повышение. Вам мало? Вы и там намерены доставать её?

— Ананас, — подумав, ответил я.

Гесс покосился на меня, высунув язык. Дезмо тоже, видимо, мало что понял. Ну, ребята, нельзя же быть настолько наивными: если мне задают идиотский вопрос, я вправе дать идиотский ответ.

Ладно, объяснять всё равно ничего не буду, просто перейдём к делу.

— От лица всех присутствующих в коридоре, — начал я как можно громче, так, чтоб меня гарантированно слышали снаружи, — объявляю наше общее и единодушное требование — немедленно вернуть к работе Марту! Она хороший специалист, с душой относится к порученному ей делу и всегда готова поддержать бесогона, попавшего в беду.

Мой пёс дважды гавкнул. За дверью раздался рёв