Постумия - Инна Тронина

– Чарна Моисеевна, я же дееспособная! Через такие круги ада прошла, а до дома не доберусь? Вроде, не «чайник» давно. Эту машину очень легко водить. Она только с виду сложная.

– Я так понимаю, Марианна, что у вас имеются какие-то тайны! – подмигнула Чарна. – И вы не хотите, чтобы кто-то о них узнал. Подозреваю, что это связано с молодым человеком, правильно? Тогда – святое дело.

– В принципе, да. Только не в том смысле… – Я совершенно запуталась. – Короче, какая-то чертовщина творится. Вы только не примите меня за сдвинутую. Мне позарез надо побывать в храме.

– Да Господь с вами! – Брови Чарны взлетели под рыжую чёлку. Котёнок, которого она в это время гладила, пронзительно мяукнул. Наверное, хозяйка невольно причинила ему боль. – Сколько людей молится, и никто их сумасшедшими не считает. А в чём заключается чертовщина? В россказнях о дне «кровавой луны»? Вы стали очень впечатлительной, что вполне понятно. Я уверяю вас, моя милая, – всё притянуто за уши. Две «голубые луны» в июле, и вот теперь – красная. В Ветхом Завете полно таких откровений. Сколько существует человечество, столько оно ждёт конца света. Тринадцатого сентября было солнечное затмение, но не полное. У нас его даже не заметили. Сегодня утром на небе появилась та самая «кровавая луна». Вы разве не знаете, что это просто тень Земли? Да, безусловно, у некоторых людей в этот день могут случиться несчастья. Но чтобы у всей планеты!.. Нет, такого не бывает. Я, кстати, хотела на эту луну взглянуть. Даже поднялась на технический балкон верхнего этажа. Муж спал, будить не стала. Так нет, небо как раз затянули тучи! А столько дней было ясно… «Солнце превратится во тьму, а Луна – в кровь, прежде чем наступит день Господен, великий и страшный…» Это – книга пророка Иоиля. Но ведь давно замечено, что солнечное и лунное затмения часто или даже всегда случаются подряд. Я в этом не очень разбираюсь. Но астрономы говорили, что таких дней было много. Марианна, не заводите себя – вам вредно.

– Да, конечно, но… Разум сопротивляется, а душа страдает, плачет! – Я ловила во взгляде Чарны тревогу и жалость, и потому даже начала заикаться. – Всю ночь меня комар грыз – наверное, от тепла проснулся. А потом самое страшное началось. Под утро, когда было это затмение, мне приснился Михон. Он похоронен в Питере, на Южном кладбище. Я не провожала его, потому что лежала в больнице. И до сих пор страдаю. И вот, во сне эта багровая Луна, прямо-таки гигантская, висела в небе. Михон ходил вдали, по кучам земли, у своей разрытой могилы. Когда увидел меня, протянул руки. Но перейти через канаву не смог. Он мне сказал: «Мы не простились с тобой, Марианна. Приходи сегодня ко мне». Но я не могу сорваться в Питер, понимаете? И потому решила прийти в другую церковь, поставить за братишку свечку. Ему так плохо там, так тяжко! И лицо красное, будто окровавленное. Вы себе не представляете, в каком состоянии я проснулась!

– Очень даже представляю, – прошептала Чарна. Раньше я никогда не видела её такой испуганной, растерянной. – Я знаю, что убитые до срока очень страдают. У них ужасная энергетика смерти.

– Вот именно! Хорошо, что вы меня понимаете. Мне до сих пор стыдно, что выкрутилась, ушла из сыроварни живой. А вот братишка не смог. Если не помолюсь за него, вообще никогда не засну. Заодно навещу могилу дядиного тестя. И ещё одного близкого мне человека, тоже убитого. Пусть и ему будет хорошо. Им всем. Хочу попросить Бога об этом…

– Попросите! – Чарна немного помолчала, поглаживая котёнка. – Но так ли нужно делать это именно сейчас – в час пик и в непогоду? Мы с мужем могли бы сопровождать вас. Нам это не в тягость. Или кто-нибудь другой, из домашних?..

– Нет, именно сегодня! И я должна быть одна – там, с ними. Не отговаривайте меня, прошу. Я всё решила. Это не обсуждается.

– Да, ваше слово железное, – улыбнулась Чарна. – Куда вы хотите ехать? На Кунцевское?

– Да. И на Троекуровское. Если вам вдруг позвонят с Рублёвки, так и скажите. Они поймут. Я же сбежала из дома, когда все разъехались. Только записку оставила. Но я надолго не задержусь. Поставлю свечки, закажу поминание. Домашние ни за что не отпустили бы меня. Замуровали заживо…

– Если бы не беременность, вам помогла бы депривпация, – задумчиво сказала Чарна.

– А что это такое? – Вроде, слышала слово, но никак не могла вспомнить его значение.

– Лишение себя сна. Сама пробовала – помогает. Применяется при лечении депрессии. Человек осознанно не спит долгое время. Потом ложится спать, просыпается. И у него поднимается настроение. Происходит как бы перезагрузка организма. Между прочим, молодёжь сейчас используется этот метод для развлечения. Не спят сутки-двое, и ловят от этого кайф, как от наркотика. У некоторых даже галлюцинации начинаются. Но вам, скорее всего, врачи не позволят.

– А я и спрашивать не стану. Если поможет, начну применять. Хуже, чем было, уже не будет. Ещё одна такая ночка – и меня переклинит. Ребёнок так дёргался, что ножками мне все внутренности измолотил. Один раз даже почудилось, что он плачет там, внутри. Нет уж, благодарю покорно!

Я взяла из корзины другого котёнка – чтобы успокоиться. Породистая кошка Чарны прижила потомство в Кинешме от простого полосатого кота. Из-за этого теперь приходилось раздавать выводок бесплатно – по Интернету.

28 сентября (ранний вечер).

– Что-то мы с вами, Марианна, совсем загрустили, – опомнилась Чарна. – Да, всё случившееся просто невероятно! Но, Геннадий говорил, есть и добрые вести.

Мы с Чарной гладили пушистых пищащих котят. Потом они заурчали на всю комнату. Сначала их было пятеро, а теперь осталось двое. Если бы не ожидаемое прибавление семейства, я захватила бы одного – в Питер.

– Да, Лелька с Дроном скоро брачуются. Сначала она стала рабочей женой, то есть создавала шефу уют на службе. А потом Дрон к ней в Зеленогорск переехал. Правда, временно. Из декрета выходит сотрудница, которую Лёлька замещала в «пожарке». Она в Ушково живёт. Уже третьего родила…

– А Лёля куда стопы направит? Тоже в декрет? – рассмеялась Чарна.

– Вот уж не знаю! Пока, вроде, не хочет. Сперва надо проблемы Дрона решить. Теперь это будет легче сделать. Как Лелькин муж он легализуется здесь. А больше Дрон ни о чём и не мечтает. Он хочет поступить в моторизированную роту батальона питерского ОМОНа. Не знаю, получится ли это у него. Но ведь жил на море, умеет управлять катером, прекрасный ныряльщик. Как раз по их профилю. Они работают вместе с инспекцией по маломерным судам. Этакие «водные гаишники». Спасают утопающих, ловят пьяных судоводителей, ищут на дне разные опасные предметы. Всё это происходит в акватории Невы и Невской губы – примерно на восьмидесяти километрах. В Смолячково, где моя бабуля живёт в интернате, есть пост МЧС «Берег». Дрон с Лёлькой туда в гости ездили, и он загорелся идеей…

– Так а сама Лёля что на будущее выбрала? – не унималась Чарна. – Или не решила ещё?

– Вбила себе в голову, что должна быть инкассатором. Надоело, говорит, бумажки перекладывать. Здоровье она практически восстановила…

– А разве женщин туда берут? – удивилась Чарна.

– Лелька говорит, что скоро разрешат. А пока её обещали взять тоже «на бумажки». То есть на организационные и управленческие вопросы. Для начала – в низшее звено. Но ничего, Лелька и там себя покажет!

– А группой кто будет руководить? – спохватилась Чарна. Она всё знала от Старика, и я могла быть откровенной.

– Группу нашу переводят в разряд «спящих». – Чарна прекрасно знала, что это означает. – Пускай шум уляжется, а там посмотрим. Дядя так решил. Не надо пока гусей дразнить. И так чуть задницы не задымились. Лёлька с Дроном лодку купили – «Форд Ф-340», за тридцать две тысячи. Гоняют по заливу, по Неве, по Ладоге. Дрон ведь толком ничего здесь не знает. Вот и хочет, чтобы любимая женщина показала ему свой родной край. После Крыма Дрону холодновато у нас. Но ему теперь придётся жить в Питере. Лёлька ему говорит: «Положи на своё прошлое большой тяжёлый болт!» А Дрон всё равно тоскует…

– И когда они распишутся? – спросила Чарна.

Котёнок тоненько, мелодично мяукнул, спрыгнул на раритетный ковёр из шерсти тонкорунных овец. Паэруй говорил, что ковру много лет, и это – приданое его матери.

– Третьего октября, в субботу. Тогда я и вернусь в Питер. Кто бы что ни говорил, но Лелька без меня не справится. Они с Дроном такая богема – в джинсах и в кроссовках в ЗАГС приедут. А ведь дома у Лёльки полно нарядов.

– По-настоящему благородные люди такими и должны быть! – заметила Чарна.

– Вот именно! – согласилась я. – А вот моё происхождение низкое. Всякие рыбари, прасолы, крестьяне в роду. По матери – рабочие с Путиловского завода и с железной дороги.

– Но вы ведь упоминали богатых черкесов, – удивилась Чарна.