Банальное убийство - Рекс Тодхантер Стаут

перед последним и самым важным: почему вы позвонили мистеру Гудвину и велели ему сжечь галстук? Это было излишне, поскольку его любопытство взыграло и без дополнительного подстегивания. И это было неумно, ведь звонивший должен был знать о том, что мистер Гудвин еще не звонил вам и не ездил к вам, и только вам это было известно. Не хотите ли прокомментировать?

– Я ему не звонил.

Надо сказать, что Вэнс выказывал бóльшую сообразительность, чем я ожидал. Чем дольше Вулф говорит, тем больше Вэнс узнает о том, насколько глубока яма, в которую он угодил. И он упорно держал рот на замке.

Вулф развернул руку ладонью вверх:

– Теперь главное «почему»: почему вы убили ее? Вчера я узнал, что у вас, по всей вероятности, имеется достаточный мотив для убийства, но, как я говорил мистеру Кремеру, мои сведения получены из вторых рук. Мне необходим был наглядный факт, действие или предмет, и вы предоставили его. Не вчера и не сегодня. Вы предоставили его, когда, убив миссис Кирк, склонились над раскроенным черепом – а может, опустились на колени или присели на корточки – и отрезали локон ее волос, выбрав такой, на котором была кровь. Чем отрезали – ножом или ножницами? Вы склонились, присели или встали на колени?

Губы Вэнса беззвучно шевелились. Несомненно, он пытался сказать: «Это не я», но у него не получалось.

Вулф хмыкнул:

– Я сказал «наглядный факт». Продемонстрировать такой факт – значит со всей очевидностью установить истину. И я установлю ее. Примерно два часа назад мистер Гудвин нашел эту прядь волос с запекшейся на них кровью в ящике вашего шкафа в спальне. Он назвал ее сувениром, но сувенир получают от дарящего в знак его дружбы или расположения. В данном случае уместнее будет термин «трофей». – Вулф снова выдвинул ящик стола.

Я умею двигаться быстро, и Пэрли Стеббинс тоже, только мы оба недооценили Джеймса Невилла Вэнса – во всяком случае я. При виде перчатки, которую Вулф достал из ящика, Вэнс дернулся вперед, и я за ним. Но он метнулся к столу как молния, чего я не ожидал, и успел выхватить перчатку из рук Вулфа. Конечно, она оставалась у него недолго. Я подскочил к нему слева, Пэрли справа, а поскольку перчатку Вэнс держал в правой руке, то Пэрли было сподручнее действовать – и он схватил Вэнса за запястье и вывернул ему руку. Перчатка упала на пол.

Кремер поднял ее. Пэрли держал Вэнса за правую руку, а я за левую.

Вулф встал на ноги.

– Локон найдете в перчатке, – сказал он Кремеру. – Мистер Гудвин предоставит вам все необходимые сведения, а также можете обратиться к миссис Фагер. – И он направился к двери. На часах было двадцать две минуты шестого. Его расписание нарушили, но, черт побери, еще не все было потеряно!

ГЛАВА 10

В один из дней на прошлой неделе часов в пять вечера в дверь позвонили. Сквозь одностороннюю стеклянную панель я увидел, что на крыльце стоит Мартин Кирк в пальто с поднятым воротником и натянутой на уши шляпе. Когда я открыл дверь, в прихожую ворвался снежный вихрь. Очевидно, Кирк пришел с визитом ко мне, а не к Вулфу, потому что ему было известно наше расписание. Я был рад видеть бывшего клиента, без проволочек оплатившего наши услуги, поэтому взял у него шляпу и пальто и повесил их на вешалку, а самого гостя провел в кабинет и усадил в кресло. Сначала мы обменялись приветствиями и замечаниями о погоде, уточнили его состояние здоровья, мое и Вулфа, потом Кирк отказался от предложения чего-нибудь выпить и сообщил, что адвокат Вэнса пытается заново подать апелляцию, на что я сказал: когда есть деньги, можно долго тянуть время. Помявшись немного, Кирк заметил, что часто прикидывает, где бы он был сейчас, если бы в тот августовский день из офиса окружного прокурора не отправился прямо к Вулфу. Я решил прийти ему на помощь:

– Послушайте, вы это уже говорили. Конечно, я совершенно свободен и очень рад вашей компании, но вряд ли вы добирались сюда в самый ненастный день зимы ради того, чтобы переливать из пустого в порожнее. Вас что-то беспокоит?

– Да… – кивнул он. – Я подумал, вдруг вы знаете… вдруг вы придумаете что-то…

– Со мной это редко бывает, но давайте попробуем.

– Я насчет Риты. Вы знаете, что она сейчас в Рино?

– Да, она прислала мне открытку.

– Так вот, я звонил ей вчера. Недалеко от Рино есть хорошие горнолыжные склоны, и я сказал ей, что мог бы приехать туда на неделю или две, чтобы с ней покататься. Она ответила «нет». Коротко и ясно: нет.

– Может, она не умеет кататься на горных лыжах.

– Еще как умеет! Она превосходная лыжница. – Кирк распрямил скрещенные ноги, потом снова подобрал их. – Я приехал к вам, потому что… Если честно, я подумал, что вы с ней… как бы это сказать… понимаете друг друга. Раньше мне казалось, что я ей нравлюсь – ничего серьезного, конечно, но все-таки она относилась ко мне с симпатией. Я знаю, что она настоящий друг, проверенный в беде, и я знаю, как она помогла при поисках в квартире Вэнса, но с тех пор она словно прячется от меня. А еще я знаю, что вас она считает классным парнем. И вот… раз вы с ней друг друга понимаете, то я хочу вас поздравить. И ее, конечно, тоже…

Я торжественно прочистил горло:

– Большое спасибо за комплимент. Приятно узнать, что Рита считает меня классным парнем, но за этим ничего не стоит. Между нами нет никакого особого понимания, а главное – нет и недопонимания. Скорее всего, вы ей по-прежнему симпатичны. Скорее всего, она с удовольствием покаталась бы с вами на лыжах, хотя, на мой взгляд, человек, получающий удовольствие от горных лыж, слабо разбирается в удовольствиях. Но надо помнить, что женщины в процессе развода бывают подавлены и нервозны, чувствуя себя то ли жертвой обмана, то ли подержанным автомобилем. Хотите совет?

– Да.

– Поезжайте в Рино без предупреждения. Скажите Рите, что хотите с ней покататься, потому что если упадете и сломаете ногу, а наверное, так и будет, то спасти вас сможет только она. Если через неделю вы захотите признаться ей, что есть и другие причины, а они у вас есть, то она, может быть, уже согласится вас выслушать. Может, ей даже понравится то, что она услышит. Вы ничем не рискуете, кроме недели времени, если, конечно, не считать риска сломать шею.