Время перемен. Предмет и позиция исследователя (сборник) - Юрий Левада

Вряд ли можно допустить, что в ближайшем или обозримом будущем эти интересы сомкнутся на элитарных высотах. Более вероятен все же иной вариант «консолидации» интересов и сил, если возвышенно-либеральные ценности и демократические механизмы будут задействованы как средства обеспечения «хлеба насущного», то есть достойного качества массовой жизни. Этого не произошло ни в годы переломных реформ, ни в месяцы подъема социальных протестов начала 2005 г.

Ограниченная в своих возможностях и претензиях сегодняшняя оппозиционная контрэлита заметной массовой поддержки не получила. Фатальной для нее оказалась неспособность (нерешительность и нежелание) артикулировать массовый протест против экономической политики власти начала 2005 г. Наличие «незаработанных» страной средств, оказавшихся в распоряжении власти, позволило ей в очередной раз использовать популистские настроения («восстание масс» на российский лад) для укрепления регрессивных тенденций в экономике и политической системе.

За все годы последних перемен и потрясений на отечественном социально-политическом поле сохраняется явное расхождение интересов и опасений «элитарного» и «массового» уровней.

Для российской социально-политической сцены ситуации массового, условно-«всеобщего» эмоционально-политического возбуждения оставались до сих пор редкими исключениями. Одна из них наблюдалась, видимо, весной 1917 г., вторая – в конце 1980-х гг. Сходные признаки обеих ситуаций – крушение и дискредитация «старой» системы господства, взвинченные ожидания, неопределенность перспективы, неизбежно непрочная, рыхлая и кратковременная консолидация разнородных сил и интересов на основе общего отрицания «старого» строя («негативная консолидация»).

В последнее время некоторые аналогии такой структуре социально-политических процессов дают перипетии «цветных» революций в ближнем зарубежье. Позитивная консолидация, то есть консолидация «за», на массово-эмоциональной основе вряд ли могла складываться, для нее требуется некоторая определенность ориентации и организации действующих сил, а вместе с тем и разграничения между их активистами, сторонниками, «попутчиками» и т. п. Стоит заметить, что при отсутствии атмосферы массового возбуждения оппозиция действующей власти вынуждена искать способы «позитивной» консолидации своих потенциальных сторонников, выдвигая привлекательные программы, лозунги, фигуры лидеров.

Опросы последнего времени представляют существенные особенности массовых установок в отношении российской власти различных эпох. Приводятся результаты однотипных опросов 1998, 2001 и 2005 гг.; в каждом из них респондентов просили указать (в предложенном списке) черты, характерные для власти советской («застойного» периода) и современной российской (табл. 1).

Таблица 1

«Качества» власти

(в % от числа опрошенных в каждом году)

Фактически по всем позитивным качествам (законность, честность, близость людям, прочность, справедливость и др.) показатели, приписываемые советской власти, значительно выше, чем соответствующие признаки нынешних властей. А по негативным характеристикам (коррумпированность, слабость, удаленность от народа и др.) нынешняя система правления в общественном мнении далеко опережает прошлую. Единственное, не очень значимое исключение – по уровню «образованности, интеллигентности» нынешняя власть не уступает «старой».

Примечательны колебания некоторых оценок российской власти за последние годы. Так, распространенность представлений о коррумпированности власти, о ее непрофессионализме, об удаленности от народа в 2001 г. заметно снизилась по сравнению с 1998 г. (скорее всего, это было связано с надеждами на новый порядок В. Путина), но к 2005 г. вернулась к прежнему уровню и даже превзошла его. По контрасту с современной властью ее советская предшественница стала казаться опрошенным более законной, сильной, компетентной, уважаемой. В то же время власть нынешняя стала представляться части опрошенных более привычной, авторитетной, сильной, хотя и менее законной. По представлениям о бюрократичности она догнала и перегнала советскую.

Для дальнейшего более подробного анализа ограничимся рассмотрением только тех позиций из списка «качеств» власти, которые привлекли наибольшее внимание респондентов (табл. 2 и 3).

Таблица 2

Качества власти

(группы по возрасту, в % от числа опрошенных в каждом году)

Таблица 3

Качества нынешней власти

(группы по отношению к В. Путину, в % по столбцу)

В глазах молодых людей (до 25 лет) образ советской власти несколько улучшился: она теперь кажется им более законной, прочной, справедливой, менее бюрократической, чем казалась около восьми лет назад. А у старших возрастов, напротив, представления о достоинствах советского режима по ряду позиций ухудшились: он стал казаться более коррумпированным, менее привычным, более слабым и далеким от народа.

«Лояльные» и «нелояльные»: консолидация мнений? Оценки качеств советской власти в электоратах современных политических сил имеют явно выраженный идеологический характер. Так, эту власть считают законной 43 % потенциальных избирателей КПРФ, 35 % электората «Родины», 27 % – «Единой России», а коррумпированной – лишь 8 % сторонников КПРФ, 13 % избирателей «Единой России», 14 % – «Родины». Близкой к народу видят советскую власть 62 % электората КПРФ, 30 % – «Единой России», 39 % – ЛДПР, 26 % избирателей «Родины».

Пожалуй, более интересны данные об отношении тех же электоратов к нынешней власти. Ее законность отмечают всего 9 % коммунистического электората, что вполне объяснимо. Но и среди сторонников государственной «партии власти» на эту черту обращает внимание не более 14 %. Близкой к народу эту власть видят 2 % сторонников КПРФ и 6 % – «Единой России». Точно так же распределяются в этих группах мнения о близости власти к народу (2 % и 6 %). В то же время власть считают коррумпированной 73 % избирателей КПРФ и 61 % избирателей «Единой России», далекой от народа – 49 % и 38 %, бюрократической – 36 % и 38 % соответственно. Получается, что суждения о власти избирателей непримиримой оппозиции и правящей партии не слишком отличаются друг от друга. Это значит, что власть не имеет сколько-нибудь прочной «идейной» опоры в собственном электорате.

Если взять характеристики нынешней власти у групп, отличающихся мерой надежд на правительство, получим следующую картину. Законность нынешней власти отмечают 11 % среди тех, кто надеется на способность правительства улучшить положение в стране, и 4 % среди не имеющих такой надежды, справедливость власти усматривают 4 % и 3 % соответственно, коррумпированность – 57 % и 66 %, отдаленность от народа – 40 % и 46 %, бюрократичность – 40 % и 46 % соответственно.

Аналогичное распределение, точнее почти полное однообразие суждений о власти, получается при сопоставлении мнений представителей разных мнений о том, как идут дела в сегодняшней России. Из считающих, что дела идут в «правильном направлении», на законность действующей власти обращают внимание 6 %, из тех, кто с этим не согласен, – 5 %. Называют эту власть близкой народу 4 % и 3 %, коррумпированной – 68 % и 58 %, «своей», привычной – 3 % и 2 % соответственно.

Наконец, обратимся к оценкам власти устами одобряющих и не одобряющих деятельность президента В. Путина (см. табл. 3).

Таким образом, уровень демонстративно критических оценок сегодняшней власти весьма мало связан с выражениями лояльности по отношению к ее институтам и носителям. Как можно объяснить столь странное на первый взгляд сочетание лояльности и критичности? Скорее всего, тем, что противоречивые оценки имеют разные основания и исполняют различные функции в структуре массового сознания. Показатели демонстративного «одобрения в целом» являются высокими только по отношению к деятельности президента (при том что полностью одобряют его действия 16 %; январь 2006 г., N = 2100 человек) и означают безальтернативность «последней надежды» населения. Негативные оценки всех прочих властных институтов в значительной мере прагматичны, то есть обусловлены реальным жизненным опытом людей в обстановке неудовлетворенности и неуверенности в будущем. Как видно из ряда полученных ранее опросных данных, резко критические суждения о власть имущих перекладывают ответственность за все беды и трудности с высшего должностного лица на его окружение и нижестоящих исполнителей. Кроме того, в российском общественном мнении явно или скрыто присутствует противопоставление нынешних порядков советским, преимущественно в пользу последних: в январе 2006 г. 43 % против 45 % (N = 1600 человек) предпочли бы сохранение положения, существовавшего до «перестройки».