Американские боги (др. перевод) - Нил Гейман

Старик раздумчиво кивнул, будто взвешивая про себя это имя.

— Меня по-разному называют, но, впрочем, да, я Один, сын Бора, — сказал он.

— Я видел, как ты умер, — сказал Тень. — И бдение по телу твоему тоже держал я. Ты многих, очень многих пытался убить — ради силы и власти. Ты хотел их всех принести себе в жертву. Таковы они — твои дела.

— Я этого не делал.

— Среда это делал. А он — это ты.

— Он мною был, это правда. Но я — не он. — Старик почесал пальцем крыло носа. Чаячье перышко на шляпе запрыгало, как поплавок. — А возвращаться собираешься? — спросил бог виселиц. — В Америку?

— Да вроде как особо и незачем мне туда возвращаться, — сказал Тень и, еще не успев договорить этой фразы до конца, понял, что лукавит.

— Кое-что там тебя дожидается, — сказал старик. — Но, впрочем, как вернешься — так и вернешься, никуда оно от тебя не денется.

Мимо, по неровной ломаной траектории, пролетела белая бабочка. Тень ничего ему не ответил. Он был сыт богами и всем, что с ними связано, по гроб жизни. Да что там, на несколько жизней, наверное, хватило бы. Надо садиться на ближайший автобус до аэропорта, решил он, и менять билет. Сесть на самолет и мотануть куда-нибудь, где еще не был. Нельзя подолгу оставаться на одном месте.

— Слушай, — сказал Тень. — А у меня ведь для тебя кое-что есть.

Рука его скользнула в карман, и нужный предмет сам собой угнездился между пальцами.

— Протяни руку, — продолжил он.

Один посмотрел на него, внимательно и настороженно. Потом пожал плечами и вытянул перед собой правую руку, ладонью вниз. Тень взял его за руку и — перевернул ее, ладонью вверх.

Потом поочередно продемонстрировал старику собственные руки, дабы тот убедился, что в них ничего нет. А затем, легким и быстрым движением, оставил в сморщенной ладони старика стеклянный глаз, и убрал руку.

— Как ты это сделал?

— Обычное волшебство, — без тени улыбки на лице сказал Тень.

Старик осклабился, потом захохотал и хлопнул в ладоши. Он внимательно осмотрел глаз, держа его между указательным и большим пальцами, кивнул, так, словно знал во всех подробностях, что именно попало к нему в руки, а потом переправил в кожаный кисет, что висел у него на поясе.

— Takk kœrlega. У меня он будет в безопасности.

— Вот и ладно, — кивнул в ответ Тень.

Он встал и отряхнул с джинсов прилипшие к ним травинки.

— Еще, — сказал властелин Асгарда, нетерпеливо мотнув головой, и голос у него вдруг стал басовитым и требовательным. — Давай еще.

— Вот народ! — сказал Тень. — Дашь палец, руку откусят! Ну, ладно, гляди. Этому меня научил один парень, который в живых уже не числится.

Он вытянул руку в сторону и вверх и вынул из воздуха золотую монету. Обычную золотую монету. С ее помощью нельзя было воскрешать мертвых и исцелять больных, но она была — настоящая золотая монета.

— Ну, вот и все, — сказал он, зажав ее между большим и указательным пальцами и показав старику. — Тут и сказке конец. И — щелкнул по монете ногтем большого пальца, закрутив ее и подбросив в воздух. Она завертелась золотым шариком в самой верхней точке дуги, переливаясь и поблескивая в ярком солнечном свете, и зависла в ясном летнем небе, так, словно и вовсе не собиралась опускаться вниз. А может, и впрямь она никуда никогда не опустится. Тень ждать не стал. Он развернулся и пошел прочь, не останавливаясь и не оборачиваясь.

Благодарности

Книга эта получилась длинной, а путешествие — долгим; многим людям я обязан, и много за что.

Миссис Хоули предоставила мне свой дом во Флориде, в котором я мог жить и писать, и единственное, что я должен был делать взамен — отпугивать от него стервятников. Она же пустила меня, уже на финальной стадии работы над романом, в свой ирландский дом, и предупредила на всякий случай, чтобы я не пугал призраков. Ей и мистеру Хоули я выражаю признательность за проявленные по отношению ко мне доброту и щедрость. Джонатан и Джейн тоже ссудили мне и дом, и гамак в придачу, а от меня взамен требовалось разве что извлекать время от времени из бассейна очередную угодившую туда флоридскую зверушку. Им всем я благодарен самым искренним образом.

Дэн Джонсон, доктор медицинских наук, по мере надобности снабжал меня соответствующей информацией и вылавливал в тексте случайно забредшие туда безо всяких сознательных намерений с моей стороны англицизмы (этим, впрочем, с готовностью занимались и все остальные), отвечал на самые нелепые вопросы, а как-то раз в июле даже прокатил меня над Северным Висконсином на крохотном самолетике. Моя помощница, Лоррейн Гарланд, личность почти легендарная, вдобавок к тому, что взвалила на себя — по доверенности — всю мою внешнюю жизнь, принялась с удивительным пылом знакомить меня с жизнью и нравами обитателей маленьких американских городков; я до сих пор не вполне понимаю, как ей удавалось все это совмещать. (Она выступает в составе группы под названием «Флэш Герлз»; купите при случае их новый альбом под названием «Играй, что ни утро, отчаянная королева» — она будет счастлива.) Терри Пратчетт в поезде, по дороге в Готенберг, помог мне распутать казавшийся безнадежным сюжетный узел. Эрик Эдельман отвечал на мои вопросы из дипломатической жизни. Анна Саншайн Айсон нарыла для меня целую кипу материала по лагерям для интернированных на Западном побережье, в которых во время войны держали японцев, и всей этой кипе придется дожидаться следующей книги, поскольку в эту она никак не помещалась. Лучшую разговорную партию в эпилоге мне подарил Джин Вулф, за что ему огромное спасибо. Сержант Кэти Эртц любезно отвечала даже на самые каверзные вопросы относительно полицейской процедуры задержания правонарушителей, а помощник шерифа Маршал Малтауф прокатил меня на служебной машине. Пит Кларк тактично и с чувством юмора подчинился необходимости ответить на ряд неудобнейших личных вопросов. Дейл Робинсон по отношению к этой книге выступал в роли штатного гидролога. Во всем, что касалось человеческой психики, языковых тонкостей и рыбалки, я полностью полагался на комментарии доктора Джима Миллара — как и на комментарии Маргарет Родас — в вопросах лингвистических. Джейми Ян Свисс был в ответе за то, чтобы волшебство с монетами выглядело и впрямь волшебно. А все ошибки, которые вы найдете в этой книге, отнести нужно, естественно, не на их счет, а на мой.

Многие люди читали рукопись и делились со мной ценными замечаниями, что-то поправляли, хвалили и снабжали информацией. Особую благодарность я хочу выразить Колину Гринленду и Сюзане Кларк, Джону Клуту и Сэмюелу Р. Делани. Я бы хотел также поблагодарить Сова Возвращается (у этого человека и впрямь самое крутое имя на всей земле), Иселин Рёсьё Эвенсен, Питера Страуба, Джонатана Кэрролла, Келли Бикмен, Дайану Граф, Лени Хенри, Пита Аткинса, Эмми Хорстинг, Криса Ивена, Теллер, Келли Линк, Барб Джилли, Уилла Шеттерли, Конни Заступил, Ранца Хозли, Дайану Шутц, Стива Бруста, Келли Сью де Конник, Роз Кэвени, Йэна МакДауэлла, Карен Бергер, Уэнди Джафет, Терье Нордберга, Гвенду Бонд, Терезу Литтлтон, Лу Аронику, Хая Бейндера, Марка Асквита, Алана Мура (которой, среди прочего, одолжил мне «книгу Литвиноффа») и чудака Джона Сандерса. Спасибо также Ребекке Уилсон; особая благодарность — Стейси Уэйсс, за ее тонкую интуицию. Прочитав самый первый, сырой набросок книги, Дайана Уинн Джонс предупредила меня о том, что это в итоге выйдет за книга, а также о том, чем я рискую, ежели все-таки решусь ее опубликовать, — и на данный момент все ее предсказания с точностью сбываются.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});