Солженицын. Прощание с мифом - Александр Островский

Одна из особенностей американцев и европейцев — прагматичность.

Поэтому представить, что все перечисленные лица помогали А. И. Солженицыну бекорыстно, тем более подвергая риску и себя, и свою карьеру, невозможно. Или оказываемые ими услуги тем или иным способом оплачивались (не обязательно деньгами), или же они выполнялись по долгу службы. Если бы речь шла об одной-двух услугах, их можно было бы рассматривать как случайные, а поскольку они имели неоднократно повторяющийся характер, это, скорее всего, свидетельствует об исполнении служебных обязанностей. А поскольку многие связи вели в посольства, под дипломатическим прикрытием которых во всех странах действовали и действуют соответствующие спецслужбы, можно с полным основанием утверждать, что если не с 1964 г, то с 1968 г. зарубежные спецслужбы в той или иной степени были причастны к заграничным связям А. И. Солженицына.

В дружбе с НТС

Когда я впервые открыл «Пир победителей», меня поразило не столько то, что один из героев пьесы — власовец, сколько откровенно звучащий в ней мотив оправдания предательства (1). Интерес к власовскому движению мы видим в творчестве А. И. Солженицына и позднее. Так, в 1967–1968 гг. он встречался с одним из участников этого движения Л. А. Самутиным и получил от него запись его воспоминаний (2). Подобные материалы он собирал и в последующие годы (3). Они нашли отражение в «Архипелаге» (4).

Если вспомнить, как «разумно» Александр Исаевич предлагал В. Т. Шаламову толкать свой литературный товар на Запад, возникает вопрос, на какую же читательскую аудиторию ориентировался он в данном случае? Получается, на те силы за рубежом, которые когда-то сотрудничали с германскими спецслужбами. Одной из них в послевоенной Европе был Народно-трудовой союз (5).

Вот как характеризует его бывший диссидент В. К. Буковский: «Созданный в 1930 году в Югославии профашистски настроенной эмигрантской молодежью, (сначала он назывался Национально-трудовой союз нового поколения и находился под сильным влиянием идей Муссолини), в годы войны он сотрудничал с немцами (через Абвер), в частности издавая газеты на оккупированных немцами территориях России. После войны в числе прочего имущества НТС достался американцам и англичанам и в разгар „холодной войны“ вплоть до смерти Сталина использовался для засылки разведгрупп в СССР, вербовки агентуры и сбора информации» (6).

В эту справку необходимо внести некоторые коррективы. НТС действительно возник в 1930 г. в Югославии, но первоначально назывался Национальный союз русской молодежи, в 1931 г. стал именоваться Национальный союз нового поколения, в 1936 г. — Национально-трудовой союз нового поколения и только в 1957 г. приобрел свое современное наименование Народно-трудовой союз российских солидаристов (7). Сотрудничество НТС в германскими спецслужбами — факт общеизвестный. Однако руководители союза подчеркивают, что это сотрудничество имело тактический характер и что в годы Великой Отечественной войны НТС пытался вести борьбу на два фронта, в результате чего многие его активисты к концу войны оказались за решеткой (8).

В 1954–1955 гг. в руководстве НТС произошел раскол, одна из причин которого была связана с возникшими подозрениями относительно проникновения в рукодство Союза агентуры КГБ. Одним из подозреваемых был уже упоминавшийся Е. Р. Романов (9). В результате этого произошло отстранение от руководства НТС прежнего его лидера В. М. Байдалакова, место которого занял В. Д. Поремский. В. Д. Поремский в 1972 г. уступил свое место А. Н. Артемову, его преемником стал Е. Р. Романов, возглавлявший НТС с 1984 по 1995 г. (10).

Для характеристики НТС несомненный интерес представляет следующее свидетельство писателя Г. Владимова, который некоторое время возглавлял редакцию журнала «Грани». «НТС, — писал он, — конечно же, партия… ее становой хребет, ее ствол, разросшийся по всем континентам ветями и побегами, составляет семейный клан — Артемовы — Редлихи — Славинские — Бонафеде — Горачеки — объединенный перекрестными супружествами, крещениями, шаферствами и всех степеней родствами» (11).

Деятельность НТС во многом зависела от тех средств, которые поступали в его кассу. Поэтому Е. Р. Романов пишет: «Все сходилось в руках главного кассира». Кто же занимал этот ответственный пост? На протяжении примерно сорока лет (с 1948 по 1996) на этой должности сменилось четыре человека. Первым казначеем НТС после войны был Михаил Николаевич Залевский (1895–1996), его сменил Михаил Иванович Парфенов (1919–1977), затем им был Владимир Яромирович Горачек (1916–1981) и до 1995 г. — Эдуард Валентинович Кесслер (р.1927) (12).

Важное место в деятельности Союза занимала пропаганда. С этой целью он издавал несколько журналов, из которых наибольшую известность получили два: «Грани» и «Посев».

Если первоначально НТС призывал к насильственному свержению Советской власти, то с середины 1950-х годов его стратегия стала более гибкой. В 1957 г. по его инициативе в Гааге был проведен Конгресс за права и свободу России, который сформулировал 130 требований по реформированию советского общества (13), на основании чего была взята на вооружение новая стратегия, которая получила название «разбор системы по кирпичам» (14). Многие из этих требований затем получили распространение в диссидентских кругах Советского Союза. На рубеже 1970-80-х гг. Союз выдвинул новую идею — о «конструктивных силах», суть которой сводилась к тому, что среди советской элиты (директора заводов, ученые, военные и т. д.) постепенно набирают силу оппозиционные элементы, которые и могут со временем совершить радикальные перемены внутри советского общества (15).

Народно-трудовой союз регулярно направлял в СССР своих агентов, которые на конспиративном языке именовались «орлами». Они не только доставляли нелегальную литературу, но и стремились к контактам с лицами, чьи антисоветские взгляды были известны. Цель контактов заключалась в том, чтобы направить этих лиц на путь активной политической деятельности и, по возможности, привлечь в ряды НТС (16). По утверждению М. В. Назарова, уже к концу 60-х годов ежегодно в СССР направлялось более сорока «орлов», в результате чего «за 30 лет существования этой системы закрытыми контактами в России было охвачено более двух тысяч человек» (17). Внтури страны члены Союза объединялись в небольшие группы, которые назывались молекулами и между собою не имели связи (18).

Впервые о существовании этой организации А. И. Солженицын услышал в 1946 г. в Бутырской тюрьме, когда оказался в одной камере с Евгением Ивановичем Дивничем, который в 1934–1940 гг. входил в руководство организации (19).

НТС обратил внимание на А. И. Солженцына сразу после выхода в свет его повести «Один день Ивана Денисовича» (20). О том, насколько внимательно Союз следил за новым именем и всем, что было с ним связано, свидетельствует статья «Вхождение Солженицына в советскую литературу и дискусия о нем», которая была напечатана в 1965 г. на страницах издававшегося в Штутгарте журнала «Osteuropa», а затем перепечатана в шестом томе первого собрания сочинений писателя (21). Автором статьи значилась Барбара Боде. Под этим псевдонимом скрывалась Наталья Борисовна Тарасова (урожденная Жук). Н. Б. Тарасова родилась в Киеве в 1921 г. Оказавшись за границей, в 1946 г. вступила в НТС, с 1961 по 1981 г. редактировала журнал «Грани». Первым ее мужем был видный энтеээсовец Сергей Алексеевич Тарасов (1917–1982), вторым — многолетний казначей Союза М. И. Парфенов (22).

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});