Властелин Хаоса - Роберт Джордан

Сулин быстро отобрала двадцать Дев, но, когда Уриен стал выбирать Красных Щитов, воины из других сообществ принялись настаивать, чтобы взяли и их. Видневшийся сквозь проход город выглядел опасным местом, где есть от кого оберегать Кар'а'карна. Ни один айилец никогда не уклонялся от схватки, и чем моложе он был, тем отчаяннее рвался в бой. Между сообществами завязался спор, но Ранд пресек его, заявив, что мужчин не должно быть больше, чем Дев, — иное стало бы позором для Фар Дарайз Май, ибо именно им он поручил оберегать свою честь. Девы же отправятся только те, которых уже отобрала Сулин. Ранд брал с собой айильцев туда, где от всех их боевых навыков никакой пользы и всякий лишний человек был для него лишней обузой. Но об этом он говорить не стал, опасаясь — кто их разберет — ненароком задеть чью-нибудь честь.

— Помните, — сказал он, когда сопровождающие были отобраны, — ничего там не берите, ни к чему даже не прикасайтесь. Держитесь все время на виду и ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не заходите ни в одно здание.

Хаман и Коврил поддержали его энергичными кивками, что, похоже, произвело на айильцев большее впечатление, чем слова Ранда.

Он ступил через проход в давным-давно умерший город. Прошедшее уже полпути к зениту жаркое солнце опаляло развалины — остатки былого величия. То здесь, то там высился беломраморный дворец, увенчанный почти целым куполом, но в большинстве стен зияли проломы, а некоторые дома почти полностью развалились. Длинные, обрамленные колоннами улицы вели к подножию высоченных, под стать кайриэнским, башен с неровно обломанными верхушками. Крыши почти повсюду провалились, по мостовым веером рассыпались кирпичи и камни — обломки рухнувших строений. Каждый перекресток был отмечен развалившимся фонтаном или рухнувшим монументом. В городе не чувствовалось никакого движения — ни птица не пролетела, ни крыса не пробежала, даже малейший ветерок не шелохнулся. Тишина окутывала город, носивший имя Шадар Логот. Засада Тени. Место, где Ждет Тень.

Ранд позволил проходу исчезнуть. Никто из айильцев не опустил вуали. Огир озирались по сторонам, лица их были напряжены, уши жестко оттянуты назад. Ранд держался за саидин, вел с ней борьбу, которая, по словам Таима, напоминала человеку, что он жив. Здесь, в Шадар Логоте, Ранд особенно нуждался в подобном напоминании.

Во время Троллоковых Войн Аридол являлся столицей великой страны, состоявшей в союзе с Манетереном и прочими Десятью Государствами. Войны тянулись так долго, что в сравнении с ними и Война Ста Лет могла показаться короткой, и вот, когда стало ясно, что Тень одолевает повсюду, а каждая победа Света позволяет разве что оттянуть конец, советником аридольского короля стал некто по имени Мордет. Чтобы одержать верх над Тенью, наставлял Мордет, Аридол должен превзойти Тень суровостью, жестокостью и коварством. Это произошло не сразу, но в конце концов, внимая советам Мордета, Аридол если и не стал чернее самой Тени, то, во всяком случае, сравнялся с ней. Война с троллоками еще бушевала, но Аридол обратился против себя самого, и взращенная им же тьма поглотила его.

Город погиб, и в нем оставалось нечто делавшее жизнь здесь невозможной. Каждый камушек, каждая песчинка дышали ненавистью, подозрительностью и злобой — теми самыми, что сгубили Аридол, превратив его в Шадар Логот.

Все здесь было пронизано скверной, и любой здравомыслящий человек держался бы подальше от этого города.

Ранд медленно повернулся на месте, глядя вверх, на пустые глазницы окон. Солнце взбиралось выше, и он ощущал на себе взоры невидимых соглядатаев. Когда Ранд был здесь прежде, он не чувствовал этих взоров столь остро и явственно — лишь когда солнце начало садиться. Да, скверны тут осталось слишком много. Разбившая некогда в городе лагерь троллочья армия погибла, исчезла, оставив выведенные кровью на стенах пятна посланий, в которых умирающие умоляли Темного спасти их. Ночью слишком опасно находиться в Шадар Логоте.

Это место меня пугает, пробормотал Льюс Тэрин за пределами Пустоты. А тебя разве нет?

У Ранда перехватило дыхание. Неужто этот голос обращался к нему? Да, меня оно тоже пугает.

Здесь повсюду мрак. Тьма темнее тьмы. Пожелай Темный жить среди людей, он выбрал бы это место.

Так бы он и поступил.

Я должен убить Демандреда.

Ранд моргнул.

Какое отношение имеет Демандред к этому месту? К Шадар Логоту?

Помню. Я наконец убил Ишамаэля. В голосе слышалось удивление, словно от неожиданного открытия. Ишамаэль заслуживал смерти. Ланфир тоже, но я рад, что она погибла не от моей руки.

Случайно ли он заговорил так именно сейчас, именно здесь? Слышит ли его Льюс Тэрин? Отвечает ли? Как я… Как ты убил Ишамаэля? Расскажи, как?

Смерть. Смерть есть покой. Я хочу смерти — но не здесь. Не хочу умирать здесь.

Ранд вздохнул — скорее всего, все это случайное совпадение. Но ему тоже не хотелось бы умереть здесь. А ближайший дворец с разбитыми колоннами вдоль фасада явно кренился к мостовой. Он мог рухнуть в любой момент и погрести на месте их всех.

— Веди нас дальше, — сказал Ранд Хаману и, обернувшись к айильцам, добавил: — Помните: ни к чему не прикасайтесь и оставайтесь на виду.

— Не думал я, что будет так плохо, — пробормотал Хаман. — Из-за этой скверны я с трудом чувствую Врата.

Эрит издала стон, да и Коврил, похоже, с немалым трудом сохраняла неколебимое достоинство. Огир обостренно чувствовали настроение места, недоступное восприятию человека.

— Сюда, — указал Хаман. На лице Старейшины выступил пот, и причиной тому была вовсе не жара.

Разбитая мостовая с хрустом, словно размалываемые жерновами кости, крошилась под сапогами Ранда. Хаман вел людей к центру города, вел уверенно, минуя многочисленные руины и остовы зданий. Окружавшие Ранда айильцы скользили на цыпочках, лица их скрывали черные вуали, а в глазах застыло такое выражение, словно они не ожидали нападения, а уже столкнулись с ним.

Остовы зданий, где за выбитыми окнами, казалось, таились невидимые соглядатаи, наводили на воспоминания, которых Ранд предпочел бы избежать. Вот отсюда началась та самая дорога, что привела Мэта, хоть он едва не погиб по пути, к Рогу Валир. А его самого она же привела к Руидин, к тому тер'ангриалу, думать о котором не хотелось. Здесь, когда им ночью пришлось уносить ноги, исчез Перрин. Вновь они встретились уже далеко отсюда, и Перрин сильно изменился. Глаза его приобрели золотой оттенок, он стал печальным, и у него появилась тайна, о которой Морейн никогда с Рандом не говорила.

Его самого Шадар Логот напрямую не коснулся, но влияния этого места не удалось избежать и ему. Сюда последовал за ним Падан Фейн. За ним, Мэтом, Перрином, Морейн, Ланом, Найнив и Эгвейн. Падан Фейн, бродячий торговец, частенько наведывавшийся в Двуречье. Падан Фейн — Приспешник Темного, а теперь, по словам Морейн, и хуже, чем просто Приспешник, много хуже. Отсюда Фейн — тот, кто стал Фейном, или тот, кем стал Фейн, — двинулся дальше. Он проследил за ним досюда, но ушел дальше уже не просто Фейн, а нечто большее. Вернее, от Фейна в этом человеке оставалось меньше. Той своей частью, которая по-прежнему была Фейном, он жаждал смерти Ранда и угрожал гибелью всем, кого Ранд любил. Хотел, чтобы Ранд сам пришел к нему, но тот не пришел. Правда, Перрину, благодарение Свету, удалось уберечь от него Двуречье, но угроза не миновала. Что связывало Фейна с Белоплащниками? Мог ли Пейдрон Найол быть Приспешником Темного? Если Приспешницами могли стать Айз Седай, то наверное, мог и Лорд Капитан— Командор Чад Света.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});