Первозимок - Михаил Касаткин

Галка помолчала. Она сама частенько думала об этом. И немножко волновалась, когда думала. И немножко пугалась. Теперь почему-то испугалась еще больше, глядя на сияющего Никиту.

- И что ты решил?..

- А для начала давай я твоего оккупанта, как он будет возвращаться, укокошу. Одним солдатом у них меньше будет. Ведь если каждый из нас шлепнет по солдату - немцы сами побегут назад!

Галка посмотрела на него снизу вверх.

- Ты не рехнулся? Он тебя самого укокошит. Да и за одного этого Штольца половину поселка перевешают: Уж если рисковать, так знать, за что... А ты рассуждаешь, все равно как малый ребенок.

Никита сразу заметно сник.

- А чего ж нам - сидеть?.. Наши придут, спросят: что делали?

- Так если бы нам эшелон! - сказала Галка.

- А где мы его возьмем - эшелон? - справедливо возразил Никита. - На нашем тупике с начала войны разве что одна облезлая дрезина в месяц появляется! - И спросил Галку: - Тогда что делать?.. Передавали как приказ, я даже наизусть запомнил: чтобы каждый советский человек в тылу врага не давал покоя ему - врагу, значит... И там много говорили, специально для нас!

- Я не знаю, что делать, - сказала Галка. - Ты должен придумать. Ты же парень!

Это озадачило Никиту, потому что в других случаях жизни командовала чаще Галка, при этом редко вспоминая, что он парень.

- Я думал... - нерешительно сказал Никита. - У нас здесь самое главное для них - склады, это где раньше спиртзавод был, а потом автоколонна стояла, за оврагом! И, говорят, динамит, взрывчатка там... Но как подберешься? Колючка кругом! И охрана из спецкоманды - снаружи и внутри. Твой ведь тоже там ходит?

- Там... - ответила Галка, торопливо обдумывая подброшенную Никитой идею. «Умный он все же парень - Никита, хоть и прикидывается простоватым».

- Послушай!.. - Она ухватила его за руку, которую он прятал то в карман, то за спину. - Когда там был спиртзавод, мой дедушка работал на этом... как он называется? Ну, где грязная вода стекает? Сток, да?.. Не знаю. Чистую воду они брали из озерца, пока оно не начало высыхать, и спиртзавод, наверно, потому закрылся. А отходы - грязную воду - они иногда сбрасывали в овраг. По трубам. Дедушку еще - потому что он этот сток делал - Одеколоном прозвали! Если завод сбрасывал отходы, а ветерок со стороны оврага - весь поселок бардой пропахивал! Жаловались еще... Ну, в общем, тут одно к одному, что завод закрыли. А ведь сток этот... трубы - они остались где-то?..

Утром землю, траву, деревья, грязь под ногами впервые прихватила сильная изморозь.

К оврагу Никита и Галка пробирались, чтобы не попадаться лишний раз на глаза, вокруг огородов, пустых, будто осиротевших, садов, потом через луг в искристой изморозной росписи. На траве оставались следы. Но через двадцать - тридцать минут солнце уничтожало их вместе с изморозью.

В овраге было тихо, даже уютно, потому что здесь их уже никто не мог увидеть. Присели на бугорке под обрывом, отдышались.

- А ты точно знаешь, где этот сток был? - осторожно поинтересовался Никита.

- Примерно... - отозвалась Галка и возмутилась: - А я что, старше тебя, что ли?!

Им было лет по семь или восемь, когда прекратил свое существование маленький, со всех точек зрения экономически невыгодный завод. Но все же они сумели сориентироваться.

Отходы производства сбрасывались в овраг в том месте, где далекий, названный почему-то Воробьиным, курган в степи оказывался в створе кирпичной заводской трубы. Трубу со временем разобрали, но остов ее сохранился. И, выискивая в овраге след стока, Никита с Галкой, немного удивленные, немного разочарованные, обнаружили, что здесь, наверное, нынешним летом, во время дождей, произошел оползень. Если почти по всей длине, оврага склоны его поросли травой и кустарником, то здесь на добрых сорок или пятьдесят метров тянулся обнаженный глинистый срез.

Сокрушаться и досадовать, впрочем, было некогда.

Если бы выход канализационной трубы находился вверху - его стало бы видно после оползня. Искать следовало под завалом.

Зря только они загодя радовались, подходя к этому месту, хотя от оврага до колючей проволоки было всего около стапятидесяти метров и всего около двухсот - до складов... Задуманное ими дело осложнялось уже в самом начале.

Подобрав острые палки, чтобы пользоваться ими как щупами, Галка с Никитой стали лазать по склону, вонзая их в глину то там, то здесь. И уже стали убеждаться в бесполезности своего занятия, когда разом заметили мужчину внизу.

Как он сумел незаметно подойти и как они позабыли об осторожности - гадать было поздно.

Они замерли от неожиданности, узнав этого человека в темном плаще, черных штиблетах и шляпе. Это был Дементий Михайлович Злобин - переводчик из немецкой комендатуры, русский, в прошлом учитель их школы.

- Что вы тут ищете?..

- Так... - неопределенно ответил Никита, потому что Галка молчала, хотя Злобин смотрел на нее.

- Так что же вы ищете, Прокопенко?.. - Злобин выплюнул сигарету из уголка рта, вдавил ее каблуком в землю, опять пристально поглядел из-под широкополой шляпы на Галку, отошел на несколько метров - к месту, откуда был виден остов заводской трубы.

Никита напрягся, готовый броситься вниз, на гитлеровского холуя, который до войны - ни много ни мало - преподавал немецкий язык ему и Галке. Но сдержался - у Злобина могло быть при себе оружие.

- Ничего, - наконец еле слышно выдавила Галка, потому что Злобин опять выжидающе смотрел на нее. И не забыл ведь, что ее фамилия Прокопенко.

- Играем...

- Близ военного объекта?

- Какого объекта?! - дерзко переспросила Галка, вдруг прикидываясь глуповатой.

- Вот этого! - Злобин показал через ее голову туда, где были склады.

- А откуда мы знаем, что он военный?! - сделав большущие глаза, удивилась Галка. - Что, там самолеты строят?!

Злобин помолчал, долго, внимательно оглядывал обоих.

- А ну идите отсюда... И чтобы я здесь вас больше не видел...

Они уходили нарочито медленно. Оба трусили немножко, но и торжествовали в душе, потому что почувствовали себя находчивее и хитрей, чем этот бывший педагог, а теперь для них навсегда змей ползучий.

* * *

Двое суток ребята жили в напряжении. По уговору днем не встречались. Только вечерами, ровно в половине девятого, Галка, будто невзначай, подходила к плетню, что разделял их дворы, и Никита быстро сообщал ей московские известия.

На третий вечер Никита привычно перемахнул через плетень, и они присели на поваленную колоду, чтобы немножко помолчать рядом, потому что оба не знали, как им дальше быть и что делать.

А землю наконец-то по-настоящему схватило морозом, и было тихо, безветренно.

- Чего молчишь?.. - спросила Галка.

- А ты? - вопросом на вопрос ответил Никита.

- Я слушаю.

На этом их разговор оборвался, потому что с улицы во двор неслышно скользнула какая-то темная фигура и сразу в темноте понадвинулась на них, так что Никита и Галка даже не успели встать.

Это был мужчина - в телогрейке и шапке. В валенках с калошами. Лицо разглядеть было трудно.

- Галя?.. - хрипловатым голосом спросил он.

- Я... - чуточку запнувшись, ответила Галка.

- Немца нет, я знаю, зайдем в избу.

- А кто вы?

- Там объяснимся...

- Одна я с вами не пойду! - решительно сказала Галка.

И Никита поднялся, чтобы загородить ее.

- А кто это? - спросил мужчина.

- Мой друг! - не без вызова ответила Галка.

Вместе с настороженностью ребята испытывали непонятное любопытство, будто предчувствуя, что между этим визитом и встречей со Злобиным в овраге есть какая-то связь.

- Ну, идемте вместе, - согласился мужчина. - Только чтобы с улицы не было видно.

Галка впереди, Никита за нежданным посетителем прошли в кухню, где окно было завешено плотной дерюжкой.

Галка зажгла керосиновую лампу.

Посетитель оказался не старым, лет около тридцати, но с жесткими складками в уголках губ и будто сросшимися от постоянного напряжения бровями, между которыми поперек лба залегла морщина. Раньше его Галка как будто нигде не видела.

Он тоже изучающе оглядел сначала Галку, потом - с головы до ног - Никиту.

- Это вы вместе там лазали три дня назад?

Галка и Никита еще больше насторожились.

- Где мы лазали? - спросил Никита.

- В овраге, - коротко ответил незнакомец.

- Оврагов много, - ответила Галка. - Только мы в них не лазаем.

Незнакомец опять внимательно оглядел обоих, кашлянул, понимая, что разговор заходит в тупик.

- Не надо бояться меня.

- Чего бояться? - удивилась Галка. - Если вы грабить пришли, так у меня уже нечего грабить...

Мужчина сел. Ребята продолжали стоять.