Рейтинговые книги
Читем онлайн Квинканкс. Том 2 - Чарльз Паллисер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 139

— А где твои родители? — поинтересовался я, как только мы осторожно выбрались наружу и снова принялись разыскивать еду.

— Да я о них ничего и не знаю. Помню только, что служил помощником трубочиста в Ламбете. Все бы ничего, хотя дымоходы бывают жуть какие узкие, да вот хозяин умер — и меня с клиентами забрал к себе его сын. А он пьянчуга — и ни шиша в нашем ремесле не смыслит. Обращался со мной хуже некуда. По ночам я свечки грыз. Как-то стал меня бить — и руку мне сломал, вправить мне ее не вправили, и теперь толку от нее нет. Я терпел-терпел — и дал от него деру.

Я в ответ рассказал ему немного о себе, не умолчав о том, что за душой у меня ни пенни.

— Спорим, за это кое-что я бы выручил. — Льюк указал на кольцо, подаренное мне Генриеттой.

Усомнившись в этом, я предупредил Льюка, что цена кольцу пенс-другой, и без особых сожалений отдал кольцо в обмен на ломоть хлеба. Льюк исчез, и — не надеясь его больше увидеть — я снова занялся поисками еды, в чем преуспел мало. К полуночи, когда многие из возчиков и торговцев, явившихся из деревень, устроились спать под своими тележками — иные укрывшись одеялами и сюртуками, я стал раздумывать, где бы провести ночь, и тут кто-то дернул меня за рукав: это оказался Льюк, ухмылявшийся во весь рот.

— Ага, нашелся! — Он протянул мне два мясных пирожка и пару свиных колбасок.

— Так ты продал кольцо? — спросил я, беря пирожок. — Кому?

Льюк кивнул и куснул пирожок в знак того, что разговор на время откладывается. Когда мы поели (оставив колбаски на завтрак), Льюк предложил найти бесхозную тележку для ночевки.

— А нам не будет холодно?

— Мне не бывает холодно. Я обертываюсь «Тайзером». Другие газеты годятся меньше. — Льюк окинул взглядом раскиданные по земле газеты и подобрал одну: — Я распознаю «Тайзер» по кошке и лошади.

Я озадаченно всмотрелся в первую страницу и обнаружил наверху изображение льва и единорога. Примеру Льюка я последовал, но даже «Морнинг адвертайзер» не спас меня от бессонной ночи. Мысли терзали меня злее холода. Если мне предстоит такая жизнь, то лучше вовсе не жить. И все же я должен жить ради восстановления справедливости и наказания врагов. Генри Беллринджер — такой же бедняк, как я, — оставался моей последней надеждой. Сейчас, на краю голодной смерти, я наверняка вправе просить его о помощи?

Едва над темным куполом собора Святого Павла занялся туманно-бледный рассвет, я одолел сомнения, попрощался с Льюком и, на ходу поедая завтрак, направил стопы к жилью Генри.

На углу Чансери-лейн и Керситор-стрит я завидел знакомую фигуру. «Джастис!» — окликнул я, и старик повернул в мою сторону слепое лицо, словно животное, нюхом ищущее себе дорогу.

Он не изменился, разве что через плечо у него была перекинута кожаная сумка и отсутствовал поводырь.

Когда я подошел к нему, старик улыбнулся:

— Узнал вас по голосу, мастер Джон. Великое благо дает слепота тем, кто долго лишен зрения, — вроде меня.

Вспомнив слова, подслушанные от людей Барни, я спросил:

— А вы всегда были слепы, или же вас ослепили ребенком — чтобы сделать нищим?

— Это так говорят? Нет, на самом деле я потерял зрение в тюрьме — от лихорадки, темноты и плохой еды. Надзиратели дали мне прозвище «Блайнд Джастис» — дескать, я слеп как правосудие.

— Правосудие не слепо, — порывисто возразил я, расстроенный его признанием. — У правосудия завязаны глаза — показать, что оно беспристрастно.

— Да? — с мягкой улыбкой переспросил старик. Неожиданно мне вспомнилось, как мистер Пентекост рассказывал мне, что старый нищий пожертвовал зрением за свои принципы: согласовать оба эти объяснения казалось мне делом затруднительным.

— А как вы теперь поживаете? Где Вулф?

— Ради него и побираюсь. — Джастис показал на сумку. — Каждый день обхожу людей, которые и меня, и его знают, и они нет-нет да и наскребут крох для старой псины. Вулф умеет будить в душах лучшие чувства. — Он замолк и, как ни дико это звучит, пристально меня оглядел — я готов был в этом поклясться. — Вам, видать, любопытно, за что меня посадили. Что ж, раз вы в дружбе с мистером Пентекостом, я тебе расскажу. В молодости — а это, считай, лет тридцать с гаком тому назад, войны с Францией тогда только-только начинались — я, в числе других молодых парней, по большей части ремесленников и подмастерий вроде меня, состоял в обществе радикалов. Что мы делали? Да всего лишь собирались вместе и толковали о том, как поднять восстание по примеру французов. Но среди нас затесался правительственный шпион — джентльмен, который тоже выставлял себя радикалом. По правде говоря, еще радикальнее радикалов. Может, он им и был, да вот испугался того, что наделал. Откуда знать, почему человек поступает именно так? Ему подчас и самому невдомек. Как бы там ни было, по доносу нас схватили, а Тайный совет вынес нам приговор за государственную измену. Все, что доносчик сказал на суде, было сплошной ложью, но ему поверили. Двоих из нас повесили, а остальных отдали в матросы — то есть сослали на каторгу. Меня отправили в Халкс в Грейвзэнде на семь лет, но отпустили через три года из-за потери зрения. Но чуднее всего, юноша, вот что: сдается мне, слышал я голос этого предателя совсем недавно. Как раз когда встретил вас на улице с мистером Пентекостом.

Я онемел. Теперь слова мистера Пентекоста о принципах старика сделались мне понятны.

— Мистер Пентекост, я слышал, умер, — пролепетал я.

Старик, вздохнув, покачал головой:

— Добрее человека я не знавал.

— Где вы сейчас квартируете?

— Сказать по правде, постоянно — нигде. Плачу кое-когда двухпенсовик за ночевку, а чаще под открытым небом располагаюсь. Ну, а вы-то обеспечены, устроены? И вы, и матушка ваша?

— Да, — подтвердил я и, во избежание дальнейших расспросов, поспешил добавить: — Вот, возьмите это для Вулфа. Тут половина свиной колбаски.

Джастис, помявшись, тихо проговорил:

— Не могу вам врать, мастер Джон, хотя бы ради мистера Пентекоста. Нет больше старины Вулфа.

Я, все еще протягивая ему колбаску, не сразу собрался с ответом:

— Все равно возьмите.

Джастис взял колбасу, мы распрощались — и я двинулся в сторону Барнардз-Инн. На этот раз быстро прошмыгнуть мимо сторожки мне не удалось, из нее выскочил привратник и ухватил меня за воротник:

— Куда это ты, малец, наладился?

— Мистер Генри Беллринджер — мой друг. Я собираюсь его навестить.

— Ах, вон оно что! Мистер Генри Беллринджер — твой друг, и ты не прочь его навестить, — передразнил меня привратник, изрядно встряхнув. — А ты, приятель, сперва докажи мне, хочет ли он тебя видеть. А может, ваша милость соизволит послать визитную карточку?

— Не передадите ли вы ему, что…

— Ты что, воображаешь, я стану от тебя послания передавать? Умишком слабоват?

— Но кто же передаст?

— Я тут один. Но сегодня четверг, так? Попозже к нему прачка заявится. Вот она и передаст, если захочет.

Мне пришлось занять пост на холоде, а привратник время от времени поглядывал на меня через оконце сторожки, сидя у камелька с газетой в руках.

Часа через два прибыла жутковатая старуха с громадной бельевой корзиной на голове. Из-под грязного чепца у нее выбивались рыжеватые космы, а зубами они сжимала коротенькую трубку.

— Вот кто тебе нужен, — проговорил привратник, выглянув из оконца.

— Вы не сообщите обо мне мистеру Беллринджеру?

— А что мне от этого перепадет? — недоброжелательно покосилась на меня прачка.

— У меня ничего нет. Но я уверен, мистер Беллринджер будет вам благодарен.

— Он-то? — фыркнула прачка. — Кроме благодарности, я вряд ли чего от него дождусь. Ладно, и что надо сказать?

— Передайте, пожалуйста, мистеру Беллринджеру, что его хочет видеть друг Стивена — Джон.

Прачка слегка кивнула и вошла в дом.

Я ждал и ждал: время тянулось, становилось все холоднее. Я расхаживал взад-вперед по тротуару напротив сторожки, обхватывая себя руками, чтобы согреться.

Наконец старуха-прачка показалась в дверях.

— Что, ты все еще ждешь?

— Что он сказал?

Прачка, оглядев меня, объявила:

— Его нет. Взял и уехал.

— Давно?

Прачка и привратник, ухмылявшийся из оконца, переглянулись.

— Откуда мне знать? Вроде бы несколько недель прошло, — кинула она мне через плечо, удаляясь с корзиной на голове.

Привратник приоткрыл оконце:

— Ну, что я говорил? Зря потратишь время, если снова придешь.

Я поплелся вдоль улицы, сам не зная куда. Близился вечер, летел снег. О том, чтобы коротать еще одну ночь голодным, без крова, и помыслить было страшно, но в сознании у меня, хотя и спутанном, четко вырисовался один план. Судьба, преградив мне все другие пути, силой толкала меня открыто пренебречь недвусмысленным предписанием матушки: все вынуждало меня отправиться в старый дедушкин дом и положиться на милость мистера Эскрита. В конце концов, я не давал ей слова, что не поступлю так. Вопрос сводился к тому, как этот дом найти.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 139
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Квинканкс. Том 2 - Чарльз Паллисер бесплатно.

Оставить комментарий