История образования и педагогической мысли - Вардан Торосян

Средневековье выдвигало совершенно иной, чем в античности, тип личности – покорной, «знающей свое место» (даже если это феодал). В формировании такого типа личности дополняли друг друга прочно утверждавшийся феодальный уклад жизни и христианское мировоззрение. Строгими рамками очерчивались поэтому не только политические и экономические отношения, но и сфера духовной, интеллектуальной жизни. Трудно назвать еще эпоху, где столь отчетливо доминировала бы одна из форм общественного сознания и общественного поведения. Религиозность определяла весь образ мыслей, уклад жизни, даже надежды и ожидания в течение тысячелетней истории средневековья. Естественно, в полной мере сказанное относится к образованию.

Христианская идеология образования

Странствующими учителями – проповедниками были, согласно Евангелию, первые апостолы. Главной книгой, источником любых знаний для христиан стала Библия (что в переводе с греческого как раз и означает «книги»). Эта главная и определяющая книга состоит из Ветхого завета (дохристианских иудейских текстов, восходящих к XI веку до н. э.) и Нового завета, созданного в I–II в. в., обосновывающего христианские ценности, цели и содержание воспитания. Новый Завет включал Евангелия (греч. – «благая весть») от Матфея, Иоанна, Луки, Марка.

Проповедуя общечеловеческие нравственные заповеди – любовь к людям, равенство, справедливость, христианство тем не менее ориентировало на небесную жизнь, рассматривая земной путь как подготовку к спасению души. Идеологи раннего христианства (III–V в.в.) – Григорий Назианский, Василий Великий, св. Иероним, Иоанн Златоуст, Августин Блаженный отвергли античную трактовку сущности человека и его воспитания. Для Средневековья неизбежным был отказ вообще от античности, который был провозглашен под предлогом борьбы с язычеством. «Негоже одними устами возносить хвалу Юпитеру и Иисусу Христу», – так сформулировал позицию церкви папа Григорий I (VI в.). С другой стороны, полный отказ от богатейшего античного наследия был совершенно немыслимым, и в действительности происходила длительная, сложная и противоречивая трансформация античной культуры, ее адаптация к христианской доктрине. Не случайно даже в средние века словом «Учитель» продолжали называть Аристотеля, который оставался (после соответствующей переработки) величайшим авторитетом.

Средневековая трансформация античного наследия

Двойственное отношение средневековья к античности выражается таким образом: «Христианские авторы в резких выражениях критикуют самоцельные дискуссии философов, внешний характер риторической образованности, гедонизм театра, музыки и пластических искусств, а также связь всего этого с язычеством». Вместе с тем «исторический облик христианства навсегда получает отпечаток греко-римской культуры: особенно велика роль античного философского идеализма в формировании понятийного аппарата христианской догматики» (Аверинцев С. С. Христианство. Философский энциклопедический словарь. М., 1983. С. 758).

Жесткую трансформацию претерпели «семь свободных искусств»: диалектика превратилась в «служанку теологии», искусство риторики предназначалось для составления проповедей, астрономия – для определения дат христианских праздников, музыкальное искусство ограничивалось церковной службой и т. д. Особенно неприемлемым из античной образованности для раннего средневековья было эстетическое воспитание, объявленное «духовной мерзостью». Как мы помним, отрицательное отношение к нему сформировалось еще в Римский период. Сугубо религиозный характер культуры, общего образа мыслей обусловил «безымянность» средневекового искусства – до нас не дошли имена авторов божественных месс, архитекторов величественных соборов («проповедей в камне»): ими их творцы славили не себя, а Создателя.

Иоанн Златоуст (354–407), прозванный так за свой дар проповедника, упрекал школы античного типа, что их главная цель – «научить хорошо говорить» и тем зарабатывать презренные деньги, а не «наставлять душу». В воспитании он призывал обращаться к божественному началу в человеке, делая упор на увещевания, душевные предостережения. Неоднозначно относились к античности и ее педагогической традиции и другие отцы церкви. Григорий Назианский (ок. 329–390) был поклонником греческой литературы. Климент Александрийский (?–215) изучал и интерпретировал идеи Платона, а диалектические взгляды Василия Кесарийского (330–379) были созвучны педагогическим взглядам Плутарха. Архиепископ Мартин де Брага (VI в.) основывал воспитание на заповедях, сформулированных античными стоиками – благоразумии, осторожности и осмотрительности, мужестве, справедливости и воздержании. Христианский интерес к душе обращал к памяти и другим природным способностям, по-своему поддерживая античные принципы самопознания и самовоспитания.

Василий Кесарийский – автор трактата с более чем характерным названием: «О том, как молодые люди могут извлекать пользу из языческих книг». Аврелий Августин (354–430) также признавал достижения античной образованности и педагогической мысли. Платон вовсе почитался предшественником христианства. Философы Прокл, Порфирий, Ямвлих немало трудов посвятили комментариям сочинений Платона и христианскому переосмыслению его идей. Августин также призывал бережно относиться к ребенку, не наносить вреда его психике наказаниями. Принимая всю программу «семи искусств», Августин вместе с тем предостерегал, что античная традиция образования погрязла в «вымыслах», «изучении слов, но не вещей». Поэтому светские знания рассматривались как второстепенные и вспомогательные, подчиненные изучению Библии и христианской догматики.

Педагогическая мысль в Византии

Если проследить основные вехи византийской педагогической мысли, то следует начать с неоплатоников IV–V в.в. из Афинской академии и других школ Малой Азии, Сирии и Александрии, которые в тот период правомерно было отнести к европейской культуре. Неоплатоники, продолжая традиции античности, считали, что воспитание и образование должны направляться на высший духовный мир непреходящих идей. Путем к их постижению представлялось достижение «божественного озарения» и «экстаза», благодаря концентрации внимания, сосредоточению на душе, постоянным молитвам.

Авва Дорофей (VI в.) рассматривал светскую образованность как путь познания божественной истины: чем ближе познание к Богу, тем больше должна возрастать любовь к ближнему. Своеобразный христианский гуманизм, основанный на религиозных заповедях, развивали Максим Исповедник (VII в. – борьба с грехопадением опиралась на волю как силу слияния с природой), Иоанн Дамаскин (675–753, идея энциклопедического образования), патриарх Фотий (820–897, усвоение общечеловеческих нравственных норм).

Особенно яркой фигурой был Михаил Пселл (1018–1096). Он предполагал два этапа в программе образования: преподавание светских знаний, не противоречащих христианской догматике, и высшую ступень, религиозное обучение. Пселл призывал к воспитанию идеального человека, неподвластного религиозному фанатизму, благородному и справедливому. Подобные же идеи развивал поздневизантийский мыслитель Георгий Гемист Плифон (1355–1452). Совершенство достигается путем нравственного образования, преодоления зла, прежде всего, через личные усилия, самообразование.

Византийская система образования

По установившейся в античности традиции, учебу получали в общественных учебных заведениях. Полный цикл образования (энкиклос пайдейусис) включал три ступени. Элементарное образование (пропедиа), существуя повсеместно, начиналось в 5–7 летнем возрасте и длилось 2–3 года. Сохранив мнемонические приемы античности, буквенно-слагательный метод обучения грамоте с обязательной хоровой мелодекламацией, средневековая школа заменила папирус на бумагу, стило на птичье или тростниковое перо.

Образование выше начального (педиа) удел уже далеко не всех, можно было получить в грамматических школах, церковных или светских (частных и государственных). Такие школы, обучая детей с 10–12 до 16–17 лет, сосредоточились в Константинополе, где к ХI веку их насчитывалось порядка десяти.

Наконец, имелись своеобразные высшие учебные заведения, часто с определенной специализацией, большинство из которых сохранилось с античности (в Александрии, Антиохии, Афинах, Бейруте, Дамаске).

В 425 г. в Константинополе, при императоре Феодосии II, была учреждена высшая школа, Аудиториум (от лат. audire – слушать), находившаяся в полном подчинении императора. С IX в. она именовалась Магнавра (Золотая комната). В Магнавре Лев Математик собрал весь цвет византийской учености – «консулов философии», «глав риторов». На очень высоком уровне там стояло юридическое образование, опирающееся на римское право и знаменитый Кодекс Юстиниана. В Магнавре учились Кирилл и Мефодий, основатели славянской письменности.