Сатисфакция (сборник) - Евгений Гришковец

П е р в ы й  в о и н. Э-э, ты чего это делаешь? Чего это ты творишь?

Т р е т и й  в о и н. Любые переговоры должны начинаться со знака дружбы и миролюбия. Это же нормально! Повернись вперёд и улыбнись.

П е р в ы й  в о и н. Это нормально?

Т р е т и й  в о и н. Улыбаться – это нормально. В этом есть достоинство и благородство.

П е р в ы й  в о и н. То есть ты хочешь сказать, что люди посмотрят на нас, как мы тут стоим вдвоём и улыбаемся… посмотрят и подумают: «Это нормально». Так, что ли?

Т р е т и й  в о и н. Да.

П е р в ы й  в о и н. То есть мы сейчас не как клоуны?

Т р е т и й  в о и н. Нет.

П е р в ы й  в о и н. Хорошо! С чего начинаем?

Т р е т и й  в о и н. Здравствуйте.

П е р в ы й  в о и н (в рупор). Здравствуйте, это снова мы. Внимание! Мы требуем вашего внимания! Слушайте и не говорите потом…

Т р е т и й  в о и н (всё это время дёргает Первого воина за одежду, перебивает). Да не нужно было всего этого городить. Нужно было сказать просто: «Здравствуйте!»

П е р в ы й  в о и н (в рупор). Просто здравствуйте!

Т р е т и й  в о и н (Подсказывает). Послушайте нас. Мы просим просто нас послушать. Пожалуйста, послушайте.

П е р в ы й  в о и н (в рупор). Послушайте, пожалуйста, нас! А то что-то вчера вы нас слушать не хотели. Но мы не будем про вчерашнее вспоминать, потому что кто старое помянет…

Т р е т и й  в о и н. Да не торопись ты…

П е р в ы й  в о и н. Я понял.

Т р е т и й  в о и н (подсказывает). Скажи спокойно и нормально: «Мы пришли с миром».

П е р в ы й  в о и н (в рупор). Мы пришли с миром! И это нормально!

Т р е т и й  в о и н (подсказывает). Мы готовы забыть все взаимные обиды, которые нанесли друг другу.

П е р в ы й  в о и н (в рупор). Мы готовы забыть взаимные обиды, которые вы нам нанесли! Мы готовы, и это нормально!

Т р е т и й  в о и н (перебивает). Ну что ты?! Ты же опять всё напутал.

П е р в ы й  в о и н. Ничего я не напутал, это ты меня всё время путаешь. Если не нравится, то давай сам.

Т р е т и й  в о и н. Нет-нет, давай ты, но только предельно внимательно… Скажи так: «Мы надеемся на то, что толерантность, с которой мы…»

П е р в ы й  в о и н (перебивает). На что… на чего мы надеемся?

Т р е т и й  в о и н. На толерантность! На толерантность, пойми, это же нормально.

П е р в ы й  в о и н. Толерантность?

Т р е т и й  в о и н. Да, правильно, у тебя получилось, давай!

П е р в ы й  в о и н (в рупор). А мы ещё и на толерантность надеемся! И это нормально! Если кто-то из вас не знает, это шахматный термин, то есть тупиковость, безвыходность. И мы на неё надеемся. И мы ждём, что вы осознаете свою эту тупиковую толерантность, потому что это нормально. Вы поймите, мы не звери! И мы даём вам одну минуту на то, чтобы вы… поняли… всю толерантность и подали нам соответствующий знак или сигнал, чтобы мы поняли, что вы поняли.

Пока Первый воин говорил, Третий воин пытался его прервать.

Т р е т и й  в о и н. Ну что ты городишь, что ты творишь?

П е р в ы й  в о и н. Ну не могу я по-другому, не нравится, говори с ними сам.

Т р е т и й  в о и н. Ты пойми, что после того, что ты вчера наговорил и сегодня уже успел, это должен сделать только ты. Если ты это сделаешь, это будет самым большим, а может быть, даже единственным твоим подвигом за всю эту осаду. Понимаешь?

П е р в ы й  в о и н. А что я не то сказал?

Т р е т и й  в о и н. Ну зачем ты давал эту минуту? Они вчера её не взяли и сегодня не возьмут, давай ты хоть целый час…

П е р в ы й  в о и н. Почему?

Т р е т и й  в о и н. А ты не понимаешь? Ты действительно не понимаешь?.. Да ты пойми! Кто ты такой, чтобы давать или отбирать время?!

П е р в ы й  в о и н. А минута-то прошла, а они опять молчат. Как с ними можно разговаривать?!

Т р е т и й  в о и н. Ладно, сейчас повернись к ним, улыбнись и повторяй за мной слово в слово. Только, пожалуйста, не ори, а громко скажи, понял?

П е р в ы й  в о и н. Давай.

Т р е т и й  в о и н. Значит, скажи им спокойно, с улыбкой: «Мы придём завтра, в это же самое время, и надеемся, что вы подумаете, здравый смысл возобладает, и вы примете непростое, но единственно правильное решение. Потому что это нормально! Это нормально – вступить в диалог, потому что мы люди, а люди всегда могут найти общий язык. Потому что это – нормально.

П е р в ы й  в о и н (поднимает рупор и громко говорит). Мы ещё и завтра придём! В это самое время. (Неожиданно переходит на крик.) Это же нормально, ходить к вам сюда каждый день. Мы придём и подождём, когда вы наконец поймёте… Ну что же вы за люди-то такие? Вы нас, что, не слышите?! Это же нор-маль-но – открыть ворота! Поднять руки! Встать на колени! Это же нормально! И никаких обид, но если я кого-то лично обидел, я подойду и лично извинюсь, только ворота откройте.

Всё это время Третий воин пытается его перебить и увести со сцены.

Т р е т и й  в о и н. Пойдём отсюда.

П е р в ы й  в о и н (вырывается, выбегает опять на край сцены и кричит в рупор). Вы запомните меня, запомните моё лицо. Вы будете стоять на коленях, а я лично к каждому подойду… Я припомню, как я стоял здесь, как клоун, и улыбался. Я вам припомню. И лично, лично… перед каждым извинюсь. Мне мама в детстве говорила: «Если тебя, сынок, кто-то лично обидел, ты его найди и лично извинись».

Третий воин с силой утаскивает Первого воина. Первый воин продолжает выкрикивать уже не в рупор. Потом Третий воин возвращается на сцену, поднимает свой меч, делает извиняющееся лицо, виновато улыбается и уходит. Занавес закрывается. Свет падает только на Ветерана. Ветеран выходит к мачте.

В е т е р а н. Как же курить-то хочется. Я когда понервничаю, я всегда курить хочу… Ничего не понимаю. Я же этому мальчишке, этому пацану свои лучшие истории рассказал. Ему такого никто не расскажет. Никто! Да и откуда?! Он же просто, как пробка, тупой. Ему бы послушать, а он сидит, смотрит на меня своими глазами, как пуговицами стеклянными. Я же вижу, что ему неинтересно, я же вижу, что он каждую секунду норовит удрать или на своём телефоне кнопки вот эти понажимать. Он же не знает, не видел, не нюхал ни черта. Ему меня послушать полезно, а он… Мы такими не были. Я точно таким не был! Хотя отец мой тоже говорил, что они такими не были. Это что же получается, что с каждым разом всё хуже и хуже?! Куда же мы катимся-то?! За что же мы воевали?.. Да и я тоже хорош, обычно больше пятнадцати минут с людьми не разговариваю, и сам же вижу, что ему ничего не надо, так ведь нет, что-то ему доказываю, ручонками размахиваю. Ничего не понимаю… Покурить бы.

Возвращается на место, садится. Свет с него уходит, занавес открывается. На сцене Третий воин. Он сидит и сам с собой отрешённо рассуждает.

Т р е т и й  в о и н. Вот, я думаю о времени… Время! Вот сколько его? Много его или мало? Понятно, что это вопрос риторический, в данной обстановке неуместный и ответа на него нет. Но всё-таки много его или мало?.. Сейчас вы поймёте, о чём я всё время думаю. Вот смотрите, вот земля. (Показывает на сцену.) Вот я сижу на земле. Небо надо мной, облака вот эти. (Показывает на висящие на верёвочках фанерные облака.) Солнце светит. (Показывает на флажок с нарисованным солнцем.) Море там за спиной шумит, и всё это такое живое, настоящее. До всего можно дотронуться, почувствовать. Но когда возникает ощущение времени, появляется само время… со всем этим живым, настоящим, сразу происходят какие-то метаморфозы. Сразу всё это становится каким-то зыбким, неуловимым. Подождите, сейчас я объясню, о чём я думаю. Вот вы поймите, я же знаю, что есть год, есть месяц, есть день, есть час, есть минута, есть секунда. И эти секунды нужно считать так: один и, два и, три и, четыре и… Вот это «и» – это же интервал между секундами, а этому интервалу нет названия. Как его почувствовать, ощутить. А уже внутри этого «и» есть свои, ещё меньшие «и», а у каждого ещё меньшего «и» есть своё собственное, ещё меньшее «и». Понимаете, о чём я? Как уловить самое маленькое «и»? И с точки зрения этого самого маленького «и», что такое время? Как вот это маленькое «и» видит минуту, день, год?

Пока Третий воин говорит, на сцену выходит Первый воин, которого Третий не замечает. Первый воин стоит, опершись на копьё, и слушает то, что говорит Третий  воин.

Т р е т и й  в о и н. И как это ни странно, но даже в такой трудной обстановке я всё время об этом думаю. Смотрю на всё это вокруг себя и…

На этих словах Третий воин обводит взглядом всё вокруг себя и видит Первого.

П е р в ы й  в о и н. Привет.

Т р е т и й  в о и н. Привет.

П е р в ы й  в о и н. Ты себя нормально чувствуешь, не заболел?

Т р е т и й  в о и н. Нормально.

П е р в ы й  в о и н. Поговорить с тобой можно?

Т р е т и й  в о и н. Можно, почему нельзя? Правда, у меня сейчас другое настроение, но поговорить можно.

П е р в ы й  в о и н. Ты уверен, что с тобой можно нормально разговаривать?

Т р е т и й  в о и н (пожимает плечами). Да, конечно!