Всевластие любви - Синди Майерс

— Что с вашей головой? — поинтересовалась она.

— Четыре шва. Хотите посмотреть?

Он наклонил голову.

Она отвернулась.

— Я рада, что вы в порядке.

— Пожалуйста, можно мне войти? — Он протянул руку назад, достал корзину и поставил на перила. — Я вам кое-что принес.

Она сделала большие глаза.

— Апельсины?

Он посмотрел на обернутую целлофаном корзину с фруктами.

— Они напомнят вам обо мне.

Она опустила цепочку, сделала шаг назад и открыла дверь.

— Проходите.

Квартира Джоуни соответствовала характеру хозяйки: никаких аляповатых выкрутасов, но присутствие женщины неоспоримо.

— Спасибо за апельсины.

Джоуни поставила корзину с фруктами на стойку, отделявшую кухню от комнат. На девушке были розовая футболка и шорты. Картер заметил, что она не носит лифчика. Она была босиком, волосы распущены по плечам.

— Что случилось после того, как я уехала? — спросила она.

— Негодяя, который меня ударил, отволокли в тюрьму. Послужной список длинный. Но не думайте, что каждый день кто-то вламывается в машину средь бела дня, перед рестораном, на виду у изумленной публики.

Она прислонилась к косяку с совершенно невозмутимым видом.

— Если бы там не было вас, он бы уехал. И женщину увез бы с собой.

Картер подошел ближе.

— С ее стороны было не слишком умно нападать на человека вдвое выше ее.

— А вы?

Она показала на его голову.

Он коснулся пальцем полоски пластыря.

— С моей стороны тоже было не слишком умно безоружным бросаться на этого парня, не подумав, что у него может быть пистолет.

Она скрестила руки на груди.

— А пистолет вы оставили дома из-за меня. — Она покачала головой. — Пожалуйста, не оказывайте мне больше таких любезностей.

— Не буду. — Он испытующе оглядел ее. — По-моему, самая большая ошибка, которую я совершил вчера, заключалась в том, что я недооценил вас. Вы умная женщина, умеющая отличить человека от его дела.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что я человек, работающий полицейским. Но это не единственное мое отличие. С оружием или нет, я остаюсь Картером Салливаном, человеком с такими же мыслями и чувствами, как и у любого другого.

Мыслями и чувствами о ней.

Джоуни отвернулась.

— Не каждый человек бросается спасать женщину, как это сделали вы вчера. То есть, если считать Тессу, вы спасли уже двоих. — Она чувствовала себя такой несчастной, какой не чувствовала никогда. — Вы должны составить послужной список.

Он нахмурился.

— Ничего героического в своей работе я не нахожу.

Она посмотрела прямо на него впервые с тех пор, как он появился в дверях. Посмотрела мрачно и гневно.

— А я вам говорю, что вы герой. Даже для того, чтобы пойти на эту работу, надо иметь менталитет супергероя.

— Знаете, то же самое можно сказать и о вас.

Она заморгала.

— Что вы имеете в виду?

— Вы же медсестра, правда? — Он наклонился к ней, и запах апельсинов в корзине слился с запахом ее ванильных духов. — Вы работаете в отделении неотложной помощи, каждый день спасаете человеческие жизни.

— Это не одно и то же. Эти люди не пытаются убить меня.

— Меня в основном тоже не пытаются убить. Большую часть дня я работаю с бумагами, а также обхожу район, который контролирую.

Она притворилась удивленной.

— Плохие парни, наверное, дрожат от страха при вашем приближении?

— Сейчас меня меньше всего интересуют плохие парни. Меня интересуете вы. — Он подошел ближе, коснувшись локтем ее груди. — Я заставляю вас дрожать?

Она отвернулась.

— Не смешите меня.

— Что тут смешного? — Он обхватил ладонью ее подбородок и мягко повернул ее лицо к себе. — По-моему, именно из-за ваших чувств ко мне вы избегаете меня.

В ее глазах загорелся гнев.

— Мы уже договорились, что я испытываю к вам физическое влечение. Что еще?

Каждый мускул у нее напрягся.

Картер прикоснулся ладонью к ее горлу и почувствовал сильный, учащенный пульс.

— Я о вас думаю лучше, — почти прошептал он. Ваше тело и ум находятся в согласии. Если вы испытываете ко мне физическое влечение, значит, что-то включается у вас и в голове.

Она продолжала смотреть на него, скрестив руки на груди.

— Значит, вы знаете, что творится у меня в голове?

Картер на мгновение другой рукой обхватил ее голову, а потом обеими руками скользнул по ее плечам.

— Почему вы вчера убежали? Скажите мне только правду.

Джоуни сжала губы и прерывисто задышала.

— Я… я растерялась. Мы сидели, мирно завтракали, и вдруг вы сорвались с места и без всяких причин подвергли опасности свою жизнь.

Он попробовал распрямить ей плечи, чтобы она разъединила руки.

— Вы считаете, я должен был безучастно наблюдать, как этот подонок угоняет машину и увозит с собой женщину?

— Полиция была уже близко. Они бы его схватили.

— Может быть, схватили, а может быть, и нет. Если бы с женщиной что-то случилось, я не мог бы спокойно жить. Неужели вы не понимаете этого? Что было бы, если бы она сидела в машине?

— Это не значит, что я должна обрекать себя на вечное беспокойство.

Его руки замерли.

— Вы боитесь?

— Нет. Дело вовсе не в этом.

— В этом, в этом. — Картер чуть не рассмеялся: как же до него не дошло раньше? — Вы боитесь связываться с человеком, который постоянно рискует жизнью. Вы боитесь, что вам будет больно.

— Это говорит не о трусости, а об уме.

— Значит, чтобы оставаться в безопасности, умнее отказаться от того, чего хочешь? Лучше никаких чувств, чем слишком сильные чувства?

Джоуни опустила голову так, что упавшие волосы закрыли ей глаза.

Он наклонился и поцеловал ее в шею.

— Вы дрожите? А вы понимаете, что совершенно перевернули мой мир? — Он двигался все выше, покрывая ей поцелуями подбородок, и наконец добрался до губ. — Вы пробудили во мне желания и заставили думать о том, о чем я раньше думать даже не осмеливался.

Он прижал ее к стене плотнее, не обращая внимания на ее сложенные на груди руки. Поцеловал уголок ее рта, потом начал пощипывать, лизать, сосать ее чувствительные губы.

— Я больше не позволю вам притворяться, будто вы меня не хотите.

Она сделала выдох, похожий на рыдание, и тоже обняла его.

— Да, — прошептала она.

— Что «да»?

— Да, черт возьми, я хочу вас.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Картер прав, сказала себе Джоуни, она трусиха. Ее обуял ужас не из-за вора или пистолета и даже не из-за себя, а из-за Картера. Сейчас она снова переживала прошедший кошмар и испытывала огромное облегчение. И оба эти чувства соединились в одно: сильное желание. Картер жив. Он здесь. Зачем они тратят время на пустые разговоры, когда могли бы наслаждаться всем тем, чего едва не лишились?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});