Темный час - Яна Волкова

себя.

Ивес дожидается, когда супруга посмотрит на него, и прижимается к ее губам поцелуем. Моргана отводит взгляд, смущаясь. Вид подобной ласки каждый раз бросает ее в краску.

К тому моменту, когда они выходят на поляну за лагерем, на ней уже накрыт стол для семьи лорда. Алистер тут как тут, восседает на скамье и радостно машет, завидев родителей и сестру. Кто бы сомневался, что этот прохвост первым побежит завтракать? Моргана посмеивается, смотря на него. Она занимает место рядом с братом и мягко треплет его по волосам привычным жестом.

– Что это ты так рано проснулся?

– Мама сказала, что мы почти доехали. Не могу больше спать! Хочу как можно скорее увидеть Асрелас!

Неугомонный. Оно и не удивительно. Когда находишься в пути, испытываешь невероятное воодушевление от мысли, что скоро все изменится – пусть и ненадолго.

Завтрак Алистер проглатывает буквально за пару укусов. Мать делает ему замечание, и тогда он немного умеряет свой пыл, но ненадолго. Ивес лишь посмеивается, но отводит взгляд, стоит Эстель посмотреть на него осуждающе.

– Алистер, – обращается к сыну леди Ришар, – тебя словно волки воспитывали.

Несмотря на строгий тон матери, он и не думает раскаиваться. Улыбка так и не сходит с его губ. Алистер вытирает губы салфеткой, украшенной по краям аккуратной вышивкой, и отвечает:

– Прости, мама.

Весь вид наследника Хоукастера так и излучает искреннее раскаяние. Если не знать его, то вполне можно поверить в эту непревзойденную игру. Моргана только улыбается, не вмешиваясь.

А после вздрагивает от неожиданности, когда отец запрокидывает голову и издает протяжный вой. Эстель изумленно смотрит на супруга, приложив ладонь к груди. Заручившись поддержкой отца, Алистер следует его примеру. Изумленные, Эстель и Моргана переглядываются. Совладав с собой, леди Ришар интересуется:

– Ивес, Аурели милосердная, что на тебя нашло?

Смеясь, рыцарь-командор опускает голову и зачесывает пятерней вьющиеся каштановые волосы. От уголков его карих глаз тянутся лучики морщин, а улыбка так и приковывает взгляд. Редко когда можно увидеть лорда Ришара таким веселым. Моргана смотрит на отца, рассматривает резцы и проводит языком по кромке собственных зубов.

Острее. Они совсем не такие, как у него.

– Любовь моя, ты ведь сама сказала, что его воспитали волки. А раз уж мы сами занимались воспитанием своего сына, то, следовательно, необходимо соответствовать твоему суровому вердикту.

И ведь даже возразить нечего! В этот раз последнее слово остается за Ивесом.

Эстель приподнимает бровь, выпрямляясь. Уголки ее губ изгибаются в легкой улыбке. Земля под ними начинает вибрировать, и в следующее мгновение стул Ивеса подпрыгивает вверх. Ему едва удается удержаться и не рухнуть на все еще влажную от росы траву, схватившись обеими руками за стол.

Говорят, людям с рыжими волосами открыта истина приручения огня. Только вот это ложь. Астерийцам открыты секреты магии, но подвластны им только три стихии. И Эстель напоминает мужу о том, что ей дана возможность подчинять своей воле саму землю. Алистер хихикает, наблюдая за родителями; после подобного проявления магического таланта он не решается смеяться в голос. Не хочется побывать на отцовском месте!

– Запомни, дорогая, – Моргана даже не сразу понимает, что мачеха, взявшая в руки изящную фарфоровую чашку, обращается к ней, – мужчинам в любом возрасте крайне тяжело расстаться с детством. В общении с ними требуется приложить много усилий для сохранения самообладания.

Моргана отвечает на это напутствие улыбкой:

– Спасибо за совет, леди Эстель. Я обязательно его запомню.

Ивес предпочитает промолчать. Он делает глоток из своей чашки, не сводя с жены внимательного взгляда. За маской благовоспитанной леди он редко когда может рассмотреть эту неистовую силу, хранящуюся в ней. Эстель стоит чаще напоминать ему об этом.

Когда с завтраком покончено и солдаты готовы продолжить путь, столы вновь складывают и убирают вместе с шатрами, свернутыми в плотные тюки, на крышу кареты. С нежностью погладив сытую и довольную Тавию по крепкой шее, Моргана вскакивает в седло. Лошадь нетерпеливо гарцует на месте, готовая в любой миг сорваться на галоп. Вместо того чтобы позволить ей это, девушка слегка натягивает поводья и подводит кобылу к отцовскому жеребцу. Вороной Табрис, фрертонец, как и Тавия, дергает ухом и поворачивает голову в их сторону. Его всадник как раз заканчивает проверять, достаточно ли крепко держится седло.

– В этом году король устраивает свою традиционную охоту?

Ивес усмехается, похлопав Табриса по крупу:

– Вот уж не знаю. В прошлый раз Роланд вывалился из седла, когда его конь не стал перепрыгивать через овраг во время погони за оленем. Он слишком азартен, теряет контроль над собой. Королева обмолвилась, что он едва не остался калекой, настолько сильна была его травма. Кого другого это чему-то и научило бы, а вот насчет него я сомневаюсь. Точно узнаем только тогда, когда прибудем в город. А что? Хочешь присоединиться?

– Охота не по мне. Просто хочу узнать, стоит ли мне и в этом году следить за тем, чтобы принцесса не сорвалась следом.

Отец смеется. Он качает головой, запрыгивая в седло, и снисходительно улыбается дочери. Беспокойство за представителей королевской семьи ему вполне знакомо. Их с Роландом детство пришлось на военное время, юность – на поле боя. Кому, как не ему, знать, каково это – беречь чужую жизнь?

– Уверен, в этот раз у принцессы будет достаточно дел, чтобы не проявить интереса к охоте. Не каждый год наступает совершеннолетие.

Подумать только: Авроре исполняется восемнадцать! Когда они познакомились, она была совсем еще девчонкой. Непоседливой, несносной и безмерно упрямой. Конечно, за эти долгие десять лет ничего не изменилось. Аврора остается все такой же, верной себе.

И в то же время совершенно другой. Наверное, никому не удастся оставаться прежним всю жизнь. Что-то да изменится.

– У Авроры есть удивительный талант уделять внимание абсолютно всему. Иногда мне кажется, что у нее не одна пара глаз, а сотни. И рук столько же.

– Отменные качества для будущей королевы.

– Только если направлять их в нужное русло.

Их беседу прерывает солдат, докладывающий лорду о том, что все готово к отбытию. Оглянувшись, Моргана замечает слуг, заливающих водой кострища, и всадников, готовых к последнему рывку перед окончанием их путешествия. Отец кивает, давая свое согласие, и ударяет Табриса по бокам. Рыцарь-командор скачет впереди, и его люди следуют за ним. Моргана разворачивает Тавию в противоположную сторону, ближе к повозке. Часть всадников подстраивают шаг своих скакунов под мерный стук колес, обеспечивая безопасность своей леди и наследника Хоукастера.

Конечно, после демонстрации магического таланта сложно сомневаться в том, что леди Ришар способна защитить