Звездная дочка. История одной фанатки (СИ) - Катя Лоренц

адреса.

— Чего? Какой ещё договор?

— Ваш пациент очень известная личность. Подписать его необходимо. Мы не хотим, чтобы завтра тут была толпа журналистов. Это проблема?

— Не проблема. Подпишу.

Меня проводят в гостиную. Ставлю чемоданчик на стол.

Он дает мне договор о неразглашении. Внимательно прочитав, подписываю. Передаю паспорт, надеваю медицинскую маску на лицо.

— Воробьева Юлия? — спрашивает мужчина, как-то странно меня рассматривая.

— Да.

— Знаете, я передумал. Вам лучше уйти.

— Что значит уйти? Я ехала сюда через весь город! — оставила Настю с Ниной.

— Вот, — сует мне в руки деньги и толкает к выходу.

Точно, чокнутый какой-то. Сначала обыскали, как преступницу, договор странный заставили подписать, а теперь выгоняют чуть ли не пинками.

— Да не трогайте меня. Я сама в состоянии найти выход. Чер-те что такое! — мужчина, торопливо открывает дверь, когда я слышу до боли знакомый голос.

— Марк, это медсестра? — спина каменеет. И теперь уже я хочу бежать без оглядки. — А почему уходит?

— Она нам не подходит, — цедит странный мужчина, волком посматривая на меня.

— Почему? Пусть остаётся. Ты же знаешь, я не люблю больницы.

— Хорошо, — и чуть слышно мне: — Маску не снимаете. Не нужно заражать Женю. У него еще гастроли по всей стране.

Мы возвращаемся в гостиную втроем.

— Марк, ты нас не оставишь? — говорит Женя.

— Да, конечно. — дверь за нами закрывается.

Женя рассматривает меня чуть наклонив голову на бок.

— Как тебя зовут?

— Юля. — он передает пачку с ампулами. — Иммуностимуляторы? Приболели?

— Нет. Я отлично себя чувствую.

— Тогда зачем вам их прописали? — он садится на диван, привычным движением зачесывает волосы назад. Настюшка тоже часто так делает, когда волнуется. — Я подписала договор о неразглашении. Там такой штраф в случае чего, так что мне можно говорить все. Я — могила.

— Врач из Швейцарии уверен, что это поможет оживить моих головастиков, — оживить? Да их бы придушить надо за излишнюю активность. Одна ночь и дочка в подарок.

— А что с ними не так?

— Мы пять лет пытаемся. И ничего, — мрачнеет он. Он так хочет ребенка? Переживает, что с ним что-то не так. А у него есть прекрасная дочка. Я уверена, врач что-то напутал. Я прикусываю язык, хотя признание так и рвется наружу.

— Извините, это и правда не мое дело. Ложитесь на живот.

Надеваю перчатки и протираю их спиртом. Набираю лекарство в шприц.

— Больно будет?

— Боитесь?

— Немного. Я вообще не люблю врачей, — да, я помню. Он рассказывал, как после аварии провел два дня возле постели родителей.

— Что вы как маленький? Штаны спускайте, — отчего-то краснею, протирая ягодицу спиртом.

Эта часть его тела все так же хороша. Воспоминания той ночи ураганом врываются в мозг. Я лежу на животе, провожаю его взглядом, с глупой улыбкой рассматриваю голый зад, а потом счастливая зарываюсь в подушку носом.

— Будь нежной с этой частью тела, — из меня вырывается смешок. Нервы что ли полечить? — Не, я серьезно. Знаешь какие аукционы устраивают мои фанаты, чтобы просто увидеть?

— Не переживайте. Воткну любя, — делаю укол. — Все. Можете вставать.

— Уже?

— Ага.

— Как в поговорке. Сначала больно, потом приятно. Буду ждать нашей следующей экзекуции с нетерпением, Юля, — он поворачивается и впивается взглядом. Меня немного начинает потряхивать.

— Что-то не так?

— У тебя такие глаза.

— Какие?

— Красивые. И знакомые, — неужели узнал. Да ну! Столько лет прошло.

— Возможно увидеть все остальное? — поправляю маску.

— Марк просил этого не делать. Чтобы вас не заразить.

— Давай на «ты». После всего того что между нами было, — да уж.

— Не стоит, — спешу к выходу. Женя провожает меня до двери. Берусь за ручку и в последний момент передумываю.

— Знаете, вам бы лучше поменять врача. В клинике на улице Мира есть отличный специалист. Алиса Викторовна Серебрякова. К ней со всей страны приезжают люди с подобными проблемами.

— Думаешь что она лучше врача из Швейцарии? — пожимаю плечами.

— Кто знает. Хуже то не будет.

— Хорошо. Я подумаю.

У ворот меня поджидает Марк.

— Всё прошло хорошо?

— Конечно. Я приду завтра в то же время.

— Не стоит. Мы в ваших услугах не нуждаемся, — какой странный помощник. И рассматривал он меня, словно знает, хотя я абсолютно уверена, что никогда его раньше не встречала.

— Всего доброго! — не оглядываясь спешу к своей подержанной машине.

Это встреча нарушила мое душевное равновесие. Все внутри вертит и крутит. Появилось неукротимое желание вернуться, рассказать Жене, что аборт я так и не сделала, что у нас родилась прекрасная дочка. Она моя копия, но и от папы многое что досталось. Когда волнуется, Настя также зачесывает волосы, любит петь с маминой расческой и устраивает нам с Ниной концерты. У нее даже есть любимый репертуар. Песни Женя Райса. Настя часто засыпает под его голос, не зная кем в действительности он ей приходится. Только я, Нина и мои подруги знают, что это ее отец.

Это тайна с каждым днем все больше меня гложет изнутри.

Каковы были шансы встретиться мне, простой медсестре с Райсом? Никаких! И может судьба не просто так нас столкнула вновь? Может, стоило все рассказать им обоим?

В прессе часто смакуют его переживания о том, что у них с Миланой так и нет детей. Жалеет ли он, что однажды отправил меня на аборт, хотя других детей у него так и не появилось?

* * *

Открываю дверь ключом, захожу в квартиру.

— Настён, я пришла! — громко сообщаю, снимая кроссовки.

— Мы на кухне! — кричит она.

На кухне пахнет свежей выпечкой. Дочь раскатывает тесто, накладывает яблочную начинку.

— Привет, хозяюшка, — чмокаю ее в макушку. — Ммм, — закатываю рукава. — Какой запах!

— Настя предложила испечь пирожков к твоему приходу, — поясняет Нина.

— Отличная идея. Сейчас я вам помогу.

Мою руки в раковине.

— Что-то не замечала за тобой такого рвения, — сажусь рядом с дочкой.

— Просто захотелось тебя порадовать, — пожимает плечами. — Ничего такого, — отвечает она, избегая прямого взгляда, и изо всех старается вести себя непринужденно.

— Насть? Я оценила твой трудовой порыв. Признавайся уже. Что нужно? Куклу новую выпустили? Или новое платье хочешь попросить, чтобы все девчонки обзавидововались, а Саша Кобров смотрел только на тебя?

— Ладно, — сдается хитрушка, вытирает руки о полотенце. Смущенно улыбаясь зачесывает светлые прядки назад. Волнуется. Значит это посерьезнее, чем я перечислила.

— Я знаю, что денег у нас немного, но мне очень-очень надо! — молитвенно складывает ладошки вместе и смотрит моляще зелеными глазками.

— Что надо?

— Билет на концерт Жени Райса. Он впервые за столько лет в нашем городе! Когда еще выпадет такая возможность? — на одном дыхании выпаливает она.

Прекращаю