Когната (СИ) - Сальников Алексей Викторович

— Девять, — поправила Настя.

— А откуда еще три?

— Не только ты здесь ходишь, — буднично ответила Настя. — Еще и доспехов прибавилось.

— Наших кого-нибудь?.. Нет? — с легким беспокойством спросил Максим Сергеевич.

— Вокула Федоровича, — сказала девочка, но тут же торопливо прибавила: — В больницу пришлось везти. Списали на несчастный случай, как будто о косу порезался. Ну, что у него канистра с бензином взорвалась, он побежал себя тушить и на косу наткнулся.

— Сейчас-то с ним все в порядке? — снисходительным тоном осведомился успокоенный проводник.

— Ну как «в порядке», — попадая в его интонацию, отвечала Настя. — Ты же знаешь. Это же Вокул Федорович. В больничке еще спросили, чего он весь в шрамах, там дядя Сережа выкручивался, ну, говорил, такой вот он товарищ, притягивает неприятности, что тут поделаешь? Он не последний раз к вам попадает, это мы вам гарантируем!

Заслышав отчество, Когната попыталась вставить свои пять копеек в эту неторопливую беседу на медленном ходу, но ей не удавалось вклинить ни слова.

— Как его вообще, старого дурака, угораздило на саблю напрыгнуть? — интересовался Максим Сергеевич.

— Так он на отшибе поселился. Его раздражало, что мимо его окон по утрам коров водят, вот он привел другую избушку в порядок и живет теперь не рядом с колонкой, а недалеко от леска.

— Вот! А ты по лесу одна шаришься! — внезапно взъелся Максим Сергеевич. — Сейчас только и буду думать: все ли с тобой в порядке? Как ты тут?

— А до этого ты, значит, не думал?

— Думал, конечно, но сейчас буду всякие ужасы представлять… Как, кстати, в школе дела?

Настя возмущенно выдохнула:

— И ты туда же, что ли? — от волнения она даже перешла на обычный шаг. — Ну, не смогла я эту тройку по физкультуре исправить. Абсолютно тупой предмет.

— Вот объясни мне, как дракон может иметь тройку по физкультуре в человеческой школе? — непонимающе взмолился Максим Сергеевич. — Как это в принципе может быть?

Настя возмутилась:

— А объясни мне, как можно было придумать ЛЫЖИ? Какую больную голову нужно иметь, чтобы до этого дойти? И каким психом надо быть, чтобы целую четверть выделить под бег на лыжах? С этими палками на руках и ногах бежать по сугробам, как это может веселить? Что в этом такого увлекательного, объясни вот мне! Людям хорошо, бегут, аж потеют от жары, а я, — конечно, мне хочется лечь и уснуть. Конечно, меня раздражает, что не только с ботинками, креплениями, палками, лыжной мазью нужно возиться, но еще и грелками себя обвязывать под лыжным костюмом! Хоть кого бы это раздражало на моем месте, честно говоря.

— Давай не стони, — отмахнулся Максим Сергеевич. — Ладно бы ты была единственным драконом в деревне, еще можно понять, но ведь и у Клавдии лыжи, и у Марка, что уж там, но троек-то что-то не наблюдается.

— Можешь хоть целоваться с ними, раз они такие хорошие, — предложила Настя.

На выходе из леса их уже ждали. Большая белая собака в крупных черных пятнах сначала бежала к ним с лаем, но при этом узнавание в ней набирало обороты, и чем ближе к ним подбегала, тем сильнее вилял хвост и тем реже она лаяла. Приблизившись, собака совсем прекратила лаять, а стала, постанывая от радости, зачем-то облизывать лицо Когнаты, которое как раз находилось на уровне ее морды.

— Ну-ка, Белка, кыш, кыш, — принялась отгонять ее Настя.

Деревня была как деревня. За домами дымил и пылил трактор, ковыряя что-то в поле. Стояли в разные цвета окрашенные домишки, лежали огороды, зеленея ботвой еще не убранной картошки.

— Сергеич, здорóво! — крикнули откуда-то, и проводник приветственно махнул рукой.

Когната с любопытством смотрела на сухие коровьи лепешки в дорожной пыли, кинулась было к стаду баранов на лужайке, но Максим Сергеевич перехватил ее за руку. Интерес у нее вызвала и коза, взобравшаяся на ветки черемухи и с уверенным хозяйским видом объедавшая листья.

— Козам вроде плохеет с черемухи, — озаботился Максим Сергеевич.

— Да как ее сгонишь? — сказала Настя. — Раз решила жрать, так и будет, пока что-нибудь другое не найдет для развлечения.

— Кого-то она мне напоминает, — обратился проводник к Когнате, однако та шутки не выкупила.

— Здрасьте, дядя Максим, — поздоровались с проводником дети, проезжавшие мимо на велосипедах, при этом косились на чужих.

Максим Сергеевич поздоровался, а Настя успела сказать:

— Глаза не сломайте!

Во дворе одного из домов, куда завели их девочка с Максимом Сергеевичем, ждали гостей. Женщина-дракон в ярком платье, похожем на халат, тоже в косынке, как и Настя, накрывала на стол прямо под открытым небом. Из трубы летней кухни исходил слабый синий дымок.

— Вот как! — сказала она, обнимаясь с проводником. — Ты уже и взрослых водишь!

— Я тоже взрослая есть, — не смогла промолчать Когната.

Женщина-дракон весело окинула ее взглядом, чуть дольше, чем стоило, как показалось Косте, задержав внимание на иероглифах номена.

— Ужас какой, — упрекнула она Максима Сергеевича. — Вы ее в кусты швыряли всю дорогу, не пойму, болотами шли? Да и вы оба красавцы, конечно. Как быстро разумные существа дичают в лесу. Взять ту же Настьку, ужас что, когда возвращается оттуда. Вы есть сначала будете или мыться?

— Мы сначала есть будем, — опередила всех Когната категорично.

— Я бы помылся, — сказал Константин.

— Да ради бога, — сказала хозяйка. — Баня, правда, нетопленая, а вода в баке не думаю, что холодная. А для девочки я уже накипятила кастрюль.

Константин, удивляясь нахлынувшей усталости, посидел в предбаннике, чуть ли не задремал, сполоснулся тепловатой водой, неспешно переоделся в смену одежды, которую не зря захватил из дома, выпил таблетку, подождал, пока она подействует, а это заняло не так уж мало времени, но, когда снова вышел на белый свет, Когната, пусть и перекусила, но все не могла выбрать, во что переоденется после купания.

— А вот, Настя, не надо было вытаскивать все вещи, — говорил Максим Сергеевич на это.

— Да где «все»? — сказала ему женщина-дракон. — Это и так уже осталось чуть ли не на тряпки. Что-то Настя еще маленькая износила, что-то раздали.

Наконец Когнате приглянулась идея ходить в футболке и юбке, и она оказалась в тазу, где женщина-дракон принялась обрабатывать ее снизу вверх: мылить, тереть мочалкой и поливать из лейки. Когната сняла заколку, но выпускать ее из рук отказалась, так и держала ее то в одной руке, то в другой, лучи синей звезды торчали у нее между пальцами.

— Луция, не сотри нам ее в ноль, нам что-то надо на границу доставить, — пошутил Максим Сергеевич, когда до него долетело несколько мыльных пузырей. Он пил чай спиной к тазу, где происходило мытье.

Женщина дошла до спины Когнаты, до места между лопатками. Там, чуть левее желобка над позвоночником, розовел шрам на месте бывшего выходного отверстия кумулятивной пули, которыми гарантированно можно было пробить драконью шкуру, так что и доспехи им не всегда помогали.

— Ничего себе, — изумилась Луция с сочувствием. — Это кто это тебя, бедолажку?

— Я не помню, — быстро сказала Когната.

— У меня почти такое же есть, — утешающе сказала женщина, слегка сдвинула воротник платья и показала ей шрам под ключицей. — И еще кое-где, но там я уже показывать не буду.

— А тебя кто подстрелил? — спросила Когната, задумчиво дотрагиваясь до шрама Луции.

— Много кто, — улыбнулась Луция. — Я тоже, как ты, могу сказать, что не совсем помню. Но и я от них тоже не цветочками отбрасывалась.

— Вот дела! Кто бы мог подумать! — воскликнул Максим Сергеевич, когда слегка развернулся, заинтересованный разговором. — Когната, ты прямо драконий рыцарь, оказывается. Ты повоевать успела?

— Я не успела повоевать, — сказала Когната, и в ее голосе слышалась нотка разочарования. — Я только упала.

— Так многие могут сказать, кто успел повоевать. «Просто упал». «Просто упала». Так что ты…

— Максим Сергеевич, — как можно более твердым голосом попросил Константин и через стол дотронулся до локтя проводника.