Ледяной Улей (СИ) - "Конъюнктурщик"

Глава V Звон колокола

* * *

Картины пейзажей сменяли друг друга. Ледяные просторы, над ними мчатся и перетекают из одного в другое облака. Солнце невероятно быстро поднимается и проделывает дугу, ему так и не хватает чего-то, чтобы попасть в самый центр небосвода… оно пролетает мимо и стремительно падает. Только у горизонта, последний луч особенно ярко окрашивает белую гладь кровью света. Потом выходит луна, ярко сверкают они над снегами. Никого, ничего. Затем снова день, ночь… они менялись один за другими. Иногда мелькали непонятные, и неведомые до этого момента существа, покрытые мехом, передвигающиеся на четырех конечностях, с вытянутыми мордами, клыками, живыми глазами… Они бродили по пустоши стаями и ели похожих на себя, то больше и менее ловких.

Это продолжалось долго… достаточно, чтобы появились силы. Чтобы были силы для пробуждения. Но разум паука временил, и не хотел поднимать тело раньше времени, которое сам назначил. Приход тьмы сильно изменил его. Главное открытие было осознание самого себя. Паук понял наконец, что существует. Что он жив. Затем пришло осознания того, что он должен найти ответ. Единственно главный вопрос — почему? Паук начал поиски. И для того, чтобы понять, он начал поглощать всю информацию, всю энергию. Одно было ясно, чтобы найти ответ, нужно достичь максимального развития.

Единственно верный путь к достижению вершины развития — это расширение возможностей, сил. А значит усиление его контроля над живыми особями. Их было примерно сотня. И всем нужно было потреблять энергию. Для её поиска он и заснул… его разум блуждал по пустоши. Пока не был найден живой… некто, с кем он решил вступить в контакт. Паук пробудился.

Никто не ответил на его зов, а значит эта жизнь подлежит уничтожению и преобразованию в энергию, так необходимую его подконтрольным, его улью. В ходе размышлений о том, каковы будут дальнейшие действия по добыче энергии, паук почувствовал нечто необъяснимое, что скорее, пока что, он чувствует физически больше…

Это были слабые проблески чувств, эмоций. Он немного смутился, когда думал, что его подконтрольным нужна энергия. Кажется, это было нечто, отдалённо напоминавшее ласку или заботу. Пауку захотелось ощутить удовольствие других существ, связанных с его разумом.

Первое, что он сделал, после пробуждения, послал всех своих особей в пустоши. Они неминуемо начали сталкиваться с другими животными, обитателями льдов.

В новых обликах муравьи имели четыре конечности и одну мощную сверху. Эти преобразования, как и появление хитинового панциря сильно увеличили их боевые качества и способность передвигаться. Возросшая выносливость сделала их жизнь несравненно легче.

Первые столкновения с другими формами жизни дали ощутить силу и мощь муравьев. Они убивали любых живых существ на своем пути, и тут же съедали хи. Паук же продолжал блуждать и поедать изредка приносимую ими пищу.

Теперь его муравьи могли прокормить себя за счет охоты. Нужно было позаботиться о ночлеге, о логове. Им нужен был муравейник. И тут они проявили себя. Муравьи орудовали когтями, они били лед и по кусочкам выносили из вскоре образовавшихся шахт. Спустя примерно несколько десятков световых циклов они создали готовую систему шахт… где они хранили убитую дичь и пережидали ночь. Шахты начали быстро расширятся.

Жизнь кипела. Муравьи начали откладывать яйца. За исключением разума муравьи были полностью самостоятельными, что было хорошо. Паук пользовался ими как хотел. Сам паук также внешне изменился, он стал гораздо больше, теперь он весь был в тельце, от которого вперед вокруг рта расходились мощные щупальца. Передвигался он также с помощью них, сзади также были отростки, которые были снабжены сильными мышцами, которые толкали тушу паука. В пещерах паук чувствовал себя великолепно, но, когда он вылезал на равнину, он становился легкой добычей. Ведь двигался он там неуклюже, медленно.

Любой хищник или враг мог его обойти с любой стороны. Поэтому он стал реже показываться свету, и вскоре вновь привык к тьме. Но иногда эмоции и неопределённые желания толкали его к тому, чтобы поддаться и выйти. Но паук имел абсолютную власть над самим собой. Он полностью мог изгнать любую эмоцию или непонятную муть из своего разума, чтобы оставить его чистым. Чистота нужна была для больше концентрации. Паук хотел максимально использовать свои силы для достижения силы и уровня развития.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Для яиц, которые начали откладывать муравьи, вырыли ещё одну большую камеру, поближе для той, что была сделана специально для паука. Так решил сам паук, потому, что его помещение находилось дальше лабиринта, где обитали муравьи. У него было спокойнее. И потому яйца здесь были менее подвергнуты опасности.

Когда вылупилось первое поколение численность улья увеличилась в шесть раз. Паук ощущал волны радости и тепла, которые расходились по нему, при каждом новом рождении. Когда муравьев становилось больше он ощущал прирост силы и власти. Контроль немного сильнее напрягал его мозг. Но он выдерживал. Это заняло примерно пять световых циклов. На восьмой наконец вылупились особые яйца. Они были отложены муравьями, бывшими при прошлой королеве, контролёрами. Муравьи, вышедшие оттуда мгновенно облегчили ношу Паука. Теперь он был не единственным, кто мог думать. Контролеры представляли собой ещё одну ступень. теперь улей стал пирамидой. В вершине её находился паук, ниже контролеры.

С приходом свежих муравьев началась колонизация. Подчинённые тут же начинали рыть рыть лед под снежными просторами, натыкаться на каменные скопления у поверхности ледника и создавать отдельные системы под ними. Для того, что на поверхности было легче ориентироваться пауку. Его разум покрывал ещё большую территорию. Паук даже показалось, что он чувствует все, абсолютно. Он ощутил на мгновенье всю жизнь, и это поразило его.

Но также быстро это ушло. Паук не придавал таким вещам значения. когда он пробудился муравьям пришлось рыть одну большую спираль, по которой он мог бы вылезти наружу. Как только он вылез свет ослепил его и начал жутко раздражать глаза.

Тьма дала пауку и всем его подконтрольным способность мутировать в лучшую сторону с бешеной скоростью и легкостью. Но как только он пробудился мутации прекратились. Почему? Неизвестно…

Когда спираль была готова, паук немедля поднялся по ней и вдохнул воздух ледника. Яркое солнце, снежный ветер… все это по началу мучило его тело. Но не столько боль, сколько раздражение и неприязнь. Но и к этому он привык с такой же легкостью, как и к темноте муравейника. Стражники окружали его со всех сторон.

Снег летел как легкая буря, под ногами муравьев и не поднимался выше. Свет заливал все своим абсолютным светом. Отражаясь от снега, лучи били в глазки паука, располагавшиеся у рта. Он открыл рот, в котором жаждали крови тысячи клыков, расположенных кольцами, и любое животное, прежде чем попасть внутрь, измельчалось и сортировалось тремя языками, как хлысты, бродившими по глотке паука. Теперь это был, мягко говоря, не паук…

Внутри он это не воспринимал, и понимал себя как слабого жителя недр льда…

Видимо ему нужно было столкнутся с кем-либо, чтобы ощутить свою силу и возможности своего тела. И был шанс. Быстро определив место, где он, послав импульс, услышал молчание, паук пополз туда. Но вперед послал муравьев.

* * *

Ночью паук проснулся с ужасным воплем, раздавшимся на мили вокруг, но никто этого так и не услышит. Всех животных в округе его подопечные съели… Но вот в муравейнике начался переполох.

Паук услышал импульсы многих тысяч разумов… но прежде он почувствовал тончайше утрату. Контролер передавал сигнал. трое муравьев не отзывались с той области, где ему не ответили в первый раз. Но теперь он забыл это и отодвинул на другой план. Он ощутил разумы тысяч других существ, которые внимали его импульсам, хоть в них и оставалось. это продолжалось совсем недолго. Но это дало пауку большое удовольствие.