Манипулирование словом в средствах массовой информации - Анна Данилова

Una ausencia de conviccion en la superioridad de los progresos intelectuales de las sociedades mas desarolladas ha conducido a un desarme moral у material de los democracias occidentales, la primera de las quales no ha podido poner a salvo la entrana de su sistema que quedo infartado у necrosado por la osadia de un terrorismo sin precedents{158} (исп.). — Отсутствие убежденности в интеллектуальном превосходстве наиболее развитых сообществ привело к моральному и материальному разоружению западных демократий, первая из которых не смогла защитить ядро своей системы, оставшейся в инфарктном и омертвевшем состоянии — как следствие беспрецедентного терроризма.

Описанные категории прагматически нагруженных слов создают почву для развития метафор и устойчивых ассоциаций.

§ 7. Категория одушевленности: овеществление

Прием овеществления — один из самых ярких и эффективных способов воздействия на общественное сознание — строится, как и ряд других приемов, на экстралингвистически мотивированной позиционной замене. К неодушевленным предметам приравниваются те люди и события, которые должны быть представлены в отрицательном свете. Так, например, при освещении конфликта в Косово в 1999 г. о жертвах говорилось только как о неодушевленной мишени.

The aircraft did get through to their targets last night{159} (англ.). — Авиация добралась до мишеней вчера ночью.

United States and NATO aircraft entered the fourth day of strikes on Serbian targets{160} — (англ.). США и НАТО начали свой четвертый день ударов по сербским мишеням. NATO hits passenger train{161}, (англ.). — НАТО наносит удар по пассажирскому поезду.

NATO warplanes intensified their assault on Serbian targets{162} (англ.). — Воздушные силы НАТО усилили свои удары по сербским мишеням.

NATО was successful in a way unprecedented in previous campaigns in keeping to a minimum collateral damage or civilian casualties. In contrast to Milosevic's forces' operations in Kosovo, we were not out to attack the people of Serbia. Sadly, there were tragic incidents{163} (англ.). — НАТО с беспрецедентным успехом справилась с задачей свести к минимуму сопутствующие разрушения и число жертв среди гражданского населения.

В отличие от действий войск Милошевича в Косово мы не воюем с населением Сербии. К сожалению, трагические инциденты у нас все же были.

II у aura davantage de sorties, et davantage d'avions contre davantage de cibles{164} (франц.). — Будет больше вылетов и больше самолетов против большего количества мишеней.

L'Otan elargit ses cibles et vise desormais les infrastructures civiles en plus des objectifs militaries{165} (франц.). — НАТО расширяет круг своих мишеней и отныне держит под прицелом гражданские объекты наряду с военными.

То, что военная кампания направлена и против мирных жителей, детей, женщин и стариков, больницы, детские сады и пассажирские поезда, именуется словосочетанием «расширить круг мишеней». Однако, когда речь заходит о противоположной стороне косовского конфликта — албанцах, человеческий масштаб трагедии передается в полном объеме, с использованием экспрессивной лексики, с подробным описанием страданий мирных жителей. Здесь авторы статей не прибегают к приему овеществления:

Serb troops have continued attacks on unarmed men, women and children{166} (англ.). — Сербские военные продолжали нападать на невооруженных мужчин, женщин и детей.

Down a narrow dirt road, the perimeter fence is patrolled by armed guards who stop anyone leaving, even refusing to let sick children go to hospital{167} (англ.). — Забор в конце узкой проселочной дороги патрулируется вооруженными военными (сербскими — А.Д.), которые не дадут никому выйти, не выпустят даже больных детей в больницу.

«The lives of pregnant women and newborns are at particular risk among refugees fleeing Kosovo. There have been a significant number of women giving birth on the road in harsh conditions, resulting in the deaths of newborn infants, said Dr. Manuel Carballo. Most of the refugees are women and children, and many of the women are pregnant or are breastfeeding{168} (англ.). — «Особому риску среди косовских беженцев подвержены беременные и новорожденные. Было много случаев, когда женщины рожали на дороге в тяжелых условиях, что приводило к смерти новорожденных, — сказал доктор Мануэль Карбайо. — Большинство беженцев — женщины и дети, многие женщины беременны или кормят грудью».

30 women were stripped and taken to be raped. «The militia made them get out of their buses or cars, tore off their clothes in front of everyone, and then dragged them into the fields to rape them. We could hear their screams»{169} (англ.). — 30 женщин раздели и увели, чтобы изнасиловать. «Милиционеры заставили их (албанок) выйти из автобусов и машин, сорвали с них одежду на глазах у всех и поволокли их в поля, чтобы изнасиловать. Мы слышали их крики».

Итак, если речь идет о косовских албанцах, то воссоздаются страшные картины человеческих жертв с интенсивным использованием одушевленных существительных: погибающие младенцы, роды беженок на дороге, насилие. К приему овеществления авторы не прибегают. При этом активно используются иллюстрации — вербальные и графические. К вербальным иллюстрациям относятся статьи, повествующие о событиях со слов «очевидцев», нередко эти рассказы носят ложный или субъективно-деформированный характер{170}.

Если жертвы со стороны албанского населения оплакиваются в классическом стиле западного гуманизма, то когда рассказывается о сербах — о том же мирном населении, жертвах бомбардировок, то применяются слова «мишень», «цель», заставляющие забыть, что речь идет о живых людях. Даже если СМИ информируют о ракетно-бомбовых ударах, нанесенных по мирным сербским жителям, то говорится, что бомба попала в поезд, а не в людей.

Этот способ манипулирования сознанием был использован и при описании террористических актов 2001 г.

В обращении к американцам официальные лица, в частности, президент Буш в лучших традициях ораторского искусства говорили о невинных жертвах теракта 11 сентября, подчеркивая, что на их месте мог оказаться любой: «After all», Bush continued, «We're talking about somebody's mow, or somebody's dad, somebody's employee, somebody's friend, or somebody's neighbor»{171} (англ.). — «В конце концов, — продолжил Буш, — мы говорим о чьей-то матери или чьем-то отце, чьем-то служащем, чьем-то друге или чьем-то соседе». Благодаря использованию лексических единиц, принадлежащих к семантическому полю «семья», восприятие трагедии 11 сентября распространяется не только на общенациональный, но и на глубоко личный уровень.

Таким образом, экстралингвистически обусловленное использование или неиспользование в тексте массовой информации приема овеществления по отношению к жертвам военной агрессии (террора) определяется субъективно-оценочными интенциями автора, носящими политический характер. Когда речь идет об обратном процессе: об американской военной агрессии, активно используется прием овеществления: Myers did describe one instance from Saturday in which a military helicopter was targeted, but a small house was hit. He called the incident an unfortunate case{172} (англ.). — Майерс описал один случай, произошедший в субботу, когда мишенью был военный вертолет, но удар был нанесен по маленькому домику. Он назвал этот инцидент несчастным случаем.

Здесь речь идет о военной ошибке, допущенной США при бомбардировке Афганистана, референциально верный денотат (разрушение дома с мирными жителями) скрывается. Речь идет о разрушении неодушевленного «маленького дома» (неодушевленное существительное), а не о гибели «чьего-то отца, матери, сестры или друга».

В основе приема овеществления лежит психологический феномен отсутствующей самоидентификации. По точному замечанию британских исследователей СМИ Дж. Элриджа, Дж. Китзинджер и К. Уильямса, люди обычно запоминают те отрывки статей, которые они могут соотнести с собой, при чтении которых они часто представляют, как бы они чувствовали себя на месте героев статьи. Большинство страхов являются универсальными и общечеловеческими, например, страх матери за ребенка. Исследователи считают, что когда в массовой информации воссоздается один из подобных страхов, сопереживание которому имеет для читателя высокую личную мотивацию, он неизбежно разделяет точку зрения того, с кем он идентифицирует себя{173}. Поэтому реципиент процитированных выше статей не сможет представить себе, как чувствовали себя мирные жители, находившиеся в разрушенных «мишенях», но будет сопереживать албанским семьям, в какой-то мере отождествляя себя с ними.

В целях скрытого воздействия может быть использовано такое средство, как синекдоха. Суть этого приема, близкого по своей функциональной и прагматической природе приему овеществления, заключается в представлении целого через его часть или в названии части именем целого. Одна из наиболее частых реализаций этого приема в СМИ — отождествление политического лидера страны с ее народом. Так формируется модель, в рамках которой критика лидера государства может служить моральным оправданием военной кампании против этого государства.

«We've struck at his TV stations and transmitters because they're as much a part of his military machine prolonging and promoting this conflict as his army and security forces». U.S. General Wesley Clark explained{174} (англ.). — «Мы атаковали его телестудии, так как они являются частью его военной машины, продолжающей и усугубляющей военный конфликт, так же как его армия и средства безопасности», — объяснил генерал Уэсли Кларк.