Я болею за «Спартак» - Михаил Ромм

Вторая половина игры проходит при явном перевесе москвичей. Блинков с передачи Старостина увеличивает счет до 3:1; красивая комбинация Старостин — Холин — Блинков завершается четвертым голом; и, наконец, пушечный удар Холина заставляет Евграфыча пятый раз вынуть мяч из сетки ворот. Игра «сделана», переходить в глухую защиту тогда еще не умели, и ленинградцы, используя небрежность уверенных в победе москвичей, успевают сквитать два гола. Со счетом 5:3 Москва выходит в финал.

Характерно, что четыре гола из пяти были забиты молодым пополнением московской сборной, да и Холин был не из «стариков». В защите Александр Старостин показал ту солидную, надежную игру, которой он отличался на протяжении всего своего долгого футбольного пути.

«Красный спорт» писал, что Батырев был незаметен, а Бутусов слаб. Это было, конечно, неверно: ветераны русского и советского футбола играли хорошо, но в их игре уже проступали признаки увядания...

Итак, ставка спортивного отдела МСФ на омоложение команды выдержала первое трудное испытание. Теперь предстояло второе, еще более трудное — финальная встреча со сборной командой Украины.

Команда была очень сильна, особенно в защите и полузащите. Я не видел ни одной игры, где украинцы не владели бы серединой поля. Но их нападающие, быстрые, с хорошей техникой, страдали «ударобоязнью» в самой острой форме. Дойдя до штрафной площадки противника, они продолжали перепасовываться в поисках абсолютно верной голевой ситуации, упуская при этом менее верные, и в конце концов теряли мяч.

Так же сложилась и финальная встреча на Спартакиаде. Украинцы почти все время висели на наших воротах. Не раз казалось, что мяч уже трепещет в сетке, но нет... вместо удара следовал пас, второй, третий, возможность забить упускалась, мяч уходил на свободный, на угловой, за боковую линию. Прорывы наших нападающих ликвидировались великолепной полузащитой и защитой украинцев обычно еще на дальних подступах к их воротам, и снова атака перебрасывалась к нашей штрафной площади.

Стадион гудел, москвичи с тревогой ждали развязки: должен же был непрерывный, ураганный натиск южан завершиться в конце концов голом.

Развязка пришла на шестьдесят первой минуте игры, пришла совсем не так, как этого можно было ожидать: наше левое крыло прорвалось в зону противника. Холин отпасовал в центр, и мяч попал к Троицкому, самому слабому нашему нападающему. Но на этот раз слабость оказалось силой: на Троицкого уже давно никто из украинцев не обращал внимания, никто его не держал, и он все время оставался свободным. Получив мяч, заслуженный новогиреевец тряхнул стариной: не останавливая, прямо с ходу, почти без замаха, всадил его возле самой стойки в ворота. Москвин, вратарь украинцев, не успел даже пошевельнуться.

И снова непрерывно и настойчиво атаковала сборная Украины, и снова Леонов, Рущинский и Александр Старостин, стиснув зубы, отстаивали неприкосновенность наших ворот. И отстояли: гол Троицкого остался единственным голом финальной встречи. Сборная Москвы стала чемпионом первой Спартакиады...

Встреча Москва — Украина стала важной вехой в истории советского футбола: впервые футбольное соревнование транслировалось по радио, впервые к десяткам тысяч зрителей присоединились миллионы болельщиков во всех концах страны.

Незадолго до начала встречи на стадион приехали три молодых веселых парня — два радиотехника из Всесоюзного комитета радиовещания и представитель редакции «Последних известий». Радиотехники подвесили в кабине белый кирпичик микрофона и проверили аппаратуру, представитель «Последних известий», стройный сероглазый юноша, проверил звук и приготовился к трансляции.

Прежде, чем команды вышли на поле, впервые полетели в эфир ставшие такими привычными слова: «Говорит Москва, говорит Москва: наш микрофон установлен на центральном стадионе «Динамо». Сегодня мы передаем...»

Этот день неожиданно определил весь жизненный путь сероглазого юноши. Футбол взял его за руку и повел по стадионам всего мира. Вот уже 36 лет — эти строки пишутся в январе 1964 года — доносится до нас со всех континентов через океаны и горные хребты его голос: «Наш микрофон установлен на стадионе»...

Где только не устанавливал свой микрофон Вадим Синявский — читатель, конечно, уже давно догадался, что речь идет о нем. Он стал едва ли не самым популярным человеком в спортивных кругах Советского Союза; из радиокабин Рима и Хельсинки, Стокгольма и Сант-Яго, Мельбурна и Рио-де-Жанейро он видел футбольные турниры четырех олимпиад и двух первенств мира, видел игру всех корифеев мирового футбола, предельно точную пасовку бразильцев, коварные финты Гарринчи, голы, забитые Жюстом Фонтеном, «мертвые» мячи, взятые непревзойденным Яшиным. Он видел, как крепла и мужала в футбольных боях сборная Советского Союза, вместе с ней радовался ее победам и скрывал под маской железного спокойствия горькую обиду ее неудач и поражений.

В передачах Синявского стремительная погоня за мячом в минуту футбольных кульминаций — «мяч у Хусаинова, пас Гусарову... Гусаров отдает назад Шустикову... удар... еще удар... Гол??.. Нет, атака отбита»... — чередуется с раздумьями о приметах и особенностях транслируемой игры, сопоставлениями с другими встречами. И тогда в эфире возникают частые паузы. Прислушиваешься к ним — к паузам тоже можно прислушиваться — и чувствуешь, что Вадим спокойно, не торопясь, подыскивает самое точное выражение, самое меткое определение для того, что происходит на поле; он хочет быть наблюдательным и верным глазом радиослушателя, этого заочника футбольных соревнований.

У Синявского выработалась своя, отличная от других комментаторов, манера подавать материал. Мягкая, ироническая нотка почти всегда звучит в его голосе, спасая его от ненужного мелодраматизма, которым грешат некоторые радиокомментаторы: «Гол! Гол!! Замечательный гол!!!... Наша команда снова вырвалась вперед!». С годами к этой спокойной интонации прибавилась назидательность — огромный опыт дает Синявскому на нее право. Назидательность эта не навязчива: Вадим скуповат на похвалу и мягок в упреках: «Сыграно, пожалуй, не самым лучшим образом»...

Только иногда его голос звучит жестко и укоризненно, — когда на поле начинается «рубка».

Трудно сказать, кто из них больше дал другому: футбол Синявскому или Синявский футболу. Но врозь я их не мыслю и от души желаю Вадиму еще долго оставаться у микрофона...

...Еще шесть лет после первой Спартакиады советский футбол рос и развивался в отрыве от европейского. Наконец осенью 1934 года встал вопрос о поездке сборной из игроков московских команд «Спартак» и «Динамо» в Чехословакию для встречи с одной из стяжавших мировую известность чешских профессиональных команд «Славия» или «Спарта». Чехи только что вернулись с футбольного первенства мира в Риме, где вышли в финал и только здесь проиграли итальянцам с минимальным счетом 1:2. Итак, первая встреча с профессионалами.

«Профессионалы, профессионалы! Как надоел нам этот жупел, которым не переставали нас пугать! Когда же мы померяемся силами с этими самыми профессионалами?» — пишет о настроениях наших футболистов в те годы Андрей Старостин в своей книге «Большой футбол»,

И вот желанный день настал...

10

Рабы профессионального футбола. — Не так страшен черт, как его малюют. — Футбольная «династия» Старостиных. — Взлет и падение Акимова. — «Спартак» терпит поражение на поле и одерживает победу в... раздевалке.

Что же это, однако, за жупел — профессиональный футбол? Впервые он появился в Англии в 1885 году и вскоре принял там законченные «классические» формы. Английский профессиональной клуб представляет собой обычное акционерное общество, отличающееся от промышленных и торговых акционерных предприятий лишь тем, что размер дивиденда, уплачиваемого пайщикам, ограничен шестью процентами. Остальная часть дохода должна быть обращена на улучшение стадионов — строительство трибун, дренажирование полей и другие усовершенствования.

Игроки связаны с клубами контрактом и без их согласия не вправе переходить в другие команды. Клубы же могут выставить любого своего игрока на трансферт — продать его за определенную сумму другому клубу. И игрок должен безропотно сложить свой чемодан и отправиться жить и играть в другой город, а то и в другую страну и даже на другой континент. Согласия игрока не требуется: право трансферта предусмотрено контрактом, который сохраняет силу до тех пор, пока игрок не достигнет футбольной старости — тридцатипятилетнего возраста — или не будет изувечен и по заключению компетентной медицинской комиссии станет негодным для футбола.

«Сегодня, во второй половине двадцатого столетия, профессиональный футболист — единственный человек, которого можно продать и купить без его согласия. Продать и купить, как невольника и раба!» — пишет в одной из своих статей, разоблачающих подоплеку профессионального футбола, центральный нападающий «Реймса», сборной Франции и сборной мира, тончайший тактик футбольных полей Раймонд Копа.