Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так начинается одно из 12 стихотворений. А другой композитор, Антон Рубинштейн, на эти слова написал музыку.
Возникает вопрос: какое отношение имеет все это к нашей героине – Нух-Бике?
Самое непосредственное. Как установил писатель Р. Расулов, Зулейха, которой посвящены стихи, и Нух-Бике – одно и то же лицо. Р. Расулов пишет: «В одной из книг сообщается, что Мирза Шафи и Нух-Бике хотели соединить свои жизни и даже сделали попытку бежать, но, обрученная с аварским ханом по имени Ахмед, беглянка была поймана, и Мирза Шафи навсегда потерял свою любимую».
Фазиль Рахман-заде в своей книге «Дар судьбы» (Баку, 1990. С. 139) пишет, что «в истории азербайджанской литературы нет, наверное, второго такого писателя, как Мирза Шафи Вазехи, чья творческая деятельность и художественное наследие были бы окутаны таким туманом неизвестности…»
Может, будущим исследователям удастся раскрыть тайну того, что произошло между великим азербайджанским поэтом и вдохновившей его несравненной дагестанкой.
«…С чем сравню…»
Вскоре после Кавказской войны началось строительство дороги между Темир-Хан-Шурой и Ботлихом. Она проходила через горные аулы Аркас и Аракани. Строителей развлекали танцоры и музыканты, канатоходцы и певцы, приглашенные со всего Нагорного Дагестана. В работе принимал участие и поэт Тажутдин Чанка из Батлаича. В Араканах он встретил певицу Айшат и воспылал к девушке горячим чувством. С той минуты ему стало все нипочем, в том числе и строгие правила адата, запрещавшие открыто, всенародно восхищаться женской красотой, тем более ее воспевать. Поэт не мог молчать, хоть сошли в Сибирь, хоть на месте казни… Вот тогда-то и родилась его знаменитая песня «Араканинка»:
Пусть потом и стыдно будет —Все открою, не тая.Пусть весь мир меня осудит,Но молчать не в силах я.
О зачем, араканинка,Ты приехала в Чалда?Лучше б нам, араканинка,Не встречаться никогда!
Был я бит судьбой сурово,Беды шли со всех сторон,Ты пришла – и мукой новойЯ, страдалец, уязвлен…
Дразнишь ты жемчужной кожей,Гордой поступью своей…О неладный свет! О боже!Эта мука всех страшней!
Вижу стан великолепный —И немею, задрожав,Взор твой встречу я – и слепну,Словно солнце увидав.
С чем сравню я это тело?Как убога наша речь…И пылинка б не посмелаЛечь на белый мрамор плеч.
Лоб твой зеркала яснее,Гладок, нежен, как атлас,Словно буквы нун, чернеютБрови с яхонтами глаз.
Всех жемчужин мира крашеПодбородок твой литой.Как серебряные чаши,Груди, скрытые фатой.
Сладки звуки милой речи,Как стихи, поют слова,О тебе летит далечеВосхищенная молва.
И любуюсь я, тоскуюИ не в силах я понять:Неужель тебя, такую,Родила простая мать?
До кончины не расстанусьЯ с мечтою о тебе,Хоть судьба и не свела нас—Благодарен я судьбе.Ты уходишь, дорогая,Ждет тебя далекий путь.Об одном прошу тебя я:Не забудь… О не забудь![15]
Эту песню без устали мог повторять Тажутдин Чанка.
В 1974 года самым старым жителем аула Балахани Унцукульского района считался 100-летний Гаджи-Магомед Мирзоев. Я к нему заходил в сопровождении местных педагогов. Когда речь зашла о женской красоте, дед встрепенулся и сказал: «Я знал Айшат Араканскую. Она приходила на мою свадьбу с братом Ахмедом. Айшат я запомнил стройной, среднего роста. Танцевала красиво, не хуже, чем пела. Я, как жених, сидел за столом и думал: вот бы мне такую жену, как Айшат. Лучше бы не приходила в Балахани. Она светилась, как солнечный луч. Я не поэт, а то бы подобрал слова, достойные ее красоты. Два дня шла свадьба, два дня я ее видел, а запомнил на всю жизнь…»
Но вернемся к поэту и поэтессе.
Не бывает любви без страданий. Находились люди, исподтишка бросавшие на них злобные взгляды. Но по другой причине Айшат и Тажутдину не пришлось сойтись. А по какой, ни близкие, ни знающие ее мне не могли точно сказать. Так, туманные намеки, а настоящая причина осталась для нас тайной.
Стоит рассказать об отношении сельчан к своей поэтессе. Муж никогда не запрещал Айшат выступать перед публикой, жители же с восторгом принимали ее пение.
Когда в село приезжал царский чиновник, генерал, наиб округа или какая-нибудь другая знаменитость, Айшат по просьбе бегаула и стариков выступала с песнями, импровизациями.
…В Гимрах, на родине Шамиля, имелось такое развесистое дерево, что в тени его могли отдыхать все жители аула.
Однажды из Аракани пришли аксакалы и просят: «Мы построили молельню, но для омовения не хватает ванны. Если уважите нашу просьбу, мы для этой цели спилили бы ваше знаменитое дерево».
Послушали гимринцы, почесали затылки, но решили пойти навстречу араканцам. Последние спилили дерево, тут же обтесали его, сделали громадную, в три сажени длиною глубокую лоханку, а затем несколько десятков молодцев на плечах с трудом понесли удивительное сооружение. Тащили день, тащили два. Наконец, дошли до того места, где дорога от Аварского Койсу круто идет наверх. Сил уже не хватало. На арбу лохань не положишь – не поместится, да и быки такую ношу не потянут.
Аул Аракани. Рисунок Г. Г. Гагарина
Догадался араканский бегаул. Он привел Айшат и при народе попросил: «Спой!». Ее не надо было упрашивать. Она пела и шла в гору, а тут народ из аула высыпал, помогает, подбадривает…
До сих пор цела ванна из гимринского дерева, в которую день и ночь стекает холодная родниковая вода…
В 1927 году Айшат Араканская вместе с Татамом Мурадовым, его племянницей Барият, гармонистом Шубаевым, бубнистом Ядо и певцом Умаром Арашевым ездила в Москву, где дагестанцы выступали с концертом. О поездке в столицу мне рассказала Барият Мурадова:
«Когда Айшат вышла на сцену, то застыдилась и стала боком к зрителям, кусала губы, чтобы не заплакать, а мой дядя Татам из-за кулис по-аварски шепчет: «На публику смотри!». Через несколько минут, может быть, самых долгих в ее жизни, она освоилась, запела. Пела она песню Махмуда. Целая капелла в маленьком горле. После приезда в Махачкалу Айшат уехала на родину, и более я ее не видела. Уверяю – она пела бесподобно».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Тамерлан - Издательство Гураш - Биографии и Мемуары
- Абдурахман Даниялов – выдающийся деятель Дагестана - Абдулатип Гаджиев - Биографии и Мемуары
- Николай Георгиевич Гавриленко - Лора Сотник - Биографии и Мемуары
- Сталкер. Литературная запись кинофильма - Андрей Тарковский - Биографии и Мемуары
- Конституция дагестанца - Гадис Гаджиев - Биографии и Мемуары
- НА КАКОМ-ТО ДАЛЁКОМ ПЛЯЖЕ (Жизнь и эпоха Брайана Ино) - Дэвид Шеппард - Биографии и Мемуары
- Пламя под пеплом - Ружка Корчак - Биографии и Мемуары
- Зеркало моей души.Том 1.Хорошо в стране советской жить... - Николай Левашов - Биографии и Мемуары
- Островский. Драматург всея руси - Арсений Александрович Замостьянов - Биографии и Мемуары
- Ельцин. Лебедь. Хасавюрт - Олег Мороз - Биографии и Мемуары