Наше право на бессмертие - София Конар

В дверь раздался стук. Я немного съежилась и прижала к себе Казиру, мне хотелось стать невидимой. Стук снова раздался, и я перестала дышать, рассчитывая на то, что так будет лучше и тот, кто за дверью уйдёт быстрее, но тут Казира выдала:

– Кто там? Клара, ты принесла мне молока? У тебя есть клюююч.

Я посмотрела на неё сурово, и мне показалось, что если бы она могла, то коварно улыбнулась.

– Это Глумир. Лекима ведь тут? – его голос был робок, как никогда. Я сдалась и, встав с полу, открыла дверь.

– Запри за собой —почти шёпотом произнесла я.

– Да, понял я – он отвернулся и запер на ключ входную дверь, мы оба сели на кровать, уставившись на свои руки.

У нас это было общее, когда мы чувствовали себя неловко или скованно, то опускали голову вниз или рассматривали предметы, просто не могли посмотреть друг на друга. Иногда говорили, что близнецы близнецами, а с Глумиром мы похожи, как родные. Я считала, что мы переняли эти привычки друг у друга в связи с долгим пребыванием рядом. В конце концов, он достал пачку сигарет из заднего кармана шорт и протянул мне. Но я не стала ей брать, мне больше не хотелось курить. Никогда.

– Да ладно? Я думал, после посиделок у Главных, ты будешь дымить день и ночь— он затянулся.

– Я тебе врежу сейчас, Глумир. Не кури в моей комнате.

– Воу, по – спокойней, сестрёнка. Мне дорога моя сексапильная челюсть.

– Что за бред ты несёшь?

– А ты чего какая? Решила сидеть тут и киснуть? Реветь за дверью и считать, что мне наплевать на тебя? Думаешь, я оставил тебя, когда Зем бесится с не взаимности? А? А?

– Да, заткнись ты уже. Бесишь.

– Хватит уже дуться на меня. Я такой, какой есть. И ты тоже. И не надо прогибаться под всяких уродов.

– Поддержка на сто баллов. Молодец.

– У тебя уже есть план?

– Не – а, сначала нужно остановить Зема.

– Чего ты снова увидала там в будущем? – он расслабился и улёгся на кровати, вытянув ноги.

– Он убьёт девушку, потому что она его не любит.

– Шлюха.

– Глумир!

– Пускай убивает, давай лучше о той девчонке поговорим.

– Слушай, я бы с радостью, да Зем будет всю жизнь убиваться после этого. Возможно, он сойдёт с ума.

– Ты его сейчас – то видела? Знаешь, как он по дому носится? Хуже не будет.

– Тебе совсем плевать на брата.

– А с какой стати мне должно быть не плевать на его, м? Ему всю жизнь было плевать на нас с Франдом, а теперь я должен пропитаться к нему любовью?

– Ты, правда, так считаешь? Глумир…

– Да, именно так и считаю, и Франд тоже. Мне даже нежная и сопливая Кролин нравится больше, чем этот напыщенный петух.

– Вот оно как…. – я снова опустила голову вниз, и обвинила себя в том, что не заметила этой трещины в нашей семье.

– Слушай, не беспокойся. Серьёзно. Всё нормально. Мне этот Зем, даром не сдался.

Потом я решила, что это не мой проступок, и что с Земом я разберусь позже, сейчас главной задачей была старушенция, и я начала выливать всю информацию на Глумира. Выражения его лица по ходу рассказа менялись так стремительно, что иногда я отвлекалась и смеялась, но он заставлял меня продолжать.

Я рассказывала ему свои предположения, планы, то, что происходило у Главных, утаивая некоторые факты. Показала татуировку. Говорила о чудо – исцелении. Мы проболтали, выбирая план действия, несколько часов. Незаметно для самих себя сплотились в единую команду, как и в любой ситуации, которая требовала каких – то крайних мер. Мы запланировали никому ничего не рассказывать о нашем сговоре. В итоге, для начала решив, следить за этой дамочкой. Казира вступала в наш сговор автоматически, как и солдат Глумира, который сидел, чёрт знает где. Ему всегда удавалось появляться неожиданно, и так же исчезать. Я думала, что у Глумира полно с ним проблем, но он никогда не жаловался.

Мы отвлеклись от дела и начали о чём – то оживлённо спорить, но в скором времени телефон у Глумира зазвонил, наполнив барабанными ударами всю комнату. Я замахнулась на него, будто хотела ударить, но он тут же взял трубку и приложил палец к своим губам, в знак молчания.

– Да? Я у друзей. Нет. Я не знаю, где он. Нет, тут нет девушек, кроме моей сестры. Нет, она лесбиянка – я вытаращила глаза, а он улыбнулся – Нет, она занята и не может это подтвердить. Ты ревнуешь меня? Ой, кто кому еще мозг выносит. А тебе не надоело это по сто раз на дню спрашивать? Чего ты хочешь – то от меня? Мы и так встречаемся. А как? Я? Не знаю. Да ни с кем я тебе не изменяю! Стой!

Я смотрела на него с непонятным выражением на лице, потому что не могла понять, толи мне разразиться неудержимым смехом, толи прибить его за мою новую ориентацию. В конце концов, я схватилась за живот, ткнула в него пальцем и закатилась немым смехом. Его это жутко разозлило, он слез с кровати и принялся пинать стену.

– Стена не виновата, что у тебя девочка ревнивая.

– Да ну её! Какого чёрта вам всем надо? Я предложил ей встречаться пару дней назад, и она была счастлива, но этого хватило на пару дней, и теперь она устраивает мне истерики, и вечно это её сопливое: «Ты меня любишь?», «Я тебе нужна?», «А как ты понял, что любишь меня?»

– Как мило.

– Чёрт! Мне просто нравилось быть с ней. Она такая крутая. Делала, что хотела и вела себя так беззаботно, я реально влюбился. Мне нравилось обнимать её и хотелось целовать, но потом она начала эти истерики, и меня больше к ней не тянет. Нет! Я люблю её, но она достала уже всем этим.

– А ты ей об этом говорил? – я легла на кровать, облокотившись на гору подушек, смотря с улыбкой на брата.

– Нет, конечно. Разве бабам говорят всё это? Это личное! – он немного покраснел.

– Я же тоже девушка, но мне – то ты признался.

– Так ты же сестра!

– И мне понравилось то, что ты сказал. Может быть, вам стоит обсудить это вместе. Я уверена, что ты ей тоже нужен.

– Я не говорил, что она нужна мне.

– А ты, что, каждый день оправдываешься перед девчонками и печешься о том, что они о тебе подумают?

– Такая вся умная, своего бы парня завела!

– Ты не кричи, пожалуйста. Я же не виновата, что ты не можешь со своей девушкой мирно поговорить.

– Да ну тебя! Всё. Мне пора.

Он вышел из комнаты, но когда хотел демонстративно хлопнуть дверью, в дверном проёме показался бешенный Зем. Он отстранил Глумира, и захлопнул дверь с внутренней стороны. Брат повернулся ко мне и улыбнулся так, что мне сразу стало неловко. Я слезла с постели и встала у стенки, стараясь не смотреть ему в глаза, потому что в них полыхал огонь ненависти. Глумир начала барабанить с обратной стороны.

– Лекима! Лекима! Ты, тварь! Только попробуй хоть пальцем прикоснуться к моей сестре, я тебя на куски покромсаю! Лекима, я сейчас вернусь! Держись там!

Я пыталась найти глазами, что – нибудь, что помогло мне избежать гнева брата.

– Что ты видела?! – рявкнул он.

– Я видела то, что может произойти. Я видела правду, Зем. Мы оба это знаем, успокойся.

Я попробовала поднять стул и швырнуть им в брата, но ловкими движениями, он обогнул его. Тогда я начала швырять в него всевозможные вещи, от которых ему удавалось уклоняться, а если нет, то это не действовало. Сейчас им двигала ненависть и злоба, он не понимал, что творит.

– Ты врёшь. Все вы просто против моего счастья с ней! Она первая, кто полюбила меня, таким монстром, какой я есть! А ты, и все остальные, эгоистичные существа, которые ничего не понимают! Мне тоже нужна любовь, незаметно?!

– Зем, успокойся. Пожалуйста! Я твоя сестра! Ты не можешь убить меня!

– Поверь, ты заслуживаешь этой смерти!

Он громко заорал, а я непонятно почему взглянула ему в глаза, и… всё стихло. Музыку в мире выключили. Я смотрела на его гневные глаза и чувствовала, как становилось холодно. Было ужасно холодно. Моё тело медленно опускалось по стене на пол, я теряла разум и уже почти ничего не понимала. Тело начинало покалывать так, как бывает, когда немеет нога или рука, но немного иначе. Холод поддёрнул мои губы, щёки, волосы, наверное, я становилось синюшной, как та девушка из видения.

Я закрыла глаза, приготовившись к смерти от брата. Брата, которого у меня больше не было, и смерти, которая давно меня ждала. Снова.

Тихое озеро, вода в котором прозрачна и невинна настолько, что если пролететь над ним совсем близко, можно рассмотреть всю жизнь, что осуществляют рыбки. Красная капля, падая в эту воду, начинает, сворачиваться и разворачиваться, выписывая дивные линии, пока полностью не растворяется в воде. Медленно и плавно озеро поглощает её, оставляя лёгкое напоминание об этой капельке, красную линию жизни.

То же произошло и со мной.

Когда я открыла глаза, то увидела часть лица того парня, что вчера так сильно ненавидел меня. Его губы целовали мои. Я была полностью во власти этого человека, потому что его руки крепко прижимали меня к себе. Тепло его тела отражалась в каждой клеточке моего организма. Глаза Главного закрыты, а чёлка разбросана по всему лбу.