Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пробежав глазами расшифровку платежей (Андрей на отдельном листе расписал все платежи кардиоцентра с указанием дат и номерами платежных поручений), Халанский скомкал лист и выбросил в мусорное ведро, смахнул конверты в верхний ящик письменного стола, и спросил:
– Вас не слишком затрудняет… Андрей… то, что вы нам столько платите?
Андрей высказался в таком духе, что из-за тотальной загруженности уже путает времена года и в частности попутал март с августом, поэтому выдал на отдых заранее.
– Ты, Андрей Алексеевич… – Халанский упорно говорил «Андрей Алексеевич» вместо «Андрей Александрович», – ты широко размахнулся, да… А ведь всех денег не заработаешь. Есть очень хорошая поговорка: жадность фраера сгубила, да… Можно брать понемногу, но на постоянной основе, и тогда всё пойдет как надо. У вас тут в кардиоцентре очень приличный бизнес, ты только посмотри: в среднем мы перечисляем на Совинком по три миллиона в месяц. Это очень хорошие деньги. Плюс аптека. На одном этом можно жить припеваючи, да…
– А… Станислав Анатольевич… вы понимаете, мне нужны большие обороты, чтобы получать у производителей хорошие скидки – это касается как расходных материалов, так и медикаментов. С одного потребителя не получишь столько выручки, чтобы дали хорошую скидку. Вы посмотрите: мы отгружаем вам продукцию по официальным ценам производителей, без накруток и живем только на скидках.
– То есть, Андрей, вам нужны обороты, чтобы производители давали вам скидку и вы могли поставлять кардиоцентру товар по низким ценам? И для этого вы наращиваете бизнес в других регионах?
– Именно так.
Заговорили о недавнем происшествии. В этом деле всплыли новые подробности. К радости Андрея, виноватыми оказались не только его люди. Бухгалтеру Совинкома позвонила Мария Станиславовна Дорецкая, заведующая оргметодотделом кардиоцентра, в чьи обязанности входила организация и проведение тендеров по закупкам расходных материалов, медикаментов и оборудования. Она предупредила о встречной проверке и попросила, не таясь, показать проверяющим абсолютно ВСЕ документы, касающиеся конкурса котировочных заявок. Это была подлая подстава – Дорецкая прекрасно знала, что новая бухгалтерша Совинкома, старая калоша, пришедшая на смену Гусевой, плохо разбирается в реальном устройстве мира и действительно покажет проверяющим всё, что находится в сейфе. У неё и полномочий таких не было – общаться с посторонними людьми. По всем вопросам Дорецкая контактировала с Леной Николовой и Ириной Кондуковой, а после увольнения Лены – только с Ириной. Заведующей оргметодотделом был известен номер мобильного телефона Ирины, но она не воспользовалась им а позвонила тому, кто гарантированно провалит дело.
В разговоре с главврачом Андрей упирал на то, что слив инсайдерской информации произошёл по вине Дорецкой, а сотрудники Совинкома в точности исполнили то, что им было сказано заместителем главврача кардиоцентра, ибо для них это авторитет гораздо больший, чем собственное начальство.
– Но почему она так поступила? – удивился Халанский.
Андрей знал, но промолчал – и так уже достаточно торпедировали Дорецкую, эскалация конфликта только повредит. Дело в том, что она упорно лоббирует фирму «Биохиммед», хозяином которой является Курамшин, её одноклассник. В своё время у него были все шансы занять место Совинкома, и ему предлагали переехать в кардиоцентр еще до того, как там появился Андрей, но Курамшин упустил свой шанс. И теперь он пытается потеснить Совинком, используя агента влияния – свою бывшую одноклассницу.
Заведующий рентгенологическим отделением, которому Дорецкая навязывала Биохиммед как поставщика рентгенпленки, рекомендовал Андрею плотно заняться ею: «Чпокни ты её – для пользы дела!» Но это была конечно жесть.
Андрей изобразил на своем лице участие:
– Понимаете, Станислав Анатольевич, своим демаршем она подставила прежде всего себя и вас. Нам-то что, у нас частная фирма, как хотим так и работаем. А вам как госучреждению нужно соблюдать все правила. Именно ради вашей репутации я вышел на заместителя губернатора и урегулировал вопрос – правда пришлось поиздержаться.
– Сколько? – Халанский потянулся к верхнему ящику стола, куда упрятал конверты.
– Нет, нет, не стоит – общее дело делаем.
– Тогда я переведу вам больше чем обычно в следующем месяце, чтобы вы могли компенсировать потери.
Проводив Андрея до двери, Халанский пожал на прощание руку:
– Будем работать!
Спустившись в свой офис, Андрей занялся текущими делами: отгрузки, обсуждение заявок, взаиморасчеты, поставщики и так далее, а после обеда отправился в отделения кардиоцентра – рентгенология, рентгенхирургия, лаборатория, реанимация, отделение нарушений ритма. До сих пор все заведующие практиковали возвраты – то есть экономили расходные материалы, передавали их на Совинком, который повторно отгружал их кардиоцентру, а при поступлении оплаты за них получали их стоимость за вычетом определенного процента (с каждым заведующим по поводу процентов Андрей договаривался отдельно). Самым вменяемым был Маньковский, заведующий реанимационным отделением, а самым жадным – Калымов, заведующий рентгенхирургией, вытребовавший себе 90 % и упорно не желавший уступать. Для Совинкома такое сотрудничество было не только опасным, но и убыточным, так как Андрей выплачивал Халанскому 8 % со всех перечисляемых сумм, и по сделкам с Калымовым на кармане оставалось какие-то 2 % (а если учитывать налоги и офисные издержки, то фирма выходила в минус), тогда как при нормальной официальной продаже расходных материалов чистая прибыль достигала 40 % (в среднем 20 %). Хорошо ещё, что продажи дорогостоящих расходных материалов в его отделение стабильно росли, а доля возвратов уменьшалась.
Оставалась проблема, связанная со стентами (стент – специальная, изготовленная в форме цилиндрического каркаса упругая металлическая или пластиковая конструкция, которая помещается в просвет полых органов и обеспечивает расширение участка, суженого патологическим процессом, стент обеспечивает проходимость физиологических жидкостей, расширяя просвет полого органа в частности коронарной артерии). Калымов вышел на поставщиков дешевых китайских стентов, он получал от них товар, передавал на Совинком, который отгружал стенты кардиоцентру, а когда кардиоцентр оплачивал товар, Андрей обналичивал деньги и отдавал Калымову за вычетом 10 %. Иногда для экономии времени Калымов даже не утруждал себя передачей продукции и относил в аптеку кардиоцентра накладные Совинкома с подписью: «Товар получен». (что было причиной разбирательств и скандалов – пронырливая Дорецкая влезла и сюда и докладывала главврачу, что кардиоцентр платит Совинкому за товар, который не принимала аптека и который никто не видел. Но Калымов однажды жестко поговорил с ней, и с тех пор она боялась слово лишнее сказать в его адрес а за глаза стала называть «хам трамвайный»).
Китайские стенты были откровенно левой продукцией, не сертифицированной на территории России (сертификаты приходилось подделывать), а задвигал их Калымов по ценам Джонсона – по $1,500-2,000 за единицу. И главная опасность состояла в том, что случись какое осложнение, при разбирательстве всплывёт вся подноготная и на участников схемы заведут уголовные дела. В кардиоцентре был свой морг, каждый летальный случай разбирался на комиссии, и то, что патологоанатомы и эксперты размотают весь клубок – сомневаться не приходилось. Нарушение на нарушении – взять хотя бы то, что согласно письма, которое Давиденко подписал у губернатора, Совинком имел право поставлять без конкурса продукцию «Cordis», «Ethicon», «Amplatzer», «Guidant» (первые две торговые марки принадлежат компании Джонсон и Джонсон), и китайские стенты задвигали под эту марку вне конкурса, и если это обнаружится при очередной проверке, пострадает главврач. Который конечно же, не погладит по головке хозяина Совинкома. А непробиваемый Калымов выкрутится при любых раскладах – Андрей был уверен на 100 %. Поэтому он предостерегал Ирину, порывавшуюся пойти к главврачу и настучать на оборзевшего заведующего рентгенхирургией: «Ира, угомонись, Шрэк будет последним, кого вышвырнут из кардиоцентра, а первыми будем мы!» (Калымов был поразительно похож на Шрэка – такой же красивый, но только не зеленый, и за глаза его так и прозвали: Шрэк).
В этот раз в разговоре с Калымовым Андрей робко поднял волнующий его вопрос: как быть с продвижением стентов Cypher производства Johnson & Johnson? И вообще с продажами другой продукции Джонсона, ведь показатели неприлично низкие из-за возвратов и реализации левых китайских стентов. Представители Джонсона неоднократно отмечали трагическое несоответствие объемов операций (эти данные не являются секретом) цифрам продаж. И резонно спрашивают: у кого, если не на Джонсоне, кардиоцентр закупает материалы?!
- Жизнь продолжается (сборник) - Александр Махнёв - Русская современная проза
- Как опоздать на собственную смерть - Евгений Сивков - Русская современная проза
- Диалог искусств от поэзии до прозы - Иван Косенков - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- Любя, гасите свет - Наталья Андреева - Русская современная проза
- Книга №2 - Валентина Горностаева - Русская современная проза
- История одной любви - Лана Невская - Русская современная проза
- Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга третья. Лицо партии - Владислав Картавцев - Русская современная проза
- Пессимисты, неудачники и бездельники - Владимир Посаженников - Русская современная проза
- Петролеум фэнтези - Александр Лисов - Русская современная проза