Леди и дезертир - Шерил Сойер

будут окружены любопытной толпой. Пытаясь смотреть на него спокойно, когда он не спеша передвигался от одной группы к другой, она увидела в нем что-то мальчишеское — несмотря на щеки, нависающие над его высоким воротником, и его полноту — это, пожалуй, было частью его очарования.

Он оказался перед Софией. Вокруг сразу же собралась небольшая группка людей, но принц обращался только к ней. Он поинтересовался, как проходил вечер до настоящего времени, пока он не прибыл, а она похвалила музыкантов, стоявших в нескольких шагах от них. Принц взглядом знатока окинул танцевальный зал и сделал любезное замечание по поводу украшений. Выражение его полных губ было комичным, когда он силился подобрать соответствующее выражение относительно цветов.

София спасла его:

— Миссис Пигготт-Стейси распорядилась, чтобы не открывали окна на улицу, поэтому воздух здесь пахнет почти так же, как и букеты. — Она улыбнулась. Правда, большинство цветов уже успели увянуть, поэтому зала была наполнена горьковато-пряным запахом. — Боюсь, вы прибыли уже к не очень свежей части события, ваше высочество.

— Зато вас я обнаружил свежей, как только что сорванная роза, — сказал принц с улыбкой, затем посмотрел на нее, склонив голову набок. — Вы, однако, танцевали, я в этом уверен.

— Я танцевала, — ответила она слишком поспешно для вежливости. — Хотя я не танцую вальс.

— Тогда я надеюсь иметь честь пригласить вас на экосез, если мы не слишком опоздали, и ваша карточка еще не заполнена. — София хотела сказать что-то, но он продолжил: — Почему вы не танцуете вальс?

— Я так и не научилась. У меня не было возможности перед тем, как я поехала за границу, а Ботани Бей не кажется подходящим местом для того, чтобы брать уроки.

Он просиял:

— Это покажется вам восхитительным упражнением, когда вы попробуете. И, кроме того, это даст нам надежду с нетерпением ожидать, когда мы увидим, как вы будете танцевать вальс в Павильоне. Мы можем удалиться в резиденцию в Брайтон на некоторое время. Нам доставит огромное удовольствие принять вас и ваших друзей как-нибудь вечером.

София не могла не заметить, что некоторые из людей, собравшихся вокруг них, были поражены, уязвлены и завидовали ей. В довольно напыщенной речи принца явно угадывалась благосклонность к ней, а когда музыканты заиграли снова, он склонил голову в официальном приглашении.

— Могу ли я пригласить вас, леди Гамильтон? — В его голосе чувствовалась даже некая робость.

Это было именно то, чего она боялась, но она сумела принять приглашение. Легким, грациозным движением София положила свою руку на руку принца, и он с присущей ему галантностью, не спеша повел ее через всю танцевальную залу. София жутко нервничала, но держалась прямо и усилием воли заставляла себя двигаться в такт с величавыми движениями принца. Ее взор застилал туман, но все же она заметила небольшую группку людей. Это было семейство Пигготт-Стейси. На их лицах было практически одинаковое выражение, словно они оценивали выбор принца второй партнерши для танца.

В тот самый момент, когда София и принц заняли свои места во главе ряда пар, объявили приход еще одного гостя. Собравшиеся у дверей расступились, и хозяевам пришлось повернуться и поприветствовать прибывшего высокого господина.

Краем глаза София увидела, что вошел ее отец. Ее охватила дрожь: что он скажет ей?

Заиграла музыка, и танцоры поклонились друг другу. София посмотрела на отца. Она была почти уверена, что он принес ужасную новость о Десернее, и в выражении его лица искала подтверждение своей догадки.

Потом она подумала о том, какие впечатления повезет с собой отец в свое одинокое путешествие в Лиссабон. Он будет вспоминать, как видел ее руку в руке принца, как они делали первые неторопливые шаги в танце, улыбку его высочества, и то, как он не спускал с нее глаз.

Ею владели смешанные чувства, но она знала, что отец гордится ею. Он любил и восхищался ею и всегда считал, что она должна блистать в обществе. Когда она была юной, отец боролся с ее сдержанностью и робостью перед незнакомыми людьми. Когда она вышла замуж, Эндрю стал ее верным союзником почти во всех вопросах, тем не менее если ее муж с нетерпением ожидал приглашения на светские вечеринки, то она искала любую возможность избежать их. Теперь, в своем вдовстве, София чувствовала, что ее отец начинает все больше беспокоиться о ней. Триумф сегодняшнего вечера, если больше ничего и не достигнет, должен уничтожить это беспокойство.

— У вас очень красивая улыбка, леди Гамильтон, но сегодня она какая-то особенная. Можем ли мы воспользоваться привилегией и попробовать узнать, какие мысли скрываются за ней?

Она сразу же ответила:

— Только что прибыл мой отец, ваше высочество, и я думала, какое удивление и удовольствие ему доставит, если он увидит, что его робкой дочери оказана такая честь.

Очень быстро он отыскал взглядом контр-адмирала, который смотрел в их сторону.

— Робкая? Мы никогда не встречали более невозмутимой леди.

— Я в восторге слышать, что ваше высочество говорит это. Моя обманчивая маска совершенна?

— Абсолютно. — Его глаза сверкнули, когда он засмеялся, а София, смутившись, почувствовала, как ее обдало горячей волной и румянец постепенно заливал ее шею и лицо.

Заметив это, принц обрадовался, искры смеха так и брызнули из его глаз.

— Не волнуйтесь, ваш секрет будет в безопасности!

— О Боже, — она не могла сдержать улыбку. Ее щеки горели, но она продолжала: — Я была очень несносным ребенком. Со своими родителями и друзьями я была довольно прямолинейна. Мне нравилось говорить правду гораздо чаще, чем другие хотели ее слышать, кроме того, я была совершенной болтушкой, но если подле меня оказывался незнакомый человек, все, что я могла делать, это смотреть в пол. Вы будете потрясены, если услышите, что, даже став взрослой женщиной, я совсем не изменилась. Я могу говорить с непринужденностью, только когда нахожусь среди близких мне людей.

Он просиял:

— Миледи, это самая трогательная вещь, которую вы могли сказать. Теперь мы знаем, к какой очаровательной группе людей мы принадлежим.

Танцоры вокруг них сгорали от любопытства, но тем не менее София решила воспользоваться ситуацией:

— Мне оказана честь, что вы слушаете меня. — Слегка понизив голос, она продолжила: — Есть нечто, о чем я очень хотела бы поговорить с вами, если бы только я была достаточно смелой.

В этот момент пары в экосезе разлучили их на некоторое время, и София имела возможность наблюдать сильный эффект, произведенный ее последним предложением, на разгоряченном лице принца, несмотря на то что прозвучало это не совсем так, как она того хотела.

Как