Сетевая война против сербов. Уроки для России - Слободан Стойичевич

мониторингом и сбором данных о проблемных и потенциально представляющих интерес для иностранных сетевых операторов (технология сетевой войны: глубокое сенсорное проникновение) социальных объектах — выделяет гранты по 2.500.000 динар (25000 $), предусмотренные Финансовым планом и программой работы Института равноправия полов на 2018 год, где указаны и цели финансирования: это улучшение положения женщин, принадлежащих к национальным меньшинствам, проживающих на территории АК Воеводина, как и установление «мостов» между странами-национальными державами этих меньшинств (членами ЕС) и Республикой Сербией… (первая в списке целей).[135] Что практически значит, что держава Сербия финансирует сбор данных о самой себе и создание «мостов» с другими державами для передачи и использования этих данных.

Экологическая энергетика используется не только как ширма для распространения этих «эко»-сетей, но и для разрушения природных красот и экосистем: проект строительства мини-ГЭС уже начал[136] вызывать[137] экологические[138]катастрофы![139]

3.1.6. (Пере) ориентация на Запад

В 2000 году Сербия и Россия подписали договор о преференциальном режиме торговли. Этот договор подписан, потому что Россия хотела помочь сербской экономике восстановиться после санкций и бомбардировок. Чтобы было яснее, насколько Россия была готова помочь сербской экономике, скажем только, что Сербия — единственная страна вне Евразийского экономического союза (ЕАЕС), имеющая такой преференциальный режим.

Кроме того, Россия никогда никоим образом не использовала экономическое сотрудничество как инструмент наград и наказаний за политические решения. Политически и на международной арене Россия не только поддерживает Сербию, но и активно защищает её в международных организациях. Так что экспорт сербской продукции в Россию с экономической и политической точек зрения должен был бы быть важнейшим экономическим (да и политическим) приоритетом. Но, каким-то чудесным образом, этот договор используется очень мало.[140] Экономическое сотрудничество с Россией по своему объёму очень далеко от того, каким могло бы быть по законам логики и экономики.[141]

Так же обстоят дела с Китаем.[142] Обе эти огромные и многолюдные державы с мощной экономикой готовы, противно обычной экономической логике способствования экспорту и ограничения импорта, не только открыть свои рынки для сербских товаров, но и поддерживать и споспешествовать нашему экспорту. Понятно, что эти великие мировые державы идут на уступки не из-за идеальной любви к сербскому народу, но для того, чтобы громко и ясно выступить в поддержку независимой, суверенной и военно-нейтральной

Сербии, как своего равноправного партнёра в Европе.

В чём же проблемы и почему сербский экспорт в эти страны столь незначителен по сравнению с возможным? И где здесь место сетевой войны против Сербии? И в случае с Россией, и в случае с Китаем мы наблюдаем следующие сетевые приёмы.

Информационное превосходство

Западные «партнёры» (начиная с USAID и GIZ и до самых разнообразных сетей) сегодня обладают всей полнотой информации практически обо всех сербских предприятиях до уровня мастерских с одним-двумя работниками. Вертикаль государственной власти, от Правительства до органов местного самоуправления, Торгово-промышленная палата Сербии (которую возглавляет бывший сотрудник Посольства Германии[143])[144], все местные Торгово-промышленные палаты, Агентство по развитию Сербии со своей параллельной вертикалью АРРА (Аккредитованные региональные агентства по развитию) до уровня муниципалитетов — все они активно реализуют программы, инспирированные западными «партнёрами». Разумеется, все три вертикали проактивно осетевлены, что означает, что иностранцы имеют все необходимые данные и точно знают, какое сербское предприятие пора «случайно» познакомить на каком-либо форуме, семинаре или выставке, с интересным партнёром из Германии, какой-нибудь другой страны-члена ЕС или США, что повернёт его (предприятия) деятельность лицом к «более перспективным рынкам». С другой стороны, торговые представительства России и Китая работают, как работали всегда, т. е. они не проактивны и не манипулируют информацией.

Намерение командира

Всем известно мнение США о «злокачественном влиянии России на Балканах» и сербском «сидении на двух стульях». Это много раз, зачастую до непристойности грубо, доведено до сведения наших политиков и общественности. Мнение ЕС об экспорте сербских товаров в Россию столь же открыто и грубо высказано в т. н. «memory-aid»[145], который Посол ЕС вручил тогдашнему председателю Правительства Сербии Александру Вучичу, пока последний наблюдал, как тонет г. Обреновац во время катастрофического наводнения 2014 года. Относительно Китая намерение командира не высказывается столь грубо и открыто, однако «приоритеты экономической политики»[146]изложены весьма ясно и недвусмысленно[147].

Всеобщая информированность

Все три вышеупомянутые вертикали экономического осетевления, каждая по своим программам, проектам и планам, при щедрой поддержке финансовых учреждений и НПО, на ежедневном уровне занимаются «информированием субъектов экономики» о возможностях сотрудничества с партнёрами из США и ЕС. С другой стороны, сотрудничество с Китаем и Россией сводится к проведению время от времени выставок или конгрессов (один-два раза в год) и обязательное медийное инициирование (так же пару раз в год) какого-нибудь мега-проекта (который обычно очень скоро оказывается забытым).

Скорость командования

Торгово-Промышленные палаты, агентства, НПО стран-членов ЕС и USAID, кроме того, что максимально информированы о состоянии и тенденциях в сербской экономике, непогрешимо и моментально направляют «новых западных партнёров» именно в те регионы Сербии, где они экономически и политически нужнее всего (юг и юго-запад страны). Ясно, что это было бы невозможно без информации изнутри, из министерств, Торгово-промышленных палат, агентств, ведомств, органов местного самоуправления.[148]

Самосинхронизация

Вероятно, все сербские предприятия за последние 15 лет получили хотя бы по одному предложению по модернизации, интернационализации, участию в проекте (не говоря о предложении кредитов, лизинга, факторинга от осетевлённых финансовых структур), тем более что по большей части эти предложения бесплатны, совсем как сыр в мышеловке. Уже после двух-трёх успешно реализованных проектов, сербские предприниматели приступают к самосинхронизации — добровольному осетевлению и «самостоятельному» выбору того, с кем и как нужно сотрудничать, чтобы не плыть против течения, определённого общей тенденцией развития.

Перераспределение сил

Как и в сетецентрической войне, тренд экономической сетевой войны против Сербии — мобильность, что значит:

а) переход «от формы физического освоения территории к функциональному контролю над важнейшими стратегическими элементами», в данном случае от простой покупки и/или приватизации больших предприятий в общественной собственности во всех областях (и тем самым принятия ответственности) к установлению стратегического контроля (путём долгосрочных договоров о деловом и техническом сотрудничестве) «только» над некоторыми крупными сербскими предприятиями, имеющими разветвлённую сеть малых и средних поставщиков, партнёров, покупателей, дистрибуторов, т. е. к достижению контроля над всей заданной областью;

б) переход к нелинейной во времени и пространстве схеме деятельности с возможностью концентрации сил в нужный момент осуществляется путём применения отлично синхронизированных и, на первый взгляд, не связанных между собой приёмов: где-то что-то покупается через приватизацию, где-то фирма включается в