Идея и новизна – как они возникают? - Иван Андреянович Филатов

эта структура тотчас же распадается, то есть, она «угасает» «по экспоненте».

Вот точно также:

– распадаются «ячейки Бенара» (другое название: «неустойчивость Бенара»), если мы снизим (до определенного уровня) подвод тепла (то есть, «управляющего параметра», по Пригожину) к нижней плоскости стенки сосуда, соприкасающейся с тонким слоем воды13;

– исчезает сверхтекучесть жидкого гелия при повышении его температуры выше λ-точки равной 2,17 К;

– исчезает сверхпроводимость некоторых металлов и сплавов при повышении их температуры до определенного уровня;

– и забывается смысл внове явленной идеи в том случае, если мы не прилагаем определенных умственных усилий на сосредоточении нашего внимания на этом смысле.

Отсюда нам становится более понятной роль памяти и роль языка в процессе мышления.

Более того, нам не столь загадочным становится сам вопрос: как мы мыслим: образами или словами? И если мы задаемся вопросом, почему для того чтобы «мысль сохранялась долго, нужно сознание» (см. вторую цитату), то ответ ясен: потому что только в сознании, а вернее, в долговременной памяти нашего сознания мы можем хранить те наименования сущих, из которых состоит мысль. Наименования – это те этикетки, по которым мы можем узнать те образы (сущие), которые за ними скрываются. Получается, что правы и те, кто считает, что мы мыслим образами, как, положим, А. Шопенгауэр, который писал, что «Всякое исконное мышление происходит в образах»14; но правы также и те, кто считает, что мы мыслим словами, как, положим, Ален, который писал, что мы мыслим «… благодаря родственной близости слов, …»15.

«Секрет» же разногласия в том, что, как мы указали выше, бессознательное манипулирует «образами», «сплетенными» взаимосвязями между нейронами – ничем иным оно «мыслить» не может, поскольку на материальном уровне в его распоряжении имеются только нейроны в их взаимосвязях друг с другом. И именно эти взаимосвязи «ткут ткань» того «образа», облику которого на идеальном сознательном уровне должно соответствовать то или иное данное нами наименование. Тайна в том, как сотканный в бессознательном «образ» – в виде сплетенной сети нейронов – трансформируется («перекодируется») на уровне сознания в сам смысл идеи и в те наименования сущих, которые являются составными (комплектующими) элементами этой идеи.

Вот и получается, «образ» в нашем бессознательном является «официальным представителем» будущего наименования (слова, знака, смысла и т. д.) в нашем же сознании. И наоборот, каждое наименование (слово, знак, смысл и т. д.) есть «представитель» – на уровне идеального сознания – того «образа», который был ранее «соткан» (образован и закреплен) на материальном уровне нейронов в их взаимосвязях друг с другом. Вот такое «дублирование» бессознательного «образа» сознательным наименованием (положим, словом) просто необходимо нашему мышлению,

– во-первых, для того чтобы иметь в памяти нами поименованные «образы»,

– а во вторых, для того чтобы мы могли извлекать их оттуда и манипулировать им в процессе нашего логического мышления.

К тому же, каждое наименование в той или иной степени очерчивает границы того «образа», который был создан на уровне бессознательного, оно конкретизирует этот «образ», чтобы он не был слишком расплывчатым.

Можно даже сказать – оно «дисциплинирует» его.

И если мы хотим вспомнить какое-либо наименование, то, что мы делаем в первую очередь? – мы «ворошим» ту область нашего бессознательного, где это наименование некогда было уже (изначально) закреплено в виде связанных между собой нейронов. И только растревожив эту область попытками вспомнить, мы можем возбудить ее до такой степени, что слово вспомнится как бы само собой, спонтанно, даже тогда, когда мы на какое-то время забыли о наших попытках его вспомнить. И все это происходит как бы «спонтанно» потому, что во время наших попыток вспомнить, мы уже затратили определенное количество умственной энергии (в джоулях), и именно эта накопленная энергия пошла как на процесс бессознательного – нами неосознаваемого – поиска наименования, так и на сам акт внезапного воспоминания. То есть, наша «спонтанность» была уже «запрограммирована» той энергией, которая ранее была затрачена на попытки воспоминания.

Так что и язык, и память нам необходимы не только для того, чтобы иметь «представительство» бессознательных актов в нашем сознании, но и для того, чтобы осуществлять сам процесс мышления на уровне сознания.

Итак, имея в виду те два вида приведенной нами аналогии и те пояснения, которые за ними последовали, мы обнаруживаем достаточно полное соответствие того, что мы ощущаем в моменты прихода идей в наше сознание, тому, к каким выводам пришел автор цитируемой нами книги (С. Деан со своими сотрудниками), а также другие исследователи феномена сознания.

Именно поэтому мы можем допустить, что процесс понимания смысла внове явленной идеи вполне идентичен процессу осознания «сублиминальной информации». А это означает, что, скорее всего, идентичными являются и те процессы, которые происходят при материальном взаимодействии нейронов в нашем мозге как в том, так и другом случае. И дополнительное и весьма существенное подтверждения этому мы постараемся привести в следующем пункте С.

С. Осознание как «фазовый переход» нейронной сети из обычного состояние в состояние «замороженности» (Деан).

Но в этой работе автором (Деаном) высказана еще одна мысль, роднящая ее с нами высказанным предположением о спонтанной самоорганизации нейронов нашего мозга – на манер спонтанной самоорганизации молекул воды в «ячейки Бенара» – в моменты озарений, инсайтов, интуиций. И касается она того, что в моменты осознания сублиминальных картинок, как выяснено в ходе экспериментов, в структурах мозга происходит фазовый переход, подобный фазовому превращению воды в лед. Вот что пишет Деан по этому поводу:

«Мы с коллегами предположили, что глобальная массовая активация происходит тогда, когда передаваемое возбуждение переходит порог и начинает подпитывать само себя: одни нейроны возбуждают другие, а те, в свою очередь, передают возбуждение обратно (ссылка на работу Dehaene, Sergent, and Changeux 2003; ссылка в библиографии на стр. 374 – И.Ф.). В итоге мы имеем взрыв активности: тесно связанные между собой нейроны срываются в устойчивое состояние высоко уровневой активности …

Этот коллективный феномен напоминает то, что физики зовут «фазовым переходом», а математики – «бифуркацией»: внезапная, практически дискретная метаморфоза физической системы. Пример фазового перехода из жидкого состояния в твердое – вода, которая замерзает и превращается в лед. В самом начале наших раздумий о сознании мы с коллегами заметили, что многие свойства сознательного восприятия вполне укладываются в концепцию фазового перехода»16. (Ссылка на работу Dehaene and Naccache 2001; ссылка в библиографии на стр. 373 – И.Ф.). (Там же, стр. 169, 170).

Далее автор задается вопросом:

«Можно ли утверждать, что осознанный стимул запускает фазовый переход в мозгу и мощно воздействует на активность коры, «замораживая» области мозга в согласованную структуру? Как это доказать? Чтобы докопаться до истины, мы с Антуаном Дель Кулем придумали простой эксперимент». (Автор ссылается на работу Del Cul, Bailler, and Dehaene 2007; ссылка в библиографии