В этой истории не будет злодея, и человек есть закон - Дарья Милл

дел.

— Но ведь это не всё? — дождавшись паузы в речи Хён Сока, Кассандра в удивлении подняла брови. — Ты столько готовился, собирался с мыслями. Я ожидала витиеватую историю с морем неожиданных поворотов.

— Он всегда знает больше, чем говорит. — Эндрю поставил точку и отложил блокнот. — Хён ничего не скажет до тех пор, пока все не поверят в эту малую часть его правды.

— Я попросил тебя вести записи, а не судить мою манеру вести беседы.

— Зачем же тогда здесь я? — Кэсси заглянула в предложенный офицером текст и до глубины души оскорбилась. Он был до того сухим и монотонным, что смотреть на него ей было тошно. — Хён Сок, ты же знаешь, что я совсем не умею писать отчёты.

— Я хочу, чтобы ты под своим именем подготовила статью для СМИ. Про то, что Алек обо всём знал. И на одном листке я написал кое-что, но это лишь для привлечения внимания. На самом деле, половина из того, что там написано, ложь.

— Что? — она ахнула, но лишь затем, чтобы скрыть хитрую улыбку. Кэсси всегда любила встревать в неприятности с Хён Соком, ведь точно знала, что он не бросит на неё опасного дела. Если бы на Вайнкуле имели моду выбирать самых добросовестных граждан, то Квон Хён Сок и Кассандра Аллен в рейтинге людей занимали бы самые значимые места, и уже ни для кого не было важно то, насколько часто они в личных целях пользовались властью друг друга.

— Тебя любят фолки. Тиражи твоих книг на их поселения превосходит печать их собственных авторов. Они прислушаются к тебе, и мне это пригодится.

— Без проблем. — Кэсси в радости подсела к нему и принялась перебирать те листки, что он стройной пирамидой разложил именно для этой задачи. На миг опомнившись, Кассандра подняла от них голову и многозначительно ею покачала. — Но я, конечно, поражена твоей просьбой. Кто бы мог подумать, что сам подполковник Квон привлечёт меня к участию в таком грязном деле.

— А то, почему ему нужно твоё влияние на фолков, тебя не интересует? — Лин нахмурилась, с напряжением оглядывая спокойных друзей, чьё равновесие, казалось, не пошатнул бы даже взорвавшийся у них под боком гейзер. В отличии от неё они с подобными делами успели свыкнуться.

— Нет, и спрашивать я не собираюсь. — Похлопав на месте рядом с собой, Кэсси не смогла спрятать улыбки. — Лини, не хочешь помочь мне? Тексты твоего брата не понять даже тогда, когда он печатает их на компьютере.

— Вот, держи. — Эндрю протянул ей блокнот, на что Кэсси лишь махнула рукой, продолжая изучать материалы. — Чего ты снова нос воротишь?

— Я узнала всё, что мне нужно. А вы двое лучше идите и не мешайте творческому процессу своими неприличными записками.

Если бы слова Кэсси услышал кто-то, незнакомый с её вкусами, то тут же решил бы, что Эндрю взаправду писал непристойности в то время, как наблюдал за Хён Соком. Но большим издевательством в её глазах выглядел текст, что, хоть и сохранял положенную структуру, отличался полным отсутствием изящности. Эндрю знал это, но также отлично понимал и то, что она подтрунивает над ним, своей проницательностью заметив то, что всё время ускользало от внимания Хён Сока.

Лин уже было хотела помочь брату подняться, но Эндрю её опередил. Подхватив друга под руки, он дал тому на себя опереться и, словно живой костыль, зашагал под его указкой. Широкие плечи Хён Сока едва не переломили стройный силуэт мужчины, что рядом с ним казался совсем юнцом. Сильней вцепившись в его торс, Эндрю весь выдохся, когда всё же смог донести Хён Сока до спальни.

— Боже, Хён, я едва под тобой не сломался. — Эндрю свалился на кровать и положил руку на сердце. — За такое мне положена хорошая премия.

— На этом твоя работа ещё не закончена. — Тот на секунду замешкался, пока Хён Сок не поднял блокнот и вместе с ручкой не сложил на его грудь. — Нам нужно сделать кое-что, только вот ни Кассандра, ни моя сестра не должны об этом узнать. Для начала, закрой дверь и не шуми. Все подробности останутся в этой комнате.

— Ты себе хоть представляешь то, какую форму обретает всё тобой сказанное? — он поднялся и запер дверь изнутри, пока Хён Сок с недоумением пытался догадаться о его мыслях.

— У меня нет ни единой идеи, что ты там себе напридумывал, но на повестке дня стоит серьёзная проблема.

— Да, у меня тоже. — Эндрю открыл блокнот на чистой странице и попытался на нём сосредоточиться, но по неизвестной Хён Соку причине стало ему до того душно, что он вынужденно расстегнул верхние пуговицы рубашки. Нервно сглотнув, офицер Арно постарался подходяще настроить разум. — Ну, и как мне тебе с ней помочь?

— Для начала присядь.

От этих слов Эндрю напрягся лишь ещё больше. Разместив себя рядом с другом, он потянул себя за воротник и тяжело вздохнул. Хён Сок какое-то время потомил его молчанием, думая, как лучше донести всё имеющееся, и только потом вновь завёл разговор.

— Что ты думаешь об Алеке?

— Что? — Эндрю вздрогнул, когда понял, что он снова обратился к нему.

— Все мы работаем в органах внутренних дел. Алек наш коллега. Как он тебе?

— Почему ты спрашиваешь? — явно ожидая чего-то другого, Эндрю напрягся. — Чего ты привязался к этому Алеку? Тебе мало той повестки, что выдвинет Кэсси перед фолками? И что такое ты там для неё спрятал и не хочешь говорить мне? Я всё равно обо всём узнаю, когда статью выпустят.

— Кэсси не будет ничего публиковать. По крайней мере, пока.

— Хён, к чему ты клонишь?

— Я кое-что выяснил, но ты можешь мне не поверить. Ни Кэсси, ни Лин, ни кто-либо ещё не должен знать, что это правда. Для них это лишь слухи для того, чтобы запугать Алека. — Хён Сок с усилием сглотнул, готовясь объявить главную тайну. Тревожная улыбка выдала всё то предвкушение, что он испытывал перед этим своим первым великим открытием. — Понимаю, прозвучит совсем странно, если я вдруг заявлю подобное, но это правда. Я изучил его досье, резюме при приёме на работу, и все те документы, что ты нашёл под его именем. Ошибки быть просто не может. Алек, которого мы всё это время принимали за человека, оказался фолком.

Эндрю трясущимися руками сжал блокнот. От одной только мысли о том, что Хён Сок прав, он едва не лишился чувств. Его переполненный тревогой взгляд упал к измявшимся страницам. Глаза взволнованно обежали написанное, пытаясь разуверить сознание