Ниже – только вверх. Книга 4. Зона отчуждения - Сергей Журавлев

Аркадий присел в кресло, закрыл глаза и произнес:

– Ваша мама хочет умереть.

Илья схватил высокий фужер, стоявший рядом, резко замахнулся, но не швырнул в голову доктора, как этого хотел. С хрустом раздавил стекло в широкой ладони, и темная кровь закапала на костюм. Он медленно встал, снял с вешалки халат, зажал ворот в кулаке, чтобы унять кровотечение. Подойдя к Аркадию, накинул халат петлей вокруг его шеи.

– Что ты сказал, сука? – произнес, шипя, не в силах сдерживать гнев, и придавил доктора.

Лицо доктора от удушья сделалось пунцовым, пытаясь ослабить удавку, он просипел:

– Она устала жить. Пустите. Удушите… – Из последних сил он потянулся к столу и сгреб листок, лежавший поверх остальных. – Это вам от мамы.

Илья убрал халат с горла Аркадия и пнул его ногой так, что тот упал со стула. Расправив сложенный вдвое листок, стал нетерпеливо читать.

«Сынок, родной, я всегда любила тебя и люблю. Ты мой единственный родной человек. Я всегда старалась не обременять тебя, никогда ни о чем не просила. Я знаю, что ты всегда все делал и делаешь для меня от большой любви, и очень благодарна Богу, что у меня такой сын. Спасибо тебе за то, что ты дал мне возможность прожить еще много лет после того, как я должна была предстать пред Господом.

Милый мой сынок, прошу, пойми меня правильно. Мои силы иссякли. И я трачу их остаток не на созидание, а на борьбу со смертью, а это неправильно. Рано или поздно жизненный путь каждого человека заканчивается, и надо принимать смерть как должное. Своим стремлением сберечь меня ты губишь свою и мою душу. Отпусти меня, сыночек! Отпусти, пока еще моя душа сможет обрести покой».

Буквы плясали по бумаге, и было видно, что написание давалось матери тяжело. Дочитав, Илья бережно сложил листок вчетверо и положил в бумажник. Устало взглянул на доктора, растиравшего шею, и спросил:

– Аркадий, ты тоже так считаешь?

– С медицинской точки зрения вашей маме ничего не угрожает. Последнее сердце работает безукоризненно. Все органы, а многие из них пересажены неоднократно, тоже в норме. Состояние стабильное. Но я, к сожалению, вынужден констатировать угасание мозговой функции… Последняя томография подтверждает регресс. Складывается такое впечатление, что мозг самоустраняется от выполнения своих функций. Ей бы новое тело… – произнес Аркадий, мечтательно прикрывая глаза.

– Но ты же знаешь, что аппарат не совершенен. Я не могу и не хочу рисковать жизнью мамы.

Илья достал из бумажника письмо матери и заново перечитал. Крупные слезы покатились из его глаз. Он громко всхлипнул и, к удивлению Аркадия, разрыдался. Растирая по лицу слезы, он почувствовал боль в пораненной ладони и стал, как в детстве, сосать порез, ощущая во рту соленость крови и слез.

 

Подойдя к Аркадию, накинул халат петлей вокруг его шеи.

– Сколько времени у нас осталось?

– По моим прогнозам, максимум полгода. А позже не помогут никакие операции. Вы должны принять решение.

Аркадий подал Илье влажную салфетку и показал рукой на щеку, измазанную кровью.

– Я хочу поговорить с мамой.

– Прямо сейчас? Это невозможно. Завтра – пожалуйста.

– Тогда жди меня к десяти часам утра.

Уходя, Илья вспомнил о маминой записке, оставленной на столе. Вернулся, аккуратно сложил и спрятал не в бумажник, а в карман рубашки, поближе к сердцу. Ему казалось, что так он сможет своим теплом растопить лед, тонкой коркой покрывающий их отношения.

На земле давно не осталось места, куда бы не вмешался человек. Ваш мозг – не исключение

Боровск. Настоящее время

– Большое спасибо, Аркадий Львович, за информацию, – поблагодарил доктора Юрий.

– Пожалуй, наш диалог мы продолжим после завтрака. Спускайтесь в гостиную. Мы с вашей сотрудницей подойдем чуть позже, – сказал Глеб и постучал в комнату девушки.

– Да-да, входите, – ответил мелодичный голосок.

– Приглашаю вас пообедать.

В комнате с окнами, выходящими на южную сторону, было по-весеннему светло и уютно. За большим столом разместились четыре человека. Поглощая закуски, Глеб начал разговор:

– В ближайшее время нам предстоит поездка в другую страну. Там будет принято решение о дальнейшей судьбе проекта.

– А Илья Иванович к нам присоединится? – поинтересовался Аркадий.

– Он птица другого полета и мне об этом не докладывает. Если посчитает нужным – прилетит.

– Да… – вздохнул Аркадий. – После смерти матери он стал сам несвой. Вызнаете, кем она была для него?..

– Думаю, она была для него просто мамой, – предположил Юрий.

– Как раз это я и ожидал от вас услышать, молодой человек. С точки зрения биологии – да, она женщина, давшая ему жизнь. Но для него она была еще и эталоном прекрасного. Именно поэтому он хотел сделать ее вечной. А вы-то хоть иногда напоминаете матери о себе?

– Я сирота, – ответил Юра.

За столом повисла пауза, и только стук столовых приборов разряжал тишину.

После обеда Глеб позвонил своему другу в Минск и вновь попросил об услуге. Выполнить аналогичный рейс и доставить пассажира. Договорившись о сроках выполнения операции, он перезвонил на спутниковый. Ответила Лиза. Справившись о делах, Глеб позвал к телефону лесника и проинструктировал, что кому предстоит сделать. Затем попросил пригласить к телефону Наталью.

– Добрый день, Наталья. Это Глеб. Как самочувствие?

– Все хорошо. Молю Бога о прощении.

– Ты способна здраво мыслить или нет?

– Да.

– Тогда собирай вещи. Завтра тебя отвезут ко мне. Предстоит встреча с твоим мужем. Готова?

– Да. Я должна покаяться перед ним за все содеянное, иначе нет мне прощения.

Пока курьер занимался доставкой Наташи, Глеб и Юра изучили технические возможности оборудования и поняли, что в их руки попала самая полная версия. А главное, Юрий обнаружил информацию, вписанную тридцать первым кадром в видео матери Ильи Карова. Как парень смог догадаться прокрутить покадрово файл и найти тайник, Глеб ума не мог приложить. Благодаря полученной информации они теперь имели инструкцию, указывающую, где, когда и какую программу необходимо запустить, чтобы получить следующий уровень доступа к системе. Теперь им стало ясно, что у Аркадия и Ильи заблокирован канал доступа к интерфейсу, и их мозги «переписать» невозможно.

– Если они смогли блокировать перезапись для себя, мы обязаны найти эту программу. Иначе мы превратимся в подопытных кроликов. Нас в любой момент могут препарировать в прямом и переносном смысле, – подытожил Глеб. – Давай просканируем Аркадия и узнаем, что к чему. Если повезет, докопаемся до его потаенных мыслей.

Аркадий, зашедший по приглашению Глеба в номер, испугался серьезности окружающей его обстановки.

– Присаживайтесь, – предложил Глеб. – Мы бы хотели просканировать вас на предмет враждебности к человечеству и к планете Земля.

– Учитывая то, что я ваш заложник, а не гость, я не могу вам возразить?

– Можете. Но тогда мы перестанем вам доверять.

– Хорошо. Считайте, что вы получили мое согласие…

Аркадий знал, что программа сканирования памяти совершенно безобидная, а учитывая, что он защищен от перезаписи, тем более был спокоен.

Доктор удобно расположился в кресле, а Юра с Глебом сосредоточили все внимание на мониторе. Пошагово они вошли в контакт с сознанием Аркадия. Ставя различные вопросы, наблюдавшие получали на них исчерпывающие ответы. Оказалось, что Аркадий и мухи не обидел. Он был добрым и отзывчивым человеком. Из-за собственной мягкости и порядочности влачил нищенское существование провинциального врача, отчего от него ушла жена. Затем заболела мать, а он, не имея средств, не смог ее спасти. После смерти матери остался совсем один.

Случай, сведший его с Каровым, хорошо иллюстрировался в виде картинок памяти. Предложение о сотрудничестве, фрагменты демонстрации незаурядных способностей Аркадия в поиске и сборе лучших умов и их сплочение вокруг идеи трансформации сознания. Именно благодаря ему Юрий и Глеб сейчас могли воспользоваться результатом многолетних изысканий возглавляемого Аркадием творческого коллектива.

Вывод был таким: Аркадий, сам по себе, не представляет для общества никакой угрозы.

– Спасибо за сотрудничество, Аркадий Львович. Нам осталось только убедиться в правильности работы ваших методов и практическом применении. Теперь, дабы не создавать неудобства для девушки, расскажите нам сами, кто она и для каких целей была с вами?

Рассказ затянулся на несколько часов, где фигурантом была не только Алеся, но и много лиц, играющих не последнюю роль в российском государстве.

– Чем больше узнаю людей… – озвучил пословицу Глеб.

Наташу привезли поздно вечером, покормили и разместили в отдельной комнате. Глебу не спалось, его распирало от любопытства. Страсть как хотелось покопаться в «архиве» событий, произошедших с Наташей, и узнать, что явилось причиной столь кардинальных в ней перемен. Как только женщина погрузилась в сон, Юра запустил программу сканирования мозга. Оказалось, что до побега со свалки она и Григорий посещали клинику Ильи. Стало очевидным, почему ее мозг запрограммирован на ликвидацию свалки и всех ее обитателей. Каров просто заметал следы. Однако после того как она стала свидетелем акта самосожжения обезумевшего от горя отца, потерявшего жену и дочь, все пошло по другому сценарию. Побег, спасение детей, сексуальное рабство, вновь побег, встреча с трактористом… Увиденное повергло Юрия и Глеба в шок…