Наследство. Огонь и меч - Саймон Браун

Берейма осторожно взглянул на Галена, но ничего не ответил.

Между тем Гален провел языком по губам и осторожно продолжил, тщательно подбирая слова:

— Каждый согласится с тем, что новые монархи должны создавать себе положение в мире, подчеркивать значение своей власти. Никто не будет сожалеть, если вы избавите Кендру от Линана. Я слышал, будто торговцы Луризии ходатайствуют перед королевой о назначении представителя королевской семьи для постоянного присутствия в их Великом Совете в Аркорте.

Голос Береймы выдал закипавшую в его сердце ярость:

— Не нужно с такой легкостью говорить о моем восхождении на трон. Этого не может произойти, пока жива моя мать…

— Ради бога, Берейма, но она же на пороге смерти! Вы должны смотреть в будущее.

— Сейчас не время, да здесь и не место для этого разговора. Вам это известно не хуже, чем мне.

Гален удержался от ответа. Ему была вполне понятна ярость его кузена, однако он испытывал растерянность от того, что Берейма не хотел понимать реальную ситуацию, — что было так привычно и естественно для самого Галена и для остальных Двадцати Домов. Его преданность королеве была, возможно, и не такой сильной, как преданность Береймы, однако бесспорной. Но он понимал и то, что наступило время готовиться к новой коронации. Между тем Берейма предпочитал не поощрять разговоров о своем восхождении на трон, и уже стали раздаваться голоса тех, кто находил такую его позицию не просто неумной, но и усматривал в ней недоброе предзнаменование для его правления.

Однако несмотря ни на что, Берейма приходился кузеном Галену, и Гален испытывал к нему самое родственное расположение, заботясь о его благе. Он вздохнул, выражая покорность, и положил руку на плечо Береймы.

— Хорошо, пусть будет, как вы скажете. Не здесь и не сейчас.

Уязвленный сарказмом Камаля и потерей собственного лица, во второй раз Линан дрался с большим рвением и пылом. При любой возможности он бросался в атаку вместо того, чтобы выждать, пока противник сам приблизится к нему. Принц заставлял стражника медленно отступать, тем временем готовясь нанести ему смертельный удар. Вот он присел на миг на одно колено, готовый к молниеносному выпаду. Его противник широко расставил ноги и перехватил копье, чтобы отразить предполагавшийся удар, однако Линан сделал быстрый выпад в сторону, затем быстро метнулся вперед. Пока стражник менял положение копья с учетом нового угла атаки, Линан нанес удар, острие его деревянного меча вошло в плоть под ребра стражника. Если бы меч был не деревянным, а настоящим стальным, он перерезал бы кровеносные сосуды и вошел бы в легкие.

На лице Линана появилась слабая улыбка, однако тут же он услышал топот шагов за спиной. Он развернулся, как пружина, и увидел второго стражника, сжимавшего в руках деревянный трезубец, с опущенными вниз зубьями. Линан атаковал нового противника, резко нагнулся и подсек стражника под колени. Оба они, сцепившись, покатились по пыльной арене. В тот момент, когда Линан оказался наверху, он, опираясь на одно колено, чтобы сохранить устойчивость своего положения, другим коленом надавил на грудь своего противника. Стражник зарычал — в его легких не оставалось воздуха, а в следующий миг Линан мечом нанес удар по руке, державшей трезубец. Стражник отбросил оружие и откатился в сторону, подняв вверх здоровую руку в знак собственного поражения.

Линан вспомнил о своем первом противнике и обернулся как раз вовремя, чтобы отразить удар занесенного копья. Стражник был слишком уверен в успехе и потому, не удержавшись, проскочил вперед. В воздух взметнулась нога Линана, и его противник упал. Принц встал над ним и легонько ткнул его острием меча в горло.

— Довольно, ваше высочество, — произнес Камаль.

Линан отошел от поверженного стражника и опустил оружие.

— Получился ли у меня один из ваших приемов, господин коннетабль?

— Вам удалось, по крайней мере, частично отыграть свои прежние ошибки.

Камаль не оставил своего саркастического тона. Последний маневр Линана был похож на тот прием, с помощью которого ему нанесли поражение в прошлый раз. Камаль взмахнул рукой, и оба стражника, поднявшись, направились к выходу с арены. Линан поглядел им вслед и увидел в тени возле выхода два силуэта. Он сразу же узнал их.

— У меня, оказывается, есть зрители, — сказал он Камалю.

— Вы принц королевской крови, Линан. Неужели вы думаете, что есть хотя бы минута, когда за вами никто не наблюдает?

— Однако эта атака была необычайно жестокой, даже для Камаля, — заметил Берейма.

— Да, пожалуй, слишком жестокой, — почему-то подавленно отозвался Гален.

— Вы так думаете? — Берейма повернулся с намерением уйти. Ему хотелось видеть свою мать. С тех пор, как ранним летом она воспользовалась Ключом Силы, ее состояние становилось хуже. Каждый день был наполнен беспокойством за нее и страхом, что вскоре ему придется заняться делом, для которого его готовили с детства.

Королева была уверена, что его хорошо выучили. Он был способен опередить и обыграть поистине кого угодно в Гренда-Лире или за его пределами. У него были лучшие учителя, готовившие его к занятию делом, заниматься которым он отнюдь не хотел.

А что можно было сказать о его сестре и братьях? Какие цели преследовало их обучение? Какие планы зрели у королевы в их отношении?

Когда он отошел от арены, его мысли вернулись к Линану. Берейма не испытывал серьезной привязанности к своему сводному брату, однако не питал к юноше ни малейшей злобы. Его безразличие имело корни в безразличии их родной матери. С самого рождения Линана королева проводила с ним крайне мало времени и не предоставляла ему ни особенной обходительности, ни большого содержания, ограничиваясь тем минимумом, который был обусловлен его положением принца.

Гален смотрел вслед своему кузену, подыскивая слова, которые могли бы склонить Берейму к разговору о будущем. Это будущее было неизбежно, о чем они оба хорошо знали, но все же Берейма упорно не хотел о нем задумываться. Королеву уже держала в своих объятиях смерть, и ничто не могло отдалить ее. Государственный корабль Кендры нуждался в твердой руке, которая смогла бы уверенно вести его, поставив на ровный киль, уравновесить разнообразные требования всех провинций. Последнее, что должен был сделать Берейма — выработать и принять решение о судьбе своего сводного брата Линана. Новый король не мог позволить себе оскорбить чувства самых могущественных людей в королевстве ради никому не нужного человека.

Гален покачал головой. Эту проблему можно было решить множеством способов, но принц не был готов прибегнуть ни к одному из них.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});