Эксперт № 21 (2014) - Эксперт Эксперт

— Каким вы видите место России в международном разделении труда на горизонте десяти-пятнадцати лет? Какова должна быть роль государства для усиления проникновения российских компаний на зарубежные рынки и расширения их участия в глобальных цепочках создания стоимости?

— Я вижу Россию современной, динамично развивающейся экономикой, использующей имеющиеся объективные преимущества. Думаю, что в ближайшие десятилетия Россия не сможет полностью уйти от роли экспортера природных ресурсов и будет одним из важнейших игроков на этом поле в силу наличия на нашей территории больших природных запасов, спроса на эти ресурсы в различных регионах мира. В то же время Россия должна использовать свой потенциал человеческого капитала, встраивания в глобальные цепочки производства продуктов с высокой добавленной стоимостью. Мы можем рассчитывать на создание в России новых национальных компаний, которые будут разрабатывать продукты и выводить их на мировой рынок как в тесном взаимодействии с аналогичными компаниями из развитых стран, так и в партнерстве с Китаем или другими странами Юго-Восточной Азии.

Роль государства в том, чтобы вовремя замечать и поддерживать успешные частные компании, а не пытаться искусственно придумывать и продвигать какие-то отрасли или товары-чемпионы только потому, что, с точки зрения какого-то принимающего решения ведомства, эти направления кажутся наиболее важными вне зависимости от реальных интересов и возможностей частного бизнеса.

Вместо заключения

— Владимир Александрович, спасибо за беседу. Напоследок такой вопрос. Как бы вы сравнили качество и широту экономической дискуссии в России в 1990-е годы и сейчас. На мой взгляд, двадцать лет назад она была гораздо богаче, чем сегодня, когда вся палитра споров часто сводится к вопросу о величине дефицита бюджета, который мы можем себе позволить. Вам так не кажется?

— Нет, не кажется. Прежние дискуссии были примитивнее. Задачи, стоящие перед экономической политикой 1990-х годов, были тяжелы социально-политически, но весьма просты интеллектуально. И это понятно: если у вас трехзначная инфляция, то все остальные вопросы уходят на второй план. К тому же стабилизационные задачи 1990-х могли опираться на богатый международный опыт. Исключение составляла массовая приватизация — принципиально новая задача, не имевшая прецедентов в прошлом. Сейчас же перед нами стоят интеллектуально гораздо более сложные задачи, связанные с формированием качественно новых моделей развития человеческого капитала, решением многих сложных институциональных проблем. Перед Россией сейчас стоят задачи не столь болезненные, как в 1990-е, но уж точно интеллектуально гораздо более сложные.

За нефтяную иглу придется побороться Ирик Имамутдинов

Аналитики сулят непростые времена традиционным поставщикам дорогих углеводородов, прежде всего России. Чтобы не быть выдавленными с рынка новыми производителями и избежать падения темпов роста ВВП, необходим жесткий расчет экономической эффективности нефтегазовых проектов с точной оценкой рисков

section class="box-today"

Сюжеты

Нефть:

Региональное измерение большой нефти

Полимер с вами

/section section class="tags"

Теги

Нефть

Нефтяная отрасль

Долгосрочные прогнозы

Энергетика

Наука

Финансовая система России

Мировые финансы

/section

Россия заявила о себе как о серьезном игроке на рынке прогнозов развития мирового ТЭКа. В канун майских праздников прошел форум «ТЭК России в XXI веке». Его центральным событием стала презентация нового выпуска «Прогноза развития энергетики мира и России до 2040 года», подготовленного Институтом энергетических исследований Российской академии наук (ИНЭИ РАН) и правительственным Аналитическим центром (АЦ).

До появления первого подобного прогноза в 2012 году двумя самыми авторитетными источниками энергетического прогнозирования считались Международное энергетическое агентство (МЭА) и Energy Information Administration (EIA) — информационное агентство при министерстве энергетики США; отчасти их дополняли корпоративные форсайтные сценарии компаний, к примеру Shell или BP, исследования Statoil. По словам президента ИНЭИ РАН и научного руководителя «Прогноза-2014» академика Алексея Макарова , совместная деятельность его института и АЦ «без ложной скромности позволяет говорить, что появился третий центр мирового значения прогнозирования развития энергетики». Необходимость собственных глубоких исследований обострилась в результате глобального кризиса, который сопровождался резкими скачками цен на углеводороды, в результате чего произошли заметное замедление роста спроса и обострение конкуренции на традиционных энергетических рынках. «У нас уже был прецедент пренебрежения прогнозным анализом, — говорит академик Макаров. — Как бы дико это ни звучало, Советский Союз — крупнейший тогда производитель энергоресурсов в мире и второй по их потреблению — никогда не делал собственных регулярных прогнозов. В результате страна оказалась не готова к изменению конъюнктуры мировых нефтяных рынков в середине 1980-х, которое привело к обвальному падению экспортных доходов СССР и в итоге забило кол в его могилу». Сейчас, когда новые технологии, прежде всего в добыче сланцевых углеводородов, и выход на рынок новых производителей перекраивают международную торговлю топливом в неблагоприятном для России направлении, нам как никогда, считает Макаров, нужны глубокие исследования возможных турбулентностей мировых энергетических рынков и разработка регулярных прогнозов мировой энергетики на собственной исследовательской базе.

На пределе бюджетного маркера

Предыдущие два выпуска «Прогноза» аналитиков АЦ и ИНЭИ показали реальную потребность в наличии собственного видения развития мировой энергетики, и сейчас эти документы уже используются не только в научных, но и в прикладных исследованиях для выработки государственных и корпоративных стратегий. Эти работы сразу же были признаны и зарубежными профессионалами, год назад присудившими авторам «Прогноза» первую премию Мирового энергетического совета в области сценарного прогнозирования.

figure class="banner-right"

figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure

Почему анализ конъюнктуры внешних рынков становится критически важным для России именно сейчас? По данным руководителя отдела развития нефтегазового комплекса России и мира ИНЭИ РАН и руководителя проекта «Прогноз» Татьяны Митровой , доля доходов от нефти и газа в федеральном бюджете выросла с 9% в 2000 году почти до 50% в 2013-м, причем произошло это не за счет повышения эффективности деятельности по всей цепочке поставок углеводородов, а в результате резкого скачка цен на них. Начавшись в 2004 году, этот ценовой подъем и потянул за собой большую долю из семипроцентного годового роста ВВП страны, происходившего в течение нескольких лет. Сейчас зависимость от экспорта при почти не меняющихся объемах добычи углеводородов только нарастает, в то время как оздоравливающее влияние отрасли на экономику становится все менее заметным и страна все очевиднее впадает в рецессию. С другой стороны, утверждает Татьяна Митрова, внешние вызовы грозят устойчивому развитию и самого нефтегазового сектора: вероятность стагнации мировых цен и объемов российского экспорта углеводородов только растет. Поэтому два сценария прогноза из трех, «Базовый» и «Новые производители», выглядят весьма пессимистично, а надежду на рост дает только сценарий «Другая Азия». Какие же это угрозы?

В первую очередь угрозу представляет не только возможное снижение, но даже и простое прекращение роста цен на нефть. Российский бюджет формируется сейчас из расчета 97 долларов за баррель (цена июньских фьючерсов на североморскую нефтяную смесь марки Brent Crude Oil в первой декаде мая составляла около 108 долларов за баррель, а на легкую нефть марки WTI примерно 100 долларов за баррель). «Наш анализ фундаментальных факторов показывает, — рассказывает Татьяна Митрова, — что в базовом сценарии с учетом расширения добычи нефти в различных регионах мира цены на нее в реальном выражении (постоянных долларах) сохранятся на уровне 95–100 долларов в 2020 году, то есть на пределе нашего бюджетного маркера. Позже они стабилизируются на уровне 103–106 долларов, а к 2040 году достигнут 110–115. То есть не ожидается ни их бурного роста, ни критического падения. Но нужно понимать — и это крайне неприятно для нашей страны, — что в случае сценария масштабного выхода на рынок новых производителей нефти (Иран, Ирак, Бразилия) эти более дешевые поставщики постепенно выдавят с рынка часть объемов дорогого сланцевого сырья, добываемого в США, и традиционного российского. Для нас это означает сокращение к 2040 году нефтяного экспорта на 50 миллионов тонн в год (в 2013 году он снизился на 1,4 процента, до 236,6 миллиона тонн)».