Китай и китайцы. Привычки. Загадки. Нюансы - Андрей Шляхов

А книга интересная. И китайцев лучше понимать станешь. Может, когда и пригодится.

Пока, друг мой Вовка.

Денис

НАСТОЯЩИЙ КИТАЙСКИЙ СОН, УВИДЕННЫЙ В КИТАЕ

Старик, одетый в живописные грязные лохмотья, чинно сидел на корточках у подножия небольшой каменной лестницы, поднимающейся к пагоде, красовавшейся на пригорке. Казалось, что ему ни до чего нет дела – ни до протекавшей неподалеку реки с ее ароматами, ни до древних сооружений, ни до снующих вокруг людей.

Мой гид (и где только я успел им обзавестись?) прервал на полуслове свой рассказ об императоре, повелевшем возвести здесь пагоду.

– Прошу прощения за вид этого несчастного, которого мы зовем «хранитель пагоды», – сказал он.

– Разве это монах? – удивился я.

Старик был похож на воина, а не на монаха. Плечистый, с хорошо развитыми руками, с морщинистым лицом, которое перечеркивал глубокий шрам.

– Нет, монахи и послушники живут там. – Гид указал правой рукой на пагоду: – Он же целыми днями сидит здесь. Если спросить его, что он делает, он ответит, что…

– Пагода хранит нашу Вселенную, а я храню ее саму! – произнес старик.

Говорили мы, разумеется, на русском. Причем мы с гидом «акали» по-московски, а старик больше налегал на «о».

– Благое дело делаете, спасибо вам, уважаемый, – поблагодарил я.

– Ты вежлив, как и все твои соотечественники, – ответил старик.

Непонятно было, кого он имеет в виду.

– Послушай же мой рассказ! – потребовал старик.

Я присел на корточки рядом с ним. Неожиданно, сидеть в подобной позе оказалось очень удобно. Гид поколебался, но решил последовать моему примеру.

– «О, Учитель, в чем корни Спокойствия?» – спросил однажды пытливый ученик у Мудрейшего, – начал старик. – «Корни Спокойствия – в безопасности, – ответил тот. – Если человеку не грозят смерть или болезни – он спокоен».

Я внимательно слушал.

– «О, Учитель, из чего состоит ствол Спокойствия?» – спросил другой ученик, самый умный. «Ствол Спокойствия – это правильная картина мира, составленная из верных помыслов и лишенная страстей», – ответил Мудрейший. «О, Учитель, а куда простираются ветви Спокойствия?» – спросил самый любимый ученик. «Ветви Спокойствия простираются к близким по духу людям, – ответил Учитель, – ибо живущие со Спокойствием обретают Спокойствие»…

На этом самом месте я чихнул и проснулся.

А жаль – неплохо было бы досмотреть сон.

Вчера вечером я долго размышлял над словами Чжуан-цзы: «Пустота и покой, отсутствие образов и деяний – вот основа Неба и Земли, предел Пути и его жизненных свойств. Посему царственные предки и истинные мудрецы пребывают в покое. Будучи покойными, они пусты. Будучи пустыми, они наполнены»[11].

И вот вам результат.

Надо будет и сегодня перед сном поразмышлять над каким-нибудь мудрым изречением…

Кому: Елизавета Кузьмичева «[email protected]»

От кого: Денис Никитин «[email protected]»

Тема: Китайская сказка для Алисы.

Жил на свете один лентяй. Не любил он работать – и все тут. Целыми днями слонялся лентяй без дела с места на место, и ни в чем не мог он найти удовольствия, ничего ему не нравилось.

«Что же это такое – удовольствие?» – подумал он однажды и решил отправиться на поиски удовольствия.

Вышел лентяй из дома, пошел на восток и вскоре дошел до подножия высокой горы, преградившей ему путь. Здесь он увидел старого седого крестьянина, копавшего лопатой землю.

Поздоровался лентяй со стариком и спрашивает:

– Скажи-ка, дедушка, не знаешь ли ты, в чем можно найти удовольствие?

– Как не знать, знаю. И тебе объяснить могу, – ответил ему старик, не прерывая работы, – но если я буду с тобой болтать, то не смогу работать.

– Я пока поработаю за тебя, а ты говори, хорошо? – предложил юноша.

Очень уж ему хотелось узнать, что такое удовольствие.

– Будь по-твоему! – согласился старик. – Только я отдохну вначале.

Отдал лентяю лопату, а сам уселся в тенечке под деревом.

Копал лентяй час, копал другой. Трудно ему пришлось – взмок весь да перепачкался. Но делать нечего – сам захотел узнать, в чем можно найти удовольствие!

Через два часа старик воскликнул:

– Эй, парень, иди-ка сюда. Посиди рядом со мной да отдохни немного!

Лентяй бросил лопату и подсел к старику в манящую прохладную тень. Сел, потянулся, отер рукавом рубахи пот со лба и говорит:

– Ах, как хорошо! Как славно! Вот удовольствие так удовольствие!

– Твоя правда, – согласился старик, – отдых после работы – это и есть настоящее удовольствие! Запомни же – если ты станешь усердно трудиться, удовольствие само будет находить тебя.

Кому: Владимир Крашенинников

«[email protected]»

От кого: Денис Никитин «[email protected]»

Тема: Стратегическое несекретное-2.

Здравствуй, Вова!

Вот обещанные цитаты из Сунь-цзы с моими комментариями.

Комментарии, если хочешь, можешь пропустить.

«Сунь-цзы сказал: война – это великое дело для государства, это почва жизни и смерти, это путь существования и гибели. Это нужно понять.

Поэтому в ее основу кладут пять явлений.

Первое – Путь, второе – Небо, третье – Земля, четвертое – Полководец, пятое – Закон.

Путь – это когда достигают того, что мысли народа одинаковы с мыслями правителя, когда народ готов вместе с ним умереть, готов вместе с ним жить, когда он не знает ни страха, ни сомнений.

Небо – это свет и мрак, холод и жар, это порядок времени.

Земля – это далекое и близкое, неровное и ровное, широкое и узкое, смерть и жизнь.

Полководец – это ум, беспристрастность, гуманность, мужество, строгость.

Закон – это воинский строй, командование и снабжение.

Нет полководца, который не слыхал бы об этих пяти явлениях, но побеждает тот, кто усвоил их; тот же, кто их не усвоил, не побеждает.

Поэтому войну взвешивают семью расчетами и таким путем определяют положение.

Кто из государей обладает Путем? У кого из полководцев есть таланты? Кто использовал Небо и Землю? У кого выполняются правила и приказы? У кого войско сильнее? У кого офицеры и солдаты лучше обучены? У кого правильно награждают и наказывают?

По этому всему я узнаю, кто одержит победу и кто потерпит поражение».

Немного выспренно, как и все у китайцев, но верно. Мужик определенно имел на плечах голову, а не кочан капусты.

«Война любит победу и не любит продолжительности».

И с этим изречением не поспоришь. Столетняя война – это не для гениальных стратегов…

«Сунь-цзы сказал: по правилам ведения войны наилучшее – сохранить государство противника в целости, на втором месте – сокрушить это государство. Наилучшее – сохранить армию противника в целости, на втором месте – разбить ее. Наилучшее – сохранить бригаду противника в целости, на втором месте – разбить ее. Наилучшее – сохранить батальон противника в целости, на втором месте – разбить его. Наилучшее – сохранить роту противника в целости, на втором месте – разбить ее. Наилучшее – сохранить взвод противника в целости, на втором месте – разбить его. Поэтому сто раз сразиться и сто раз победить – это не лучшее из лучшего; лучшее из лучшего – покорить чужую армию, не сражаясь.

Поэтому самая лучшая война – разбить замыслы противника; на следующем месте – разбить его союзы; на следующем месте – разбить его войска. Самое худшее – осаждать крепости. По правилам осады крепостей такая осада должна производиться лишь тогда, когда это неизбежно».

Судя по всему, старик Сунь-цзы не был кровожадным монстром, одержимым жаждой убийства. Стремление заплатить за победу как можно меньше – весьма ценное качество для полководца.

«Сунь-цзы сказал: в древности тот, кто хорошо сражался, прежде всего, делал себя непобедимым и в таком состоянии выжидал, когда можно будет победить противника.

Непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике.

Поэтому тот, кто хорошо сражается, может сделать себя непобедимым, но не может заставить противника обязательно дать себя победить.

Поэтому и сказано: “Победу знать можно, сделать же ее нельзя”».

Да, самонадеянность – это не для полководцев. А вот без уверенности в своих силах – им никуда…

«Сунь-цзы сказал: управлять массами – все равно что управлять немногими: дело в частях и в числе.

Вести в бой массы – все равно что вести в бой немногих: дело в форме и названии.

То, что делает армию при встрече с противником непобедимой, это правильный бой и маневр.

Удар войска подобен тому, как если бы ударили камнем по яйцу: это есть полнота и пустота.