Путь стоика. Сохранить спокойствие, твердость характера и благоразумие перед лицом испытаний - Уильям Б. Ирвин

том, как чудесно мы с ним справились. Наш рассказ должен быть правдивым, а это означает, что, для того чтобы мы в своей истории выглядели стойкими и компетентными, мы должны действительно быть стойкими и компетентными в том, как мы справляемся со своими трудностями.

Поймите также, что, если бы такой римский стоик, как Эпиктет, использовал рамку повествования, он мог бы впоследствии и не поделиться этой историей с другими людьми. В конце концов, основной его целью при применении этого обрамления было бы желание избежать негативных эмоций после неудачи, чего он уже достиг бы к тому времени, когда появилась возможность об этом рассказать. Более того, если бы он в дальнейшем этой историей действительно поделился, то, вероятно, по одной из двух причин. Во-первых, для того, чтобы познакомить людей с тем, как можно это препятствие (с которым они сталкивались или могут столкнуться) обойти. А во-вторых, желая показать пессимисту, что неудача не обязательно вызывает негативные эмоции; на самом деле она может вызвать даже положительные эмоции. Как вам такое?

Эпиктет не стал бы делиться историями о своих бедах с другими, пытаясь произвести на них впечатление своей стойкостью и изобретательностью. Он прекрасно сознавал, что ценности, которыми жили он и другие римские стоики, были необычными. В то время как большинство людей ценили славу и богатство (31), основная цель жизни стоиков заключалась в том, чтобы достичь, а затем поддерживать спокойствие, то есть избегать испытывать отрицательные эмоции, продолжая при этом наслаждаться положительными эмоциями. Он также понимал, что, когда люди судят других, они делают это в соответствии с собственными ценностями, а не в соответствии с ценностями судимых ими людей. Поэтому он пришел к выводу, что здравомыслящий стоик не придает значения похвалам нестоиков, а значит, для него не имеет никакого смысла изо всех сил стараться заслужить похвалу, повествуя о своих злоключениях.

К счастью для нас, наш сознательный разум способен подрывать работу подсознания. В частности, придумывая альтернативные объяснения переживаемых нами неудач, наше сознание помещает наши жизненные затруднения в нейтральные или даже красивые рамы.

Эпиктет пошел еще дальше и предложил нам рассматривать похвалу нестоиков как своего рода обратный индикатор нашего прогресса как стоиков: «Если желаешь преуспеть, терпи, во внешних вещах имея в глазах окружающих вид неразумного глупца. Не стремись выглядеть знающим. И даже если кому-то покажется, что ты являешься чем-то значительным, не верь самому себе» (32). Точно так же он воспринимал критику в свой адрес как доказательство того, что как практикующий стоик он на верном пути. Я знаю, это звучит непривычно, но посмотрите на всех этих несчастных людей вокруг вас. Самый надежный способ заслужить их похвалу – это принять их ценности и жить в соответствии с ними. Тогда им будет легко хвалить вас, потому что, делая это, они косвенно хвалят себя. Загвоздка, конечно же, в том, что, разделяя их ценности, вы, скорее всего, в конечном итоге разделите их жалкое состояние.

Комедийная рамка: когда кто-то нас обижает, мы должны помнить комментарий Сенеки: «Насколько достойнее смеха то, из-за чего мы то и дело льем слезы!» (33) Он также напоминает нам, что тот же прием использовал и Сократ. После того как кто-то наградил его затрещиной, Сократ не рассердился, а отреагировал комментарием о том, что, к несчастью, отправляясь на прогулку, неизвестно, стоит ли надевать шлем (34).

Я столкнулся с замечательным примером использования юмора перед лицом трудностей во время тура на Мачу-Пикчу в Перу. Мой гид рассказал, что несколькими годами ранее он возглавлял группу австралийцев в четырехдневном походе по Тропе инков в Андах. Когда поход закончился, группа вернулась в соседний город Агуас-Кальентес, где они должны были сесть на поезд до Куско, откуда вылететь обратно домой. Там-то мой гид и узнал, что река Урубамба разлилась, а это значит, что поезда не будут ходить несколько дней. Это, в свою очередь, означало, что его клиенты застряли в Агуас-Кальентесе. Когда он сообщил им об этом, вся группа замолчала, пока один из австралийцев не выдал блестящее: «Ну тогда пошли пиво пить!» Остальные засмеялись, и все отправились в ближайший бар.

Отреагировав на неудачу с юмором, австралиец не только предотвратил возникновение гнева в себе, но и задал тон другим путешественникам. Он эффективно отсек те жалобы, что в противном случае могли бы заполнить вакуум. После предъявления пивного козыря было бы уже очень трудно сказать что-то вроде: «У меня есть идея получше: давайте вместо этого встанем и примемся стонать о том, как несправедлива жизнь». Заметьте также, что, выбрав пиво, австралийцы превратили то, что для многих было бы просто несчастьем, в прекрасный рассказ о том, как они застряли в Агуас-Кальентес, которым смогут делиться с друзьями в будущем.

Самый надесжный способ заслужить похвалу несчастных людей вокруг нас – это принять их ценности и жить в соответствии с ними. Тогда им будет легко хвалить вас, потому что, делая это, они косвенно хвалят себя. Загвоздка, конечно же, в том, что, разделяя их ценности, вы, скорее всего, в конечном итоге разделите их жалкое состояние.

Смех – особенно эффективная стратегия борьбы с оскорблениями (35). Смеясь, мы можем удержать себя от гнева и при этом выставить оскорбившего нас человека дураком: он намеревался уничтожить нас словесно, а мы просто отшутились.

Смех также может быть действенным ответом тяжелым личным невзгодам. Это понимал кинокритик Роджер Эберт. Понимал и бизнесмен Майкл Кубисс, жизнерадостный и физически крепкий мужчина, бывший армейский офицер. В возрасте сорока лет массивное кровоизлияние в мозг привело его к синдрому «запертого человека», не такому, как у Жан-Доминика Боби, но достаточно серьезному, чтобы ограничить его способность заниматься повседневными делами. Кубисс отреагировал на свое несчастье не депрессией, а использованием своего хорошо развитого чувства юмора для шуток о нелепости своего положения. (36). Вывод: если мы способны посмеяться над тем, что заставило бы плакать большинство людей, значит, у нас есть мощное оружие против жизненных невзгод.

Прежде чем мы продолжим, позвольте мне затронуть вопрос, способный вызвать у некоторых людей озабоченность в связи с комедийной рамкой. Как мы видели, Сократ пошутил в ответ на физическое нападение. Некоторые по моральным соображениям подобную реакцию раскритикуют: вместо того чтобы просто посмеяться над нападавшим, разве Сократу не следовало бы заявить на него в полицию? (37) В конце концов, это уменьшило бы вероятность того, что злоумышленник нападет на Сократа или другого невиновного человека в будущем.

В ответ на эту критику позволю себе подчеркнуть, что использование комедийной рамки не