Брачная ночь длиною в жизнь - Хелен Брукс

Виктория не шелохнулась.

Слабое шевеление внутри ее живота вернуло ее к действительности.

– Как дела, мой сладкий? Давно мы с тобой не беседовали. – Ее пальцы осторожно погладили то место, где детеныш решил проявить активность. – Видишь, твой папа даже не выпил свой кофе.

Она вернулась в гостиную и раскинулась в кресле, чувствуя себя ужасно усталой и подавленной. Она была смущена, расстроена и не могла прийти ни к какому решению.

Она любила Зака и ненавидела одновременно. Ей хотелось, чтобы у ребенка был отец, но в то же время она была готова сбежать от него на край света. Нормально ли это? Виктория покачала головой. Если она не возьмет себя в руки, то точно окажется в сумасшедшем доме. И тогда ребенка ей не видать как своих ушей.

Он поднялась и прошла на кухню, где первым делом увидела огромный букет цветов. Ох, Зак, Зак… Тут только она поняла, что плачет. Как его понять? То кричит и угрожает, то через минуту появляется на пороге с роскошными цветами и милой улыбкой. Но это ему не поможет. Сейчас у нее есть человечек, который во много раз важнее и Зака и ее самой.

Теперь осталось только порадовать Корал.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Корал среагировала на известие даже хуже, чем предполагала Виктория.

– Ты это назло мне сделала? – холеные пальцы с ярко-алым маникюром с такой силой сомкнулись на тонкой ножке высокого хрустального бокала, что та жалобно хрустнула и тягучее пурпурное вино разлилось по скатерти.

Зная, что Корал ни за что не станет устраивать сцен на людях, Виктория предусмотрительно пригласила ее в маленький, но дорогой ресторан. Ей и в голову не придет расплатиться за разбитый бокал, подумала Виктория, увидев, как Корал надменно кивнула официанту, сменившему скатерть.

Стоило ему отойти, Корал вновь зашипела на дочь:

– Как это на тебя похоже, Виктория. – Сощуренный взгляд придавал ее хорошенькому личику хищное выражение. – Ты поступала так с самого своего рождения.

– Не преувеличивай моих заслуг, мама, – непринужденно проговорила Виктория. Такие стычки не были для нее редкостью. За годы совместной жизни она научилась абстрагироваться от материнских эскапад. Хотя каждый раз на душе оставался горький осадок.

– Подобная выходка не делает тебе чести, доченька, – ядовито процедила Корал, сузив глаза и поджав губы. Будь ее воля, она бы обрушила на голову Виктории шквал обвинений. Но опуститься до скандала в публичном месте Корал позволить себе не могла.

– Мама, успокойся ради бога, мне от тебя, – сделав ударение на последнем слоге, произнесла Виктория, – ничего не надо. – Я просто хотела, чтобы ты знала…

Услышав непривычную твердость в голосе дочери, Корал почла за лучшее несколько смягчить тон.

– А что думает об этом Зак? Полагаю, отец – он?

– Конечно, отец – Зак. Он рад. – Виктория чувствовала себя очень напряженно, как всегда в обществе своей матери.

– Ты теперь к нему вернешься, – с облегчением произнесла Корал. Ей показалось, что она нашла путь к примирению со своей грешной дочерью.

– Совсем нет. – Виктория постаралась говорить не слишком эмоционально. – Наоборот. Я собираюсь воспитывать ребенка сама. Мы разводимся.

– Ты с ума сошла, девочка! – Корал в Ужасе посмотрела на нее. – Фамилия Хардинг что-нибудь значит для тебя? У него же куча денег, разве можно отказываться от такого богатства?

– Давай не будем это обсуждать, мама, – прервала ее Виктория. – Ни сейчас, ни после.

Корал промолчала, так как принесли их заказ: копченую утку с салатом – здешнее фирменное блюдо.

Элегантная, сдержанная, хорошо воспитанная леди… Она же всю жизнь играет какую-то роль… Неужели ей самой это не надоело, недоумевала Виктория. А может быть, это и не роль? Может, в ней уже не осталось ничего настоящего, искреннего?

– Теперь понятно, почему ты скрывалась последнее время. – Корал отрезала маленький кусочек мяса и глянула на дочь исподлобья. – Стыдно было признаться?

– Я не собиралась прятаться. – Виктория глубоко вздохнула. – Просто я пошла работать.

– Работать?! – поразилась Корал.

– В цветочный магазин. – Глядя, как вытянулось лицо матери, Виктория испытала мстительное удовлетворение.

Разговор прервался. Остаток трапезы прошел в полном молчании. Тишина была выразительней, чем любые слова. Виктория настояла, что она сама оплатит счет.

Наконец обе женщины вышли на освещенную солнцем улицу.

– Когда… – Корал скорчила гримаску и ткнула пальцем в округлившийся живот Виктории?

– В конце декабря, – коротко ответила Виктория. Разговор дался ей нелегко и, слава богу, подходил к концу.

– На Рождество я еду на Багамы.

И это называется, мать, вздохнула про себя Виктория. Корал не только не откажется от своих планов, но даже из вежливости не собирается выказать хоть какое-то подобие участия и заинтересованности. У нее даже мысли не возникло предложить какую-нибудь помощь…

Да, Корал в своем репертуаре.

– Правда? – Виктория заставила себя вежливо улыбнуться. – Надеюсь, ты хорошо проведешь время. Ты пробудешь там до Нового года?

– Да. – Корал подняла руку, и тут же возле нее остановилось такси. Хотя Виктория готова была поклясться, что никаких машин вокруг не было. Ей всегда казалось, что ее мать ухитрится найти транспортное средство даже посреди Сахары. – Тебя подвезти?

Предложение было сделано столь неприязненным тоном, что Виктория поспешила ответить:

– Нет, нет. Мне надо еще заглянуть в магазин.

Корал с облегчением кивнула, подставила нарумяненную щеку для поцелуя и села в такси, даже не оглянувшись. Виктория продолжала стоять, наблюдая за уличным движением. Детские воспоминания волнами накатывали на нее, она снова почувствовала себя маленькой девочкой, никому не нужной и нелюбимой. Жуткое чувство!

– Как все прошло? – глубокий мужской голос вырвал ее из задумчивости.

– Зак, – она удивленно поглядела на него, – как ты здесь оказался?

– Просто сейчас чудесный субботний вечер, и делать мне абсолютно нечего, – непринужденно ответил он, беря ее под руку. – Выпала редкая возможность прогуляться, поглазеть на витрины…

Виктория недоверчиво посмотрела на его красивое лицо. Заку Хардингу всегда находилось чем заняться, жизнь его была насыщена до предела, «глазеть на витрины» было совсем не в его стиле.

– Ты приехал сюда, потому что подумал, что я расстроюсь после разговора с матерью? – полуутвердительно-полувопросительно произнесла она. Неудивительно, что он узнал об их встрече: оперативности его осведомителей могла бы позавидовать любая контрразведка.

– Зная эту людоедку, я в этом не сомневался, – немедленно согласился он. – Пусть хотя бы остаток вечера принесет нам удовольствие. Чем бы ты хотела заняться? Я в твоем полном распоряжении, Тори.