Bromance. Книжный клуб спешит на помощь - Лисса Кей Адамс

поплелся в гостиную, затем миновал кухню. Мама жила в этом доме уже больше десяти лет, однако Ноа он по-прежнему казался чужим. Возможно, потому что он никогда в нем не жил. Нет, не только — в нем никогда не жил отец. Повсюду висели его фотографии, но это не одно и то же. Вероятно, именно поэтому мама так хотела переехать. В новом доме не приходилось вспоминать военную машину при каждом взгляде на подъездную дорожку. Не приходилось вспоминать военного в форме, подходящего к порогу, и как оборвалось сердце, когда позвонили в дверь.

— Не открывай! — испуганно прошептала она, вжавшись в стену и скрестив ладони на груди.

От выражения ее лица Ноа похолодел.

— Кто это?

— Никто, — тихо сказала мама странным голосом, будто надеялась силой мысли воплотить слово в жизнь. Затем приложила ладонь к губам.

Зоуи вцепилась в диван и подтянула колени к груди, словно готовясь в любой момент сорваться с места и кинуться на стены или выпрыгнуть в окно — что угодно, лишь бы избежать удара судьбы, затаившегося на пороге.

На деревянных ногах Ноа подошел к двери и отворил.

Даже тогда он понимал, что когда-нибудь забудет некоторые детали того момента. Но понимал также, что никогда в жизни не забудет крика, вырвавшегося из груди мамы, когда она рухнула на пол.

Ноа отодвинул раздвижную стеклянную дверь и вышел на задний двор. У ржавого гриля, который держался лишь на скотче и ностальгии, стоял Марш. На нем были старые выцветшие джинсы и футболка с Nashville Legends. Он оглянулся и без всяких приветствий сразу потребовал:

— Помоги-ка с этой штуковиной.

— И вам здрасте.

Подергав конфорку, Марш нажал на кнопку розжига. Раздался щелчок, но больше ничего. Он выругался сквозь зубы и запустил пальцы в седеющие волосы — у него была стандартная короткая стрижка морских пехотинцев с выбритыми висками.

— Этой железяке место на свалке. И почему она не купит новую?

— Сами знаете, — ощетинился Ноа.

Потому что они подарили этот гриль папе на День отца, но он не успел им воспользоваться. Ноа поставил поднос с мясом на стол и подошел к грилю. У него получилось зажечь огонь с первого раза.

— Надо сперва нажать на кнопку и подержать немного.

— Вечер спасен, — сухо отозвался Марш.

— Алексис наготовила столько еды, что хватит прокормить целую армию.

Марш изогнул бровь, и Ноа пожалел о сказанном. Тот вечно доставал его из-за их отношений с Алексис. Он спешно воткнул вилку в кусок стейка и бросил на решетку гриля, однако Марш оттолкнул его руку.

— Да нет же, балбес, рано еще, пусть сперва хорошенько прогреется. Ты, что ли, никогда не жарил стейки?

Ноа закатил глаза и отступил.

— Притащи пива. — Марш кивнул на переносной холодильник у двери.

Он взял две бутылки, откупорил и передал одну Маршу, который опрокинул сразу половину и отрыгнул.

— Еще не спишь с ней?

Ноа едва не захлебнулся.

— Какого хрена, Марш?!

Тот щелкнул языком и вновь приложился к пиву.

— Значит, нет.

— Мои отношения с Алексис — не ваше собачье дело.

— Эй! — прорычал Марш, указывая на него горлышком бутылки, словно пистолетом. — Следи за языком!

— Мы с Алексис просто друзья.

Марш бросил на решетку кусок мяса.

— Между мужчиной и женщиной дружба невозможна.

— Если вы пытаетесь выиграть награду «Сексист года», так держать, вы на верном пути.

Нисколько не опечаленный, Марш бросил второй кусок мяса на гриль.

— Такова наша природа. Мужики хотят спать с бабами, а не гулять под ручку и трепаться.

— Да ну? А мама знает об этой вашей теории?

Марш сурово нахмурился.

— Сказал же, следи за языком!

— То есть вам можно меня доставать, а мне нельзя отплатить взаимностью?

— Сам знаешь, у нас с твоей мамой чертовски непростая дружба.

Ага, под «непростая» он подразумевал, что после смерти отца они оба ни с кем не встречались, но и не сходились, поскольку не хотели таким образом предавать отца, так что просто страдали поодиночке.

Марш вновь приложился к бутылке.

— На днях я заключил контракт с новым клиентом.

— С кем-то знаменитым? — Он упивался тем фактом, что Ноа работает со звездами.

— Скорее всего, вы его не знаете. Он молодой исполнитель кантри.

— Хорошо зарабатывает?

— Достаточно.

— Ты встречался с моим финансистом?

Ноа поморщился. Они с Маршем вечно спорили из-за денег. Он уже не знал, как еще объяснить старику, что не намерен обращаться к его финансисту. Ноа предпочитал собственные инвестиции, которые не будут обогащать нефтедобывающие компании. Он как-то попытался рассказать Маршу о растущей индустрии социально ответственных вкладов, однако тот лишь нахмурился, назвал это чепухой либерастов и заявил, что он спускает деньги на ветер.

— Я немного преуспел, — только и сказал Ноа, не вдаваясь в подробности.

Вздорный подросток, все еще живущий внутри, хотел ткнуть Маршу в лицо квитанции с его недавним заработком. Или извещение о полном погашении ипотеки за мамин дом. Или кредитку с нулевым долгом за обучение Зоуи, которая на следующий год выпустится из университета с докторской степенью.

Однако самого факта было достаточно. Ноа не нуждался в одобрении Марша — только мамы и сестры. И еще Лексы.

Он оглянулся на стеклянную дверь, ведущую в кухню, где подруга и мама с улыбками рассматривали книгу на столе — вероятно, альбом с детскими снимками Ноа, сделанными до смерти отца. После они фотографировались редко.

Ноа еще немного постоял и, допив пиво, сказал:

— Посмотрю, не нужна ли им помощь.

Внезапно дверь в дом отъехала, на пороге появились мама и Зоуи с одинаково потрясенными лицами.

— Она рассказала нам о донорстве, — сказала мама.

— И как все вообще происходит? — спросила Зоуи чуть позже, когда они сидели за обеденным столом.