Чингисиана. Свод свидетельств современников - А. Мелехина Пер.

И ответил ему на это Торил-хан: «В пути мы задержались на три дня и в срок условленный явиться не сумели, и потому, брат младший Жамуха*, ты волен нас судить за это!»

На этом и покончили они речи обоюдные о том, что не явились в срок в условленное место с мужами своими Тэмужин, Торил-хан и брат его Жаха гамбу.

И выступили они все вместе из Ботохан боржи и достигли реки Хилго. И переправились они через реку на плотах, кои повязали тут же. И пришли они в пределы мэргэдские и обрушились на людей Тогтога бэхи, что сидели в местности Буур хэр.

И порушили их кумиров,Похватали жен и детей мэргэдских.И обложили со всех сторон народ мэргэдский,И попрали ногами святыни их,И опустошили кров их.

Самого Тогтога бэхи едва не застали врасплох и спящим не захватили. На его счастье, подданные его — рыбаки и охотники на соболей и дзейренов, что сидели на берегу реки Хилго, известили его в ту же ночь о приближении врага. Получив такое известие, Тогтога бэхи вместе с Дайр усуном и немногочисленными нукерами своими бежал вниз по реке Селенге в пределы баргузинские. И преследовали мужи наши бежавших той ночью вниз по реке Селенге мэргэдов и разор им чинили великий.

А Тэмужин скакал тут же, разыскивая средь бегущих мэргэдов супругу свою. «Бортэ, Бортэ!» — кричал он, зовя ее. И узнала голос Тэмужина супруга его Бортэ ужин; вместе со старухой Хоогчин соскочили они с возка и бросились к нему и ухватились за поводья коня его. И признал он при свете светила ночного супругу свою Бортэ ужин и заключил ее в объятия свои. И тотчас отослал он человека к Торил-хану и Жамухе со словами: «Я отыскал того, кого искал. Давайте же погоню прекратим и этой ночью здесь переночуем».

И беженцы мэргэдские заночевали той ночью там, где их застигла темень. Вот и весь сказ о том, как Бортэ ужин была вызволена из плена мэргэдского и вновь соединилась с Тэмужином.

А помнится, началось все с того, что в то злополучное утро Тогтога бэхи из племени Удуйд Мэргэд, Дайр усун из племени Увас Мэргэд и Хатай дармала из племени Хад Мэргэд с тремястами ратниками своими ополчились на Тэмужина и родичей его, возжаждав отомстить за отнятую Есухэй-батором у младшего брата Тогтога бэхи — Их чилэду — невесту Огэлун. Преследуя Тэмужина, вороги мэргэдские трижды обошли Бурхан халдун, но так его и не настигли. Зато они схватили Бортэ

ужин и отдали ее в наложницы младшему брату Их чилэду — Чилэгэр буху. Так и жила она в юрте Чилэгэр буха до своего вызволения.

Во страхе спасаясь бегством, воскликнул тогда Чилэгэр бух покаянно:

«Положено черной воронеОбъедки клевать да падаль,Так нет же: она предерзкоНа белого гуся напала…И я вот, Чилэгэр жалкий,Забывший, кем был я раньше,Посмел дотронуться, дурень,До высокородной ханши.Большую беду я накликалНа все мэргэдское племя,Средь ночи бежать я должен,Не скроет меня и темень.В скалистых спрячусь ущельях —Трястись мне теперь да скрываться,Чтоб с глупой своей головоюПо-глупому не расстаться.Положено птице-степнячкеМышей поедать полевок,Так нет же: ее привлекаетКраса лебединых головок.И я вот, Чилэгэр грязный,Я, дурень, увы, природный,Пытался, невежа, поднятьсяДо ханши высокородной.Ничтожным своим дерзновеньемМэргэдам принес разоренье.Какое ж дерьмо я, однако,И жизнь моя тоже ничтожна…Нет, некуда ныне податься,Спастись мне никак невозможно.В какой бы укрыться мне щели,В какое забиться ущелье?»И схвачен был тогда же Хатай дармала,И надели на него шейную колодкуИ понудили идти на гору Бурхан халдун.

Прослышал Бэлгудэй, что мать его неподалеку в мэргэдском айле в услужении томится. И пришел он в этот айл и прошел в юрту на правую ее половину. Тем временем мать его в ветхом овчинном дэле поспешила выйти незамеченной с восточной половины. И горестно молвила она стоявшим снаружи людям:

«Любимые дети-тоХанами нынче зовутся,Моя же недоля —До смерти служанкою гнуться…Взглянуть мне не больно приятноВ лицо сыновьям моим знатным».

И с этими словами побрела она в рощу, и сколько ни искали ее, так и не смогли найти*.

И с этого самого времени Бэлгудэй ноён пребывал во гневе: только завидит человека из племени Мэргэд, тотчас погубит его стрелою меткой и притом приговаривает: «Несчастный, вороти мне мать!»

Триста ратников мэргэдских,Что пошли на ТэмужинаУ горы Бурхан халдун,Повоеваны, побиты,В прах развеяны роды их —Все, кто стар, и все, кто юн.Тех, кто жив тогда остался,Обратили в слуг покорных —И детей, и женщин — всех.Самых статных, самых стройных,Молодых мэргэдок знойныхРазобрали для утех.

И молвил тогда Тэмужин благодарственное слово Торил-хану и Жамухе:

«Отец любезный Торил-ханИ Жамуха, мой верный побратим,Вы мощь свою соединили;С благословения Небес,Под покровительством ЗемлиМэргэдов-недругов разбили;Их племя разорив, поправ,Богатую добычу взяв,Жилища их опустошили».

Так, повоевав люд мэргэдский, учинив ему разор, возвратились они восвояси*.

После бегства удуйд мэргидов наши ратники подобрали в их кочевье отставшего от своих пятилетнего отрока по имени Хучу. Был он в шапке собольей, в гутулах* из оленьей шкуры и дэле, пошитом из соболиных шкурок. У отрока в глазах сверкал огонь, и ликом был он светел. И взяли ратники отрока этого с собой и отдали его на воспитание матушке Огэлун*.

Так Тэмужин, Торил-хан и Жамуха, втроем соединясь,

Порушили мэргэдские жилища,Пополонили их красивых женщин,Повоевали старого врага;Покинули потом места лесные,Где сходятся Орхон и Селенга.

Тэмужин и Жамуха отошли от Талхун арала и двинулись в направлении Хорхонаг жубура. Торил-хан же пошел по северному склону Бурхан халдуна, прошел через Ухуртскую рощу, через урочища Гацурт субчид и Улиастай субчид, охотясь по пути на зверя, и воротился так в Черную рощу, что на реке Тола.

Сказ о том, как Тэмужин и Жамуха дважды скрепили свое побратимство

Тэмужин и Жамуха пришли и сели вместе в Хорхонагской долине. И вспомнили они, как андами-побратимами стали, и уговорились впредь крепить дружество меж собою.

А подружились они давно — тогда Тэмужину было одиннадцать лет. Подарил тогда Жамуха Тэмужину альчик, сделанный из лодыжки косули, а Тэмужин ему — литой альчик. И играли они вдвоем в кости на льду реки Онон и стали называть друг друга андами-побратимами.

А на следующий год весной забавлялись они стрельбой из лука-алангира*. И подарил тогда Жамуха Тэмужину свистящую в полете стрелу, склеенную из рогов годовалого теленка с проделанными в них отверстиями, а Тэмужин отдарил его стрелой с наконечником, вырезанным из можжевельника. Вот и весь сказ о том, как Тэмужин и Жамуха дважды скрепили побратимство свое.

И вспомнили они слова прародителей своих:

«Коли люди сошлись,Коль они — побратимы,Друг о друге заботыИм необходимы.Коли служат друг другуОпорой надежной,То и дружбу ихЛюди зовут непреложной».

И поклялись они снова в дружбе вечной, и жаловали побратимы дары друг другу. Тэмужин опоясал Жамуху златым поясом из доспехов Тогтога бэхи мэргэдского и даровал еще анде буланого жеребца ворога их Тогтога. А Жамуха опоясал Тэмужина златым поясом из доспехов Увас мэргэдского Дайр усуна и еще пожаловал анде любимого белого рысака ворога их Дайр усуна. И когда поклялись они вновь в дружестве своем,

У подножья горы Хулгар хунВ Хорхонаг жубурской долинеПод раскидистым деревом праздникУстроили побратимы.Были пляски, веселое пенье…Души их обрели единенье.И еще они больше сдружились,В ночь — одним одеялом укрылись.

И прожили Тэмужин и Жамуха бок о бок в дружбе и согласии год и половину другого*, и сговорились они однажды удалиться от тех мест. И тронулись они в путь в шестнадцатый день первого летнего месяца — в день полнолуния. И ехали они вдвоем впереди всего обоза, и сказал тогда Жамуха Тэмужину:

«Пусть наши табунщикиОсядут в предгорье,Пасут табуны.Согласен ли ты?А пастухиСтанут стойбищем в долине реки,Пасут на приволье овец.Что скажешь в ответ?»

Но не уразумел Тэмужин слов Жамухи и не ответил анде ничего*. И поотстал Тэмужин от Жамухи и, дождавшись середины обоза, приступил к матушке Огэлун и молвил: