Безрассудная Джилл. Несокрушимый Арчи. Любовь со взломом - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

нельзя счесть особенно успешной.

Не так-то часто Макичерна осеняли идеи — мускулатура у него брала заметный верх над мозгом, — но в этот вечер за обедом одна идея на него снизошла. Беседа с Джимми разожгла в нем ярость, но и поставила в тупик. Он понимал, что руки у него связаны. Фронтальная атака ничего не дала бы; об изгнании Джимми из замка не могло быть и речи. Оставалось одно: внимательно следить за ним, пока он тут. Макичерн оставался в неколебимом убеждении, что Джимми внедрился в замок с преступным замыслом. Появление леди Джулии за обедом в знаменитом бриллиантовом колье подсказало очевидный мотив. Колье обладало международной известностью. Вероятно, ни в Англии, ни на континенте не нашлось ни одного выдающегося вора, который не положил на него глаз как на возможную добычу. И одно покушение уже произошло. Игра по-крупному — именно эта приманка могла соблазнить вора того типа, к которому Макичерн причислил Джимми.

Со своего места в дальнем конце стола он созерцал бриллианты, сверкавшие на шее их владелицы. Такая демонстрация даже чуть-чуть отдавала дурным тоном: в конце-то концов, это просто обед, а не официальный банкет. И это была не просто нить, а почти воротник. Было нечто восточное и варварское в столь вызывающем выставлении напоказ подобной драгоценности. Ради такого приза вор рискнул бы многим.

Когда подали рыбу, разговор стал общим, но его содержание отнюдь не отвлекло Макичерна от впечатления, произведенного сказочным сокровищем. Речь зашла об ограблениях. И начал лорд Дривер.

— А знаете, — сказал он, — совсем забыл рассказать вам, тетя Джулия. Номер шестой недавно ночью ограбили.

Номер 6а по Итон-сквер был фамильным домом в Лондоне.

— Ограбили! — сказал сэр Томас.

— Ну, забрались внутрь, — сказал граф, очень довольный, что овладел вниманием всех присутствующих. Даже леди Джулия слушала, не перебивая. — Типчик влез через окно посудомойной в час ночи.

— И что сделал ты? — осведомился сэр Томас.

— А? Ч… э… Меня там не было, — сказал лорд Дривер. — Но что-то его спугнуло, — продолжал он торопливо, — и он сбежал, ничего не прихватив.

— Грабежи, — сказал молодой человек, которым, как позднее установил Джимми, был организатор любительских спектаклей Чартерис. Откинувшись на спинку стула, он воспользовался паузой. — Грабежи — это развлечение аристократов духа и труд всей жизни алчных корыстолюбцев.

Он достал из жилетного кармана тонкий карандашик и что-то быстро написал на манжете.

У всех нашлось что сказать на эту тему. Одна юная барышня высказала мнение, что ей не хотелось бы обнаружить грабителя у себя под кроватью. А еще кто-то слышал о типусе, чей папаша выстрелил в дворецкого, приняв его за домушника, и пуля вдребезги разнесла очень дорогой бюст Сократа. А лорд Дривер сообщил, что брат его сокурсника сочинял тексты песен для музыкальных комедий и в одном указал, что лучший друг взломщика — его старая мамочка.

— Жизнь, — сказал Чартерис, у которого было время поразмыслить, — это дом, в котором мы все домушничаем. Мы входим в нее без приглашения, хватаем все, на что успеваем наложить руку, и уходим из нее.

— Брат этого типуса, о котором я вам рассказывал, — сказал лорд Дривер, — говорит, что «взломщик» рифмуется только с «головоломщик», если не считать «ящик». Он говорит…

— Лично я, — сказал Джимми, бросив взгляд на Макичерна, — питаю некоторое сочувствие к взломщикам. В конце-то концов они принадлежат к классу самых усердных тружеников на свете. Они работают в поте лица, когда все другие спят. К тому же взломщик всего лишь практикующий социалист. Люди много говорят о справедливом перераспределении богатств. Взломщик идет и перераспределяет. По моему опыту взломщики принадлежат к наиболее порядочным преступникам, каких мне только довелось встречать.

— Не терплю взломщиков! — внезапно вскричала леди Джулия, и красноречие Джимми сразу иссякло, будто завернули кран. — Если я увижу, как вор подбирается к моим драгоценностям и при мне будет пистолет, я его пристрелю.

Джимми встретился взглядом с Макичерном и ласково ему улыбнулся. Экс-полицейский глядел на него глазами обескураженного, но вредоноснейшего василиска.

— Я принимаю надежнейшие меры, чтобы не было никакой возможности подобраться к вашим драгоценностям, моя дорогая, — сказал сэр Томас, не краснея. — Я заказал стальной ящик, — добавил он, обращаясь ко всему обществу, — с особым замком. Крайне надежное хранилище, гарантированное от взлома, сдается мне.

Джимми, прекрасно помнивший историю, услышанную от Молли, не сдержал мгновенной улыбки. Макичерн, напряженно за ним следивший, успел ее заметить. Ему она представилась еще одним доказательством (как будто в них имелась нужда!) намерений Джимми и его уверенности в успехе. Чело Макичерна омрачилось. До конца трапезы напряженная мыслительная деятельность сделала его даже более молчаливым, чем он обычно бывал за обеденным столом. Он видел всю меру трудности своего положения: чтобы обезвредить Джимми, за ним требовалось неусыпно наблюдать, но как это осуществить?

И только когда подали кофе, он нашел ответ. Идея явилась с первой сигаретой. В тот же вечер у себя в комнате, прежде чем лечь, он написал письмо. Весьма необычное письмо, но, как ни странно, почти слово в слово совпадавшее с тем, которое сэр Томас Башли написал утром.

Оно было адресовано директору частного розыскного агентства на Бишопсгейт-стрит, Лондон, Додсону и гласило следующее:

«Сэр! По получении сего соблаговолите прислать сюда одного из надежнейших Ваших агентов. Предпишите ему остановиться в деревенской гостинице в роли американца, осматривающего достопримечательности Англии и желающего посетить замок Дривер. Я встречусь с ним в деревне, объявлю его моим хорошим нью-йоркским знакомым, а затем дам ему дальнейшие инструкции.

Искренне Ваш Д. Макичерн.

P. S. Будьте так любезны, пришлите специалиста, а не какого-нибудь пентюха».

Это краткое, но насыщенное послание потребовало от него немало литературных усилий. В изложении своих идей на бумаге он силен не был, но в конце концов одобрил свое произведение. Запечатал его в конверт и положил конверт в карман. Ему заметно полегчало. Между ним и сэром Томасом Башли в результате покушения на бриллианты в Париже возникла теплейшая дружба, и Макичерн мог уверенно рассчитывать на осуществление своего плана. Благодарный рыцарь вряд ли допустит, чтобы старый нью-йоркский знакомый его ангела-спасителя прозябал в деревенской гостинице. Сыщик незамедлительно водворится в замке, где, неведомо для Джимми, будет бдительно следить за ходом событий. Всякое наблюдение за мистером Джеймсом Питтом можно будет без дальнейших забот предоставить знатоку.

И мистер Макичерн горячо поздравил себя с хитроумной стратегией. Джимми наверху, а Штырь внизу заставят сыщика попотеть.

Глава 15. Вмешательство мистера Макичерна

Первые дни пребывания в замке Дривер пробудили в Джимми странную смесь эмоций, главным образом неприятных.