МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1989. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов - Сергей Абрамов

Кемпер перестал помешивать в котелке суп из концентрата, варившийся на походной спиртовой горелке.

— Ты не оригинален. В свободное время я почитываю научно-популярную литературу и знаю, что такое панспермия. Хочешь сказать, что спора или яйцо этого зверя выпало на Землю из космоса — и он здесь родился? Лично мне нравится первая гипотеза: суперзавр — детище мутации. В истории Земли столько белых пятен, что нет смысла искать пришельцев там, где их нет. Природа — великий творец. Во всяком случае, богу с ней не сравниться.

Алиссон с проснувшимся любопытством слушал летчика, вдруг открыв в нем качества, которых еще не знал: любознательность, начитанность и способность к философским обобщениям.

— Бога нет, — сказал он. — Вернее, я в него не верю.

— Я тоже. «В мире столько безумия, что извинить бога может лишь то, что он не существует» [6].

— Не помню, кто сказал, что безумие — это избыток надежды.

— В таком случае я безумен сверх меры. — Кемпер налил в алюминиевые тарелки дымящийся суп. — Я настолько безумен, что надеюсь дожить до старости.

Алиссон покачал головой, но продолжать разговор не стал. Мысли вернулись к находке, и его снова увлекла пропасть тайны, которая крылась в появлении на свет суперзавра с живыми зародышами. Поужинав, он поднялся на небольшую пирамидальную скалу и оглядел окрестности «посадочной площадки», где приземлился их «беременный ястреб», как называл самолет палеонтолог.

Серо-белую твердь каменной пустыни уже расчертили длинные черные тени от удивительных геологических структур — даек, напоминающих огромные, будто воздвигнутые человеческими руками коричневые стены, ориентированные, как спицы гигантского колеса. Это были остатки древних лавовых потоков, излившихся через трещины в эпоху вулканизма и горообразования. Конусообразные зубовидные скалы — штоки — застыли сторожами древних вулканов, конусы которых были разрушены эрозией. Сплюснутый багровый овал солнца падал за горизонт в пелену пыли. Белый шрам — след высотного самолета делил чашу неба пополам и вонзался в солнце оперенной стрелой охотника-великана. Алиссон вдруг ощутил — не услышал, а именно ощутил — тишину пустыни: громадное пространство вздыбленного камня будто замерло в ожидании чего-то ужасного.

— А вообще-то странно, — раздался над ухом голос Кемпера.

Алиссон вздрогнул, оглянулся.

— Ты о чем?

— Странно, что в таком хаосе отыскалась приличная ровная площадка, и как раз в самом интересном с точки зрения геолога месте.

— Насчет геолога не знаю, а с точки зрения палеонтолога — точно.

— Вот я и говорю. Пошли, еще разок посмотрим издали на нашу золотую жилу и ляжем спать. Завтра утром я должен быть в воздухе, испытание ровно в двенадцать по местному. Побудешь один, а потом я за тобой прилечу.

— А тут оставаться не опасно? Если до эпицентра всего пятнадцать миль…

— Не дрейфь, взрыв подземный, тряхнет маленько, и все. Но если не хочешь оставаться, я возьму тебя с собой, хотя это прямое нарушение инструкции.

— Хорошо, останусь. Но тебе придется связаться с одним человеком в Питтсбурге, он нам понадобится.

— Кто он?

— Питер Маклин, биолог, неплохой парень… кстати, брат моей жены. Хотя он в этом не виноват.

Кемпер пожал плечами.

Антирадиационные костюмы надевать не стали, взяли только фонарь, дозиметр и фотоаппарат, зарядив его особочувствительной пленкой. Стемнело, когда они влезли на перевал и увидели мягкое, переливчатое, желто-зеленое облако свечения над полуутопленным скелетом суперзавра. Сами кости светились зеленым, а порода, земля и камни вокруг — желтым, лишь изредка в этой желтизне просверкивали алые и вишневые искры, словно тлеющие угли или сигареты. Смотреть на эту световую феерию можно было, не отрываясь, всю ночь, но Кемпер знал пределы риска.

— Очнись, Норман, здесь фон небезопасен, а лишние рентгены мне ни к чему, да и тебе тоже.

Алиссон настроил фотоаппарат, сделал с десяток снимков, и они побрели назад, высвечивая дорогу фонарем.

Перед сном Алиссон выглянул из палатки, и небо, запотевшее вокруг обломка луны перламутровым туманом, показалось ему твердым, как кость.

* * *

Кемпер улетел в десять утра, оставив Алиссону палатку, костюмы, запас концентратов и винтовку.

— А это зачем? — вяло поинтересовался Норман, которого всю ночь мучили кошмары; проснулся он в дурном расположении духа.

— Никогда не знаешь, что найдешь, что потеряешь, — усмехнулся летчик. — Пусть лежит в палатке, тебе все равно ее на себе не таскать. Захочешь посмотреть «нулевую точку» — вот тебе бинокль, забирайся на горку повыше и смотри, направление — норд. Хотя вряд ли что-нибудь увидишь, кроме разве что гейзера наэлектризованной пыли.

Самолет Кемпера, издали действительно похожий на пузатую птицу, взлетел и скрылся за облаками. В пустыню вернулась тишина, подчеркиваемая редкими посвистами ветра. Алиссон вздохнул и принялся за работу.

За два часа он успел облазить скелет суперзавра, взять образцы почвы в пластиковые пакеты, сфотографировать все детали, уповая на то, что фотопленка выдержит кратковременное пребывание в радиоактивной зоне, и с благоговейным ужасом полюбовался на зародышей внутри зловещих коконов: оба показались палеонтологу явно подросшими за ночь и теперь упирались в стенки яиц подобием лап и хвостов.

Нагруженный ворохом впечатлений, Алиссон вернулся в лагерь, вспотев так, что рубашку и штаны пришлось выжимать. Он торопливо переоделся в сухое, захватил бинокль, собираясь залезть на одну из ближайших скал-штоков, как вдруг издалека донесся нарастающий рокот, и над палаткой низко пролетел военный вертолет. Алиссон видел, как пилот с изумлением смотрит на лагерь и трясет головой. Вертолет едва не врезался в склон горы, сделал пируэт и вернулся, завис над площадкой, подняв тучу пыли. Сел. Открылась дверца, из кабины вывалился пилот в черной форме, с вычурным шлемом на голове и, подбежав к Алиссону, закричал, перекрывая шум двигателей своей машины:

— Какого дьявола ты здесь торчишь, идиот?! Через три минуты «час ноль»! Тебе что, жить надоело?!

— Я бы не сказал, — пожал плечами Алиссон. — Разве «Тайгершарк» лежит под нами?

Пилот на несколько секунд онемел, потом схватил Нормана за руку и поволок за собой. Алиссон вырвал руку, он ничего не понимал.

— В чем дело, мистер торопыга? Занимайтесь своим делом, я вам не мешаю.

Летчик смотрел на него, будто встретил разговаривающего осла.

— Парень, ты понимаешь, что говоришь? Ты из какого ведомства? Что-то я тебя раньше не встречал…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});