Заря над Скаргиаром - Ирина Ивахненко

Он вышел из кабинета, и Аскер остался один. Самое время было заняться медитациями, и он отправился в комнату, смежную со спальней. Заперев двери, зашторив окна и погасив свет, он опустился на ковер, приняв привычную позу. На вхождение в транс ему понадобилось всего несколько минут, и энергетические токи с земли и небес заструились сквозь его тело, пронизывая его насквозь, как солнечные лучи пронизывают прозрачный осенний воздух. Сила вливалась в него неудержимым потоком, заполняя образовавшуюся за две недели пустоту так плотно, что, не умей Аскер обращаться с этой силой, она разнесла бы его в куски вместе с Гадераном и прилегающими улицами. Он втягивал в себя энергию с такой скоростью, что в небе над Паорелой поднялись ветры, принесшие грозу. Горожане с удивлением выглядывали в окна, подставляя ладони под горячие капли дождя и глядя на пляску молний в небе, — небе позднего лета.

Аскер вбирал в себя энергию до тех пор, пока не понял, что больше в него просто не влезет. Такое случалось с ним впервые. Ощущения, наполнившие его, были для него совершенно новыми и необычайно приятными. Сила ласкала его изнутри, проникнув в каждую клеточку его тела, перекатываясь в нем и бурля. Сейчас он был словно сосуд, вмещающий в себя всю силу мира.

Аскер растянулся на ковре, прикрыв глаза. Если бы в комнате были посторонние, они увидели бы, что он улыбается. Такую улыбку невозможно увидеть открыто, ее можно только случайно подсмотреть, когда тот, кто улыбается, думает, что он совершенно один.

После медитаций Аскер неизменно вспоминал Кено. Так было и на этот раз. Аскер все время сравнивал себя со своим учителем, следя за своим развитием иногда отстраненно, иногда пристрастно, но теперь — с величайшим торжеством.

«Или Кено никогда не доходил до полного насыщения в своих медитациях при учениках, — думал Аскер, — или он не доходил до этого вообще. Думаю, что второе более вероятно: от меня у него не было секретов в Сиа, и он сказал бы мне, к чему нужно стремиться. Теперь я знаю, где потолок, где эти небесные чертоги, попадая в которые, адепт может уже и не вспоминать о жалких земных наслаждениях. Если вы за всю жизнь ни разу не испытали это, учитель, то мне жаль вас, как жаль охранников в сокровищнице, которые вечно ходят вокруг золота и драгоценностей, но не могут ими воспользоваться. Когда я думал, что вы всего лишь храните древнее знание, я даже не представлял себе, насколько я был прав».

Аскер потянулся, как кошка, выгнувшись всем телом, и поднялся с ковра. Спать не хотелось; об этом сейчас даже речи быть не могло.

«Пойду прогуляюсь, — подумал он, — и если кто-нибудь снова попытается ограбить меня или еще что-нибудь другое, то им придется здорово пожалеть об этом».

Как назло, в эту ночь ни единая живая душа не попалась ему навстречу.

Наутро тридцать два всадника, вооруженных до зубов, стояли под Гадераном. Аскер считал, что такой заметный эскорт только усложнит перевозку денег, но у короля были свои понятия о безопасности.

В восемь часов утра кортеж выехал из Паорелы. Аскер и Моори ехали впереди отряда, чтобы не глотать пыль, пусть и несколько прибитую вчерашней грозой. Их берке нервничали, просясь прибавить ходу, но они только вздыхали, успокаивающе похлопывая скакунов по шее: карета с золотом при всем усердии ее возницы и четверки везущих ее берке не могла ехать быстрее.

На дорогу ушло четыре дня против трех обычных. Моори ворчал, что они плетутся, как недорезанные гропалы, а офицер, сопровождавший отряд, поглядывал на него с недоумением: по меркам регулярных войск такая скорость для такого груза была почти курьерской.

Но, как бы там ни было, второго немвине вечером они подъезжали к Болору. Позади осталась слякотная дорога, Первый День Осени и слухи, которые, чем дальше, тем становились все тревожнее. Они были рады, что смогут наконец увидеть все своими глазами и услышать новости из первых уст.

Во дворе штаба их встретила Терайн.

— А, денежки приехали, — сказала она, потирая ладони. — Здравствуйте, господа. Вы даже не представляете себе, до чего мы рады вашему прибытию.

Моори вопросительно поднял брови.

— Да-да, — сказала она, — не удивляйтесь. Это отвратительно и противоречит всем понятиям о чести, но мы должны подкупить этих сайрольцев. Если мы не заткнем их поганые глотки леризами, то победы нам не видать. Это говорю я, Терайн Галойр, которая привыкла встречать опасность лицом с оружием в руках.

— Что же заставляет вас говорить так, Терайн? — спросил Аскер.

— Рисгеир совсем запудрил им мозги, — раздраженно ответила Терайн. — Вся степь наводнена ими. Поднялись все: и стар, и млад, и мужчины, и женщины. Притащились даже те племена, что живут за Глерином, у реки Глид. Ума не приложу, что Рисгеир с ними сделал, но они дерутся так, словно это мы — захватчики, а они защищают родную землю. Впрочем, что же вы стоите на улице, на ветру? — спохватилась она. — Пойдемте в дом.

И, подхватив Аскера под локоть, она потащила его на постоялый двор, а Моори отправился следом.

В общем зале постоялого двора, где разместился штаб, вокруг стола сидели Сфалион, Лагастер и Кангейр, командир войск, присланных королем Лийром. Перед ними была разложена карта Гизена и западной части Сайрола, но они в нее не смотрели, а сидели, подперев головы руками и погрузившись в глубокие раздумья. При появлении Терайн, Аскера и Моори они разом обернулись.

После обмена приветствиями Сфалион пригласил прибывших сесть за стол и сказал:

— Мы уж заждались вас, господа. Мы возлагаем на эти деньги, которые вы привезли, большие надежды.

— Насколько серьезно положение? — спросил Аскер. — От самого Хагелона мы только и слышим, что врагов — море, а наши держатся из последних сил. У меня стало складываться впечатление, что о гедрайнских войсках народу ничего не известно.

— Конечно, это не так, — сказал Сфалион. — Но, увы, слухи недалеки от истины. Король Рисгеир собрал такое войско, что соединенные эсторейские и гедрайнские войска против него кажутся отрядом против полка.

— Кто бы мог подумать, — сказал Моори. — У самого короля Рисгеира, наверное, от силы тысяч пятнадцать. Остальное, выходит, сайрольцы?

— Они самые, — кивнул Кангейр, тряхнув короткой раздвоенной с проседью бородой. — Вся степь собралась против нас, пришли даже племена с реки Глид. Ноги их тут никогда не было, а теперь слетелись, как стервятники на падаль. Одолеть их силой — напрасная затея, вот господин Сфалион и предложил подкупить их.

— Сколько вы привезли? — осведомился Сфалион.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});