Темная звезда - Вера Камша

Кони принимали участие в схватке наряду с седоками. Сражающиеся были далеко от нас, но их движения можно было истолковать однозначно — скакуны зубами и копытами помогали наездникам. Олень, видимо, был ранен, его броски стали более редкими и тяжелыми. Он все дольше собирался с силами. Наконец, последовал последний прыжок. Он, кажется, задел одного из Всадников, тот покачнулся в седле, но в этот момент другой пронзил белую тварь мечом. Чудовище упало на колени. Воин поднял меч, и… все было кончено. Жуткая голова с ветвистыми рогами была отделена от туловища. Победитель вскочил в седло, и в это время обезглавленная туша заколыхалась, разбухла и рассыпалась белыми клочьями тумана. Та же участь постигла и отсеченную голову.

Нашего врага больше не существовало. Только сейчас я смогла посмотреть на Романа. Он был бледен, но владел собой. Топаз и Перла дрожали, я же не испытывала никакого страха, только удивительное спокойствие. Всадники казались мне единственными родными существами в этом неласковом мире. Я непроизвольно тронула поводья, бедная Перла уперлась, но я оказалась настойчивой, и она покорно пошла навстречу возвращающимся колоссам. Странно, но чем ближе я к ним подъезжала, тем меньше они становились. Наконец я оказалась лицом к лицу с двумя воинами. Они были очень высокими и сидели на могучих статных лошадях, но казались живыми, пусть и очень рослыми людьми, а не каменными исполинами.

Я с восхищением вглядывалась в прекрасные, необычные лица. Эта была дивная, древняя красота. Гордая и одновременно печальная. Они, видимо, тоже рассматривали меня, потом старший заговорил:

— Здравствуй, обретенная сестра. Мы рады приветствовать тебя!

— Вы спасли нам жизнь.

— Это наш долг хранить Горду, но мы слишком крепко спали. Это ты разбудила нас, и мы благодарны тебе за это, обретенная сестра.

— Почему вы меня так зовете?

— Потому что это так и есть. Мы стережем Горду, Одинокая — Тахену до Корда, но Явелла была без защиты, пока не пришла ты. Они не должны перейти Явеллу…

— Они не должны перейти Явеллу, — почему-то повторила я.

Мой собеседник совсем по-человечески поморщился и схватился за плечо.

— Достал он меня все-таки. Но время не ждет. Эгор вас проводит. Пока светит луна, вы пройдете древним путем. Куда вы направлялись?

— В Убежище.

— Где это?

— Не знаю. Я еду с моим другом.

— Твой друг арр?

— Арр? Что это такое?

— Так некогда называли эльфов. — Я и не заметила, как Роман присоединился к нам. — Но я не виновен в содеянном моим народом и сожалею о нем.

— Мы верим тебе, а теперь спешите, нельзя терять времени. Луна зайдет через четыре оры. Прощай, маленькая сестра, до встречи, арр!

И мы поскакали. Казалось, под копытами наших коней звездное небо, а сверху мир накрыт темной тучей. По бокам мелькали какие-то тени, но я не могла разобрать, что это такое, так быстро они сменяли друг друга. Рядом со мной мчался Всадник Эгор, я не могла оторвать глаз от его задумчивого лица, нас связывала какая-то таинственная нить. Я ничего так не хотела, как все отпущенное мне время так вот нестись на коне рядом с молчаливым спутником, я не хотела думать о том, что оставалось сзади, мне не нужно было никакого завтра. Только ночь и скачка, ставшая почти полетом, и бесконечно родное существо рядом…

Не знаю, что чувствовал Роман, он никогда мне об этом не говорил. Мне кажется, он вспоминал вещи, которые забыли даже Перворожденные. Передо мной же всплывали какие-то отрывочные видения, лица, фигуры, города с высокими башнями, замки, взлетевшие на прибрежные скалы. Армады кораблей, уходящие к неведомым берегам, какие-то непостижимые существа, полукони-полулюди мчались по бескрайней степи, вырастали прекрасные сады с фонтанами… Видения появлялись и исчезали, то плавно переходя друг в друга, то взрываясь короткими яростными вспышками. Казалось, наши кони высекают на бегу искры, и эти искры рассыпаются звездами, обретая знакомые очертания. Вот Иноходец, вот Зеркало, а вот и созвездие Орла с Лиловой звездой-Сердцем…

Я не знала, сколько мы скачем, не знала, кто я… Луна пыталась убежать от нас, но мы раз за разом ее настигали. На мгновение мне показалось, что это не Луна, а глядит на меня странный глаз о четырех зрачках, но, конечно, мне это только показалось. Все кончилось так же внезапно, как и началось. Эгор круто осадил коня, мы последовали его примеру.

2228 год от В. И. Восход 15-го дня месяца Зеркала. Эланд. Башня Альбатроса.

Рене не так часто бывал в храмах, а в центре церковной церемонии в последний раз находился во время собственной свадьбы. Тогда ему запомнилось чувство скуки, запах сжигаемых благовоний и желание, чтобы все поскорее кончилось. Прошло восемнадцать лет, и он в алых парадных одеяниях, свидетельствующих о его принадлежности к дому Волингов, стоял в самом центре идаконского собора святого Эрасти, тщетно пытаясь понять то, о чем на древнеарцийском пел невидимый хор.

Кардинал Максимилиан настоял на том, чтобы все проходило по строгим канонам, принятым во внутренней Арции. Молитвы сменялись молитвами. Собравшиеся возносили благодарность Творцу за все его настоящие, прошлые и будущие милости, поминали почивших Архипастырей и просили о здравии нынешних, затем вспоминали былых владык Благодатных земель и особо императора Анхеля Светлого, являющего примером благочестия и любови к ближним. Затем Максимилиан вышел вперед и рассказал собравшимся историю дома Волингов, как ее трактует Церковь Единая и Единственная. К этому времени Рене перестал слушать, следя только за выражением своего лица. Прямо перед ним начиналась золотистая дорожка, ведущая в святая святых Храма — распахнутый по случаю Провозглашения Небесный портал. Узорные кованые створки были раздвинуты, и можно было видеть тонкого письма фрески, изображавшие Царство Света.

Хор опять запел хвалебную песнь, губы адмирала шевелились, повторяя слова гимна, но внутри его все кричало от боли. Здесь, на пороге нарисованного рая, предоставленный собственным мыслям, он не благодарил Творца, а прощался с теми, кого потерял в этом страшном году. В клубах благовонного дыма перед глазами Счастливчика Рене, герцога Рене Арроя, а ныне принца из рода Волингов и будущего короля Эланда проплывали знакомые лица. Седой и желчный король Марко, бывший всегда добрым другом, его несчастные сыновья: юный Марко, порывистый Зенон и, конечно же, Стефан. Стефан, пожертвовавший своей любовью, и, вероятнее всего, напрасно. А затем из голубого сияния появилась трогательная фигурка с цветами из драгоценных камней в черных волосах. Марита — случайная жертва адской круговерти, сумевшая сделать то, на что оказались не способны сильные воины.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});