Драконовы сны - Дмитрий Скирюк

А она была там всё это время, в моём кармане. Я совсем про неё забыл.

Ты только не молчи. Ну почему же ты молчишь? Смотришь на меня и ничего не говоришь. А впрочем, не надо говорить, если не хочешь. Ты только слушай.

Ты ведь слушаешь?

Слушаешь…

* * *

— Имир… — гном ошарашено окинул взглядом серую толпу. — Я и не думал, что их столько!

— Что верно, то верно, — хмыкнул Жуга, — наш Ашедук умеет убеждать.

— Аш'дук агриш, — заслышав имя Ашедука, тут же пискнул их нежданный проводник и посмотрел на них снизу верх голодными глазами.

Серая толпа подземных обитателей негромко перешёптывалась и переступала. Звук напоминал осенний листопад в лесу. Зрелище тоже было ничего себе — казалось, будто на пол брошена огромная, расшитая блестящими глазами-бусинами, дышащая серая шкура. Огромный зал был освещён почти уже разрушенной системой из зеркал под потолком, светящимися красками и плесенью, грибами, ползающими и летающими тут и там жуками-светляками. Слева был обрыв, зиявший непроглядной чернотой. На другой стороне разлома серебристые потёки плесени спускались чуть пониже, но и там они тоже терялись в темноте.

Их проводник задёргал Орге за рукав и указал наверх. Толпа вдруг зашумела громче. Все трое задрали головы.

По длинным стёршимся ступенькам медленно спускался Ашедук. А впрочем, нет, уже не Ашедук, — поправил себя травник. По лестнице спускался Тордион, сын Лаутира, Государь… Государь…

Государь… кого?

— Ну, что предложишь? — не сводя с него глаз, спросил Жуга у маленького гнома. Орге хмыкнул.

— Перебьём их всех.

— А если у них мирные намерения?

— Тогда извинимся… Потом.

Ашедук наконец спустился, постоял, неторопливо оглядел всех троих и задержал свой взгляд на Орге. Хмыкнул. За поясом дварага был топор, из-за спины торчала рукоять меча.

— Значит, всё-таки ты выжил, — сказал он. — Должно быть, я старею. Раньше мне рука не изменяла.

Лицо маленького гнома полыхнуло красным.

— Ты подлец, Ашедук! — он сплюнул ему под ноги. — Предатель и подлец! Кровь человека говорит в тебе, предательская кровь! Бери топор и бейся, если ты мужчина. Клянусь Имиром, я отомщу тебе за свой позор и за твоё предательство!

Ашедук равнодушно пожал плечами.

— Не дело Государя принимать вызовы всяких выскочек. Если это объявление войны, то собирай войска и приходи.

— Что ты задумал, Ашедук? — вступил в разговор Жуга. — Зачем ты обокрал нас? Чтобы стать царём у муравьёв? — он обвёл рукой пещеру. — Вот это твоя цель? Вот этого ты хотел?

— Ты не понимаешь. Это только сервы. Слуги. Воины. Там, в глубине, — он указал на пропасть, — путь в другую, новую страну. Вам, глупым невдомёк, что и колено Хиши раскололось. Сильные ушли туда. Там травы, там течёт вода, и пасутся мускусные быки. Там небо светится без солнца. Этот мир ждёт своего завоевателя. С твоим мечом я покорю его, а с моими знаниями добьюсь процветания.

— Ты принесёшь раздор. Войну.

— Война — последний довод королей, — ухмыльнулся Ашедук.

Жуга помедлил. На скулах его заходили желваки.

— Отдай мне Квэндум, — наконец сказал он. — Отдай мне АэнАрду. Только АэнАрду. Не Ксиал. Не меч. Только её.

Короткое мгновение гном, казалось, колебался. Затем стащил с плеча заплечный мешок и швырнул его травнику.

— На, забери свою дурацкую игрушку, — сказал он. — Она мне всё равно была без пользы. Может быть, тебе она послужит лучше. Знаешь, Лис, а ты мне чем-то даже нравился. До той поры, пока не обменял мой нож на какую-то гнилую железяку. Хочу дать тебе совет. Никогда не оскорбляй дварага неуважением к его подаркам, а тем более — к оружию.

Жуга всё ещё стоял и отнюдь не спешил поднимать свой мешок. Молчал.

— Я вернусь, — сказал он наконец. — Можешь мне не верить, но я всё равно вернусь. Мы встретимся, и вот тогда узнаем, чьё оружие лучше. А напоследок тоже дам тебе совет. Быть может, ты не знаешь, в таком случае запомни: трутней убивают.

И он наклонился за сумкой.

— Жуга!!! — предостерегающе вдруг крикнул Хансен. Травник обернулся, но успел увидеть только Ашедука, поднимавшего арбалет.

— Так значит, трутней убивают? — с бешенством сказал он, глядя на Жугу сквозь прорезь медного прицела. — Ну что же… Получай!

Перед глазами промелькнуло тело — Хансен прыгнул, заслоняя травника собой. Послышался щелчок, стрела с коротким «Фф-п!» пробила плоть, и наступила тишина.

Хансен по инерции сделал несколько шагов и замер на краю обрыва.

Медленно, словно бы с удивлением оглянулся на Жугу.

Наклонил голову, посмотрел себе на грудь и поднял руку.

Колени его подломились.

— Герта… Нееет!!!

Едва соображая, что творит, Жуга метнулся к Хансену, успев схватить его за руку, но при этом сам не удержался на краю и повалился вслед за ним. Равновесие сместилось. Два тела заскользили вниз по каменистому откосу, становившемуся всё более крутым. Жуга перехватил топор кверху лезвием, что было сил ударил о гранит. Шип топора заскрежетал, скользя по камню, зацепился в трещине. Рвануло руку. Плечевой сустав едва не выбило из сумки. Травник вскрикнул, но запястье Хансена не выпустил.

— Держись! — крикнул он, — подтягивайся вверх!

Хансен молчал. Висел безжизненно, как куль с мукой. Жуга почувствовал что медленно слабеет и покрепче стиснул пальцы. Ремённая петля на рукояти топора затягивалась. Он оглянулся вверх, нелепо выворачивая шею. Испугавшиеся поначалу скафены опасливо, но неотвратимо подбирались к краю пропасти.

— Орге! — напрягаясь, крикнул травник. Перевёл дыханье. — Орге!!!

Гном не отозвался. Что было тому причиной — оставалось лишь гадать.

Жуга закрыл глаза. Перед глазами плавали круги.

«Вот и всё, — подумалось ему. — Ошибка. Ошибка. С самого начала. С самого начала… Я опять доверился не тем»

— Ну что вы встали? — закричал визгливо Ашедук. — Убейте же его! Столкните вниз! Убейте, ну!

Казалось, тело Хансена уже не тянет вниз так сильно, словно бы он постепенно становится легче. Мускулы деревенели. Жуга едва не рассмеялся от сознания своей беспомощности. Распятый на камнях меж телом Хансена и рукоятью топора, он оказался совершено беззащитным перед наступающими скафенами. Он мог бы отпустить его, и тем спастись — ведь Хансен был уже скорее всего мёртв, но травник почему-то этого не делал. Он замер, словно время вдруг остановилось. Не хотелось делать ни малейшего движения. «Аш… Ашш…» — негромко слышалось со всех сторон, кроме той, где была пустота. — «Ашш-ш…»

Скафены медленно смыкали полукруг.

Смотреть на них, а равно и на Ашедука тоже не хотелось.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});