Демон пробуждается - Роберт Сальваторе

Монах продолжал сражаться с великанами, хотя этот ужасный демон, вобравший в себя тьму всего мира, находился от него на расстоянии всего нескольких шагов. Эвелин лишь заворчал, стараясь извлечь из графита всю его мощь. Три следующих друг за другом молнии ударили в каменных истуканов у двери.

Истуканы рассыпались на куски — путь для друзей был открыт, да вот только их за дверью уже не было.

— Неплохо! — похвалил его Бестесбулзибар и даже похлопал в ладоши. — Но к чему все это?

— Полуночник! — закричал Эвелин.

Мысль добежать до двери пришлось отбросить — все уцелевшие каменные гиганты столпились около помоста, ожидая, пока он спрыгнет. Эвелин окликнул Элбрайна снова, но больше не возобновлял попыток — от смеха Бестесбулзибара у него перехватило дыхание.

— Они не слышат тебя, глупец. Они мертвы.

У Эвелина чуть ноги не подкосились при этих словах. Губы двигались, беззвучно произнося «нет!», но вряд ли Бестесбулзибар солгал. Зачем демону лгать, с его-то мощью?

Скорее всего, Эвелин и впрямь остался один перед лицом своего врага, стоящего всего в пяти шагах от него. Внезапно и печаль, и страх исчезли. Он пришел сюда, в глубь Аиды, в этот мрачный каменный зал, ради того, чтобы сразиться с Бестесбулзибаром; с ним был Бог, а с демоном — дьявол. И вот он здесь; чего еще можно желать? Если он победит — только если победит! — гибель всех его друзей окажется не напрасной.

Эта мысль отрезвила монаха и помогла ему взять себя в руки. Прикинув, какие камни лучше пустить в ход, он решил начать с графита, который держал в руке.

— Жалкий зверь! — голос Эвелина загремел по всему огромному залу. — Я отвергаю тебя!

Из его протянутой руки с треском вырвался мощный заряд голубой энергии и ударил Бестесбулзибара прямо в грудь, заставив его отступить на пару шагов.

— Ты силен, Эвелин Десбрис, — проворчал демон, всем телом содрогаясь от пробегавших по нему волн энергии.

Расправив черные крылья, он протянул свою почти человеческую — если не считать выпущенных когтей — руку и погрузил ее в лавовый поток, черпая оттуда силу.

Потом прижал руки к груди, и из-под его пальцев выплеснулась волна алой энергии. Встретившись в воздухе с новой голубой молнией Эвелина, она рассыпалась ярким разноцветным дождем.

Эвелин глухо заворчал и воззвал к Господу, умоляя, чтобы тот использовал его как проводник, послал через него новый поток энергии. И она пришла, обрушилась на Бестесбулзибара и едва не свалила его на пол.

Но только едва… Ведь сам Бестесбулзибар был не проводником, а источником силы. Красные разряды с ужасающим грохотом устремились навстречу голубым, отталкивая их и быстро захватив больше половины расстояния между противниками. Закрыв глаза, Эвелин продолжал качать и качать энергию; волна красного под натиском голубого начала отступать.

Но потом красное снова стало побеждать, неудержимо отталкивая голубое в сторону Эвелина. Монах широко распахнул глаза, напрягаясь изо всех сил. Еще, еще… И все равно этого недостаточно, понял он.

Волна алой демонической энергии приближалась медленно, но верно.

У нее не должно было получиться; за все то время, что Эвелин обучал Пони, ей ни разу не удавалось с помощью каменной магии извлечь столько энергии. Но ужас, жажда жизни и желание во что бы то ни стало помочь тем, кто ей близок и дорог, сделали свое дело.

Из малахита хлынул такой мощный поток энергии, что его воздействие сказалось не только на самой Пони и Элбрайне, который был совсем рядом, но и на кентавре, намного опередившем их. И вот все трое внезапно взлетели над усыпанным каменными осколками полом; взлетели, точно каждый весил не больше перышка, и поплыли по коридору, с легкостью уворачиваясь от каменных зубов торчащих из пола сталагмитов.

— Не знаю, как тебе это удалось, девочка, — сказал потрясенный кентавр, — но я рад, что ты сумела!

Тем не менее все трое понимали, что положение их крайне рискованно и ненадежно. И главное, что делать дальше? Вернуться к наклонному выступу и попытаться подняться по нему? Но у них нет даже веревки.

— Какая разница, что тем путем идти, что другим? — проворчал кентавр.

Действительно. Они и свернули в первый попавшийся туннель; впереди кентавр с дубиной в руке, за ним Элбрайн и поддерживающая его Пони. К их огорчению, однако, вскоре выяснилось, что и на этом, более нижнем, уровне туннели сплетались в сложный лабиринт; к тому же большинство из них вели вниз, а не наверх.

— Какая разница, каким путем выбираться отсюда? — продолжал бормотать кентавр.

Однако его спутникам казалось, что он пытается убедить не столько их, сколько самого себя.

Эвелин не смог справиться с наступлением красной волны, и в конце концов она обрушилась на него с нечеловеческой силой, отбросила к самому краю помоста. Один из каменных истуканов тут же наклонился над беспомощным человеком и поднял огромный кулак, чтобы раздавить его.

Все кончено, в ужасе подумал Эвелин. Он обречен и так и не сумел выполнить свою задачу.

Однако внезапно с каменным монстром что-то произошло. Послышался треск, огромные руки прижались к груди, ноги соединились вместе. И вот уже он снова превратился в мертвую колонну, которая стала клониться к полу и в конце концов рухнула.

Эвелин вовремя откатился в сторону; на помост посыпались обломки обсидиана.

— Он мой! — пронзительно закричал демон.

Его слова были обращены к тому, что осталось от каменного истукана, из-за своего усердия едва не лишившего демона удовольствия посмаковать это убийство.

Все остальные каменные монстры тут же отступили почти к самой двери, отнимая у Эвелина всякую надежду на бегство.

Монах поднялся, сначала на колени, потом выпрямившись в полный рост. Демон, прищурившись, смотрел на него — с явным уважением, но без страха.

Может, это будет вовсе не битва двух магических сил, внезапно подумал Эвелин? Вон он, меч Элбрайна, удивительное, едва ли не самое мощное оружие на свете. Может, это будет просто состязание физической силы, его, Эвелина, и демона?

Молниеносным движением подхватив меч, он высоко поднял его и ринулся на врага.

Но конечно, промахнулся. Увертливый демон отскочил в сторону и тут же ударом могучих крыльев снова отбросил Эвелина к краю помоста.

— Меч — не твоя стихия, — презрительно заметил Бестесбулзибар.

Что правда, то правда. Тем не менее монах упрямо поднялся на ноги и снова двинулся на монстра, на этот раз более осторожно, нанося кончиком меча быстрые выверенные удары.

Бестесбулзибар начал медленно обходить его справа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});