Демон пробуждается - Роберт Сальваторе

Бестесбулзибар взревел не столько от боли, сколько от ярости; стрелы Элбрайна не могли причинить вреда такому могущественному созданию.

Другое дело Эвелин… Вот кого следовало опасаться.

Демон выбросил вперед руки, его пальцы удлинились, из них вырвались щупальца черной энергии, с треском врезались в стену и простерлись на всю длину коридора, как в тисках зажимая Элбрайна и Эвелина и пытаясь дотянуться до Пони и кентавра, слегка отставших от них. Эвелин не был готов к столь молниеносной реакции демона. Дьявольская магия плотным коконом обхватила их и с силой швырнула на стену. От одежды Элбрайна и Эвелина повалил дым. Видя все это, Пони и кентавр отступили за поворот.

Эвелин в отчаянии мысленно перебирал возможности своих камней, но следующий удар зверю нанесла Пони. Из зажатого в ее вытянутой руке графитового стержня вырвалась молния, отскочила от стены, рикошетом ушла за поворот и ударила в демона — во всяком случае, судя по тому, как он взвыл. Ответная реакция последовала незамедлительно: новый выброс черной энергии, на этот раз сопровождающийся ударом грома, швырнул Пони и Эвелина на пол; Элбрайн устоял лишь потому, что его поддержал могучий кентавр.

— Держи! — Пони отдала графит Эвелину, зная, что он использует его лучше.

Эвелин взял камень и помог Пони встать на ноги. Сейчас в руках у него было несколько камней, но ни один из них не обладал теми свойствами, которые ему требовались. Два камня — малахит и сверкающий алмаз — он отдал Пони и снова ринулся за поворот, на ходу вытащив из сумки солнечный камень, уже доказавший свою способность одолеть демоническую магию, когда Эвелин сражался с генералом-поври.

Сформировав с помощью солнечного камня стену, он «толкнул» ее вперед. Очередная черная молния демона, врезавшись в нее, оказалась в пространстве, где магия не действует, и как будто ушла в ничто.

— Хо, хо, знай наших! — взревел Эвелин и вместе со всеми ринулся вперед, на врага.

Бестесбулзибар был сбит с толку — за всю свою тысячелетнюю жизнь он ни разу не видел, чтобы его магия оказалась полностью нейтрализована. Глядя только на Эвелина или, точнее, на камень в руке монаха и не обращая внимания на летящие в его сторону стрелы, он напрягся, собирая всю свою магическую мощь.

Тридцать футов до врага.

Двадцать…

Стрела вонзилась демону точно в лоб.

Десять…

Эвелин снова издал свой боевой клич, Элбрайн закинул лук на плечо и выхватил меч… Эльфийский меч!

Пронзительный крик демона эхом отдался во всех подземных коридорах Аиды и оглушил нападающих; они непроизвольно прижали руки к ушам. Демон узнал серебряный меч в руке Элбрайна — точно такой же, выкованный эльфами, был у Диноньела! — против которого, как он знал по прошлому опыту, он бессилен. Теперь уже зеленый луч дьявольской энергии, зазубренный, шипящий, испепеляющий, полетел прямо в сторону Эвелина, нацеленный на камень в его вытянутой руке.

И остановился перед ним, словно упершись в невидимую стену. Во все стороны посыпались ослепительные искры, заставив Элбрайна замедлить свое движение и закрыть глаза.

Эвелин вскрикнул от напряжения, и тут же снова взвизгнул демон, швырнув в него все резервы своей магической силы.

На этот раз зеленый луч коснулся руки Эвелина, и солнечный камень ослепительно вспыхнул. Схлестнулись две воли, монаха и демона; оба застыли в безмолвной, но яростной борьбе.

Солнечный камень вобрал в себя дьявольскую энергию, вырвал убийственный луч из руки демона. Однако охватившая Эвелина радость победы длилась недолго: камень не мог вместить в себя столько энергии и с оглушительным взрывом выбросил ее в воздух в виде зеленоватого дыма. Ударная волна отшвырнула Элбрайна и Эвелина на Пони и кентавра, весь коридор заволокло дымом.

Никто не пострадал, но демон успел прийти в себя и бросился наутек.

— Хо, хо, знай наших!

Эвелин увидел, как демон наполовину бежит, наполовину летит, удаляясь от них по коридору, и первым бросился вдогонку.

Элбрайн поднялся и тут же ринулся следом, за ним Пони и кентавр.

Они мчались, сворачивая то туда, то сюда. Эвелин старался не терять демона из виду, готовый в любой момент отразить нападение, если тот кинется на него из-за угла.

Они взбежали по ступеням, спустились по узкому склону и оказались в длинном прямом коридоре. Элбрайн подумал, что следовало бы обогнать Эвелина, попытаться настигнуть монстра, но монах целеустремленно мчался вперед, загромождая проход. По пути он пытался снова вызвать к жизни магию солнечного камня, но ярость его была столь велика, что он готов был броситься на демона с голыми руками, если с камнем ничего не получится.

Коридор впереди расширялся, напоминая по форме половину песочных часов, и заканчивался стеной с большой аркой, сквозь которую и пронесся демон. В просвет арки можно было разглядеть огромный зал с двумя рядами колонн, освещенный оранжевым мерцанием магмы.

Тронный зал, понял Эвелин, средоточие демонической мощи.

— Хо, хо, знай наших!

Отбросив мысли о возможной ловушке, он промчался сквозь арку.

Демон уже восседал на своем обсидиановом троне. Как только Эвелин ворвался в зал, навстречу ему подул магический ветер, не давая ступить ни шагу и приведя в движение огромные бронзовые створки двери, которые начали закрываться.

Элбрайн тоже почувствовал давление ветра, но попытался преодолеть его, выставив перед собой руку с мечом. Створки с лязганьем захлопнулись, лишь слегка задев Эвелина, но зажав руку Элбрайна, ломая ему кости, разрывая плоть. Меч упал на пол тронного зала; створки продолжали сходиться, угрожая оторвать Элбрайну руку.

Оттолкнув Пони, кентавр со всей силой врезался в дверь; открыть ее ему удалось совсем немного, но этого оказалось достаточно, чтобы Элбрайн выдернул руку и упал на спину, едва не потеряв сознание. Кентавр подхватил его и оттащил в сторону как раз в тот момент, когда створки бронзовой двери окончательно сомкнулись, оставив Эвелина один на один с Бестесбулзибаром.

Так, по крайней мере, думал монах, но очень скоро понял, что ошибся. Вначале демон сосредоточил свои усилия на том, чтобы не позволить кентавру, продолжавшему упрямо ломиться в дверь, распахнуть ее. Но потом послышался нарастающий грохот, массивные каменные колонны начали оживать, словно пробуждаясь от долгого сна, и медленно сдвинулись с места.

Эвелин при виде этого зрелища изумленно открыл рот. Мелькнула мысль поднять оброненный Элбрайном меч, но монах понимал, что в его неумелых руках даже от такого замечательного оружия толку будет немного.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});