Магистр - Дэвид Коу

— А мне и не надо, — ответил Сартол. — У меня уже есть рабы. — Он повернулся к Терону. — Скажи мне, что им известно. Как они намереваются сражаться со мной?

— Я тебе ничего не скажу, — прогремел дух Совиного Магистра. Он закрыл глаза, оставаясь совершенно неподвижным.

— Ты не сможешь сопротивляться мне, призрак, и ты это знаешь! Твой разум открыт для меня.

Терон ничего не ответил, хотя его лоб наморщился, словно для концентрации.

— Перестань сражаться со мной! Это бесполезно!

Но, казалось, что усилия Сартола становятся все более отчаянными.

Терон начал дрожать и обнажил зубы.

— Давайте! — крикнул он напряженным голосом. — Уничтожьте его!

Джарид поднял посох и направил поток голубого пламени на Таммен. В следующее мгновение все маги в Палате присоединились к атаке. Мириады оттенков магического огня слились в один сверкающий шар белого пламени.

Сартол отразил эту атаку. Без всякого видимого усилия он окружил себя энергетической оболочкой. Она была желтой с тонкими полосками голубого цвета Таммен. И эта оболочка, казалось, впитала их огонь, как сухая земля впитывает летний дождь.

Терон схватился руками за голову и закричал от боли, голосом, который потряс Зал так же, как и его огонь незадолго до этого.

Маги продолжили атаку на Таммен, но она оказалась совершенно безрезультатной.

— Скажи мне, что тебе известно! — спокойно приказал Сартол.

Терон упал на колени с нечленораздельным ревом, вцепившись пальцами в волосы. Мгновением позже он перекатился на бок.

— Джарид! — воскликнул Баден. — Это бесполезно, и мы только перенапрягаем наших птиц!

Орлиный Магистр неохотно опустил посох. Остальные сделали то же самое, и энергетический щит Сартола исчез.

— Проклятие, — сказал Сартол, улыбаясь. — Вы думали, что сможете меня уничтожить, разрушив Проклятие.

Терон лежал совершенно неподвижно на полу.

— Ты убил его! — воскликнул Эрланд с расширившимися глазами.

— Глупец! Он же призрак. Его нельзя убить, так же как и меня! Вы думаете, что сможете победить меня? Вы даже не в состоянии вести атаку в течение двух минут так, чтобы Баден не скулил о своей птице.

— Может быть, они и не в состоянии, — произнес кто-то с порога. — Но зато мы — в состоянии.

Оррис обернулся, чтобы посмотреть на вошедшего, и чуть не упал, не веря своим глазам. Это был Бревил, Верховный Жрец Богов, с двадцатью людьми, и у всех было в руках оружие из Лон-Сера.

Снова посмотрев на Таммен, Оррис заметил следы удивления на ее лице и — могло ли ему такое показаться? — некоторого страха. Однако это длилось всего лишь мгновение. Затем знакомая усмешка снова растянула губы Таммен.

— Я планировал со временем уничтожить и Храмы, Верховный Жрец, — сказал Сартол. — Но буду рад начать прямо сегодня.

Желто-голубой огонь вылетел из Созывающего Камня в направлении Бревила и его людей. Но маги, действуя как одно целое, отразили удар мерцающей энергетической стеной.

— Рассредоточьте своих людей, Верховный Жрец! — крикнул Джарид. — Но оставайтесь позади нас, чтобы мы могли защитить вас.

Люди Храма быстро разместились вдоль стены палаты, пока огонь Сартола продолжал струиться из камня. Однако, когда они открыли по Таммен огонь из своего оружия, Сартол был вынужден снова поднять энергетическую защиту.

— Вы видите это? — воскликнул еще один голос. Оррису потребовалось мгновение, чтобы понять, что это Нодин, маг со шрамами. — Вы видите? В его огне есть голубой цвет! Голубой цвет Таммен! Она все еще жива! Ее еще можно спасти!

Сартол посмотрел на него, и глаза Таммен сузились. Затем ее лицо исказилось от презрения.

— Ты! — сказал Сартол. — Ты по-прежнему жив? Это невозможно!

— Не существует ничего невозможного! — сказал ему Джарид, заставляя Сартола снова обратить на него пристальный взгляд. — Теперь ты начинаешь это понимать, не так ли? Нодин должен был умереть, но он жив. Было невозможно, чтобы Лига, Орден, свободные маги и Дети Богов объединили силы в борьбе против тебя, потому что они должны были ненавидеть друг друга, и тем не менее мы — здесь.

— Вы все глупцы! — сказал Сартол. — Я ожидал большего от тебя и Элайны, Премудрый, но, наверное, я ошибался. Вы могли привести сюда всех мужчин и женщин Тобин-Сера, и все-таки вы бы не победили. — В глазах Таммен появилось странное выражение, и она снова улыбнулась. — Позвольте мне вам показать почему.

Она снова ждала. Еще два раза Сартол приходил к ней, доставлял ее в какую-нибудь деревню и заставлял убивать и калечить людей. Скоро он сделает это опять. Ронуэн начала чувствовать некую периодичность в его нападениях на страну. Ронуэн знала, что ее очередь скоро снова наступит.

В каком-то смысле ее это больше не волновало. Она словно оцепенела, такую боль он ей причинил. Хватало и того, что он заставил ее уничтожить родную деревню и даже дом, в котором она провела детство. Но когда он заставил ее поднять посох и убить собственную мать, он также убил и ее саму так, как этого не сделала даже лихорадка, унесшая ранее ее жизнь. Она не могла даже горевать. И в отчаянии ей было отказано. Не осталось ничего — все забрал Сартол.

Тем не менее она осознала, что он всегда мог найти новый способ причинить ей боль. Ожидая в темноте, она неожиданно почувствовала, что Сартол и Терон ведут бой, что Совиный Магистр нашел в себе силы сопротивляться воле Сартола. Эта попытка оказалась напрасной. Она почувствовала, что даже Терон знал это с самого начала. Но, вступив в бой, он, казалось, говорил остальным Неприкаянным, что им нужно делать то же самое независимо от того, чего это будет им стоить.

И лишь мгновения спустя, после того, как Терон начал сопротивляться, Ронуэн узнала, насколько большой может быть эта цена. Боль пронзила ее разум, словно мечом, вырвав из ее горла крик, который походил на мучительный рев Терона. Все-таки он сопротивлялся, и, несмотря на боль, несмотря на свое собственное горе и то, в чем ей, как она думала, отказано, она стала бороться, чтобы помочь ему. Так поступили все призраки. По всей стране каждый Неприкаянный дух послал Терону свою силу. И этого оказалось недостаточно. Им даже близко не удалось подойти к успеху.

Внезапно боль прекратилась, и голос прошептал ей и всем остальным: «Когда все будет кончено, вы поплатитесь за то, что сделали сегодняшней ночью».

Ронуэн подумала, что все это прекратится, по крайней мере на время. Но всего лишь через несколько секунд она почувствовала, что ее переносят так же, как и в первую ночь, когда Сартол забрал ее с места, где она встретила первую птицу, в Великий Зал. Неожиданно она погрузилась в темноту. Даже ее церилл потемнел, словно он был пламенем свечи, а воля Сартола — внезапным порывом ветра. Она ничего не видела и не слышала. Только когти Тревдана на ее плече говорили ей, что она все еще существует.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});