Рейтинговые книги
Читем онлайн Николай II (Том II) - А. Сахаров (редактор)

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 159 160 161 162 163 164 165 166 167 ... 197

– Подать поезда в одиннадцать часов можно, но отправить их ранее шести утра не представляется возможным! – с вызовом ответил Лукомский.

– Что мне доложить Государю? – так же резко, чувствуя свитские вензеля на погонах, спросил Воейков.

– Можете сказать, что, во-первых, надо приготовить свободный проход царского поезда по всему пути и разослать для этого телеграммы…

Воейков только пожал плечами – ведь в этом не было ничего необычного, а послать телеграммы – дело не часов, минут…

– Во-вторых, – лениво и неуважительно продолжал генерал Лукомский, словно и не он раньше заискивал перед могущественным дворцовым комендантом, – первым по кратчайшей дороге через станцию Дно пойдёт эшелон с Георгиевским батальоном и генерал-адъютантом Ивановым… Царские поезда, пойдут в шесть утра через Смоленск – Лихославль… – упрямо закончил генерал-квартирмейстер и повернулся спиной к Воейкову.

Но и эшелон с Георгиевскими кавалерами во главе с Николаем Иудовичем Ивановым не ушёл из Могилёва 27-го числа. Когда в полночь Государь со свитой переезжал из губернаторского дома в свой поезд, батальон заканчивал погрузку. Клембовский назначил начальником штаба группы Иванова Генерального штаба подполковника Капустина, малозаметного члена кружка заговорщиков. «Человек» Мстиславского-Масловского в Ставке, Капустин так «умело» организовал формирование и отъезд Георгиевского батальона, что ещё и в два часа ночи теплушки с боевыми Георгиевскими кавалерами стояли на станции Могилёв-Товарный…

…Вагон Николая Иудовича Иванова, в котором он жил с первого дня войны, стоял ещё на пассажирских путях, когда незадолго до полуночи генерал-адъютант его покинул, приказав прицепить к эшелону с георгиевцами. Сам он пошёл в царский поезд, куда вечером пригласил его Государь, чтобы поговорить о его экспедиции в столицу.

Подойдя к платформе, где стояли синие литерные поезда, дальнозоркими глазами старый генерал углядел, как Император прощается с начальником своего штаба. Царь и Алексеев стояли у лесенки, ведущей в вагон Государя, и за отдалённостью Николаю Иудовичу не было слышно, о чём они говорили, прощаясь. Потом маленькая фигурка Алексеева потянулась чуть вверх, и начальник Штаба Ставки трижды, по-русски, облобызал своего Верховного Главнокомандующего. Потом Алексеев круто повернулся и отправился к автомобилю.

Николай вошёл в вагон. Генерал Иванов ускорил свои шаги. Государь немедленно, как только флигель-адъютант Нарышкин доложил о нём, принял Николая Иудовича.

Иванов сравнительно недавно, за обедом между восемью и девятью часами, видел Государя. Тогда это был, как всегда, бесстрастный, но любезный хозяин дома. Хотя он и был печален, но мило разговаривал со всеми. Теперь генерал-адъютант увидел совсем другого человека. Николай как-то сразу пожух, его лицо осунулось, под глазами легли чёрные мешки, щёки покрыли глубокие морщины. Но голос звучал всё-таки ровно и спокойно.

– Я берёг не самодержавную власть, а Россию… – задумчиво начал он разговор с крестником своего сына. – Я не убеждён, что перемена формы правления и министры, ответственные перед Думой, дадут спокойствие и счастье народу… Имейте в виду, что я почти готов согласиться с требованиями Думы и дать парламентский строй… Волнения теперь дошли до бунта, в столице нет ни сил, ни генералов, желающих подавить его… Вся надежда только на вас, Николай Иудович!.. Во имя вашего крестника задушите гидру революции в Петрограде!..

Хотя спазм и схватил горло генерал-адъютанта, которого Государь не только не прогнал от армии, когда случились первые неудачи во время его командования фронтом, не выдал критиканам, а оставил возле себя, на Ставке, Николай Иудович прохрипел в ответ:

– Задушу!.. Ваше Величество можете быть спокойны!..

Георгиевский эшелон с вагоном генерал-адъютанта Иванова тронулся в путь около трёх часов пополуночи 28 февраля. Синий литерный – свитский – ушёл из Могилёва только в пять часов утра. Царский поезд отошёл от платформы, как ему и полагалось по уставу, то есть один час спустя. Бушевала метель, ветер свистел в телеграфных проводах, по которым бежала из Могилёва в Петроград, князю Вяземскому, телеграмма генерал-квартирмейстера Ставки:

«Управляющий выехал своё имение»…

84

Чистые снега замели в тот февраль Белую Россию. 28-го погода снова переменилась, и солнце ликовало в поднебесье, видя столько чистого и белого. Ёлки и сосны в лесах были укутаны пологом снегов, а ветви лиственных деревьев покрылись белыми шапками снега и сделались все одной незнакомой породы. Изредка за окном вагона проплывали деревушки, засыпанные снегом, в которых улицы и тропинки чуть желтели, отличаясь соломенным цветом от ровной белизны полей и лесов.

Легши спать утром около четырёх, Николай проснулся от тяжёлого сна поздно, в десять. Умываясь, он увидел в зеркале сильно постаревшее и похудевшее лицо. Не помогло даже растирание махровым полотенцем: кровь к щекам не прилила, общий цвет оставался серо-жёлтым на фоне поседевших волос и бороды.

Быстро одевшись в серую черкеску, приготовленную Чемодуровым, он вышел в столовую к утреннему чаю. Несмотря на яркий солнечный день, ему всё казалось каким-то выцветшим, поблёкшим…

За столом собрались свои, свитские, которых он ценил и которым он был чуть больше открыт, чем посторонним людям. Но и они, привычные, добрые, хорошие и преданные, как он считал, ему и Семье до конца, за много лет не стали близкими друзьями. Настоящий, бесценный Друг была только Аликс. Только ей он мог бы открыть свою душу, но она была далеко, и Николай остро переживал то, что она одна борется за здоровье детей, из которых уже заболели корью четверо, кроме Мари, а совсем неподалёку от их тихой обители – Александровского дворца – бушуют толпы бунтовщиков.

«Чем занимается в Петрограде Павел, начальник конной гвардии? Почему ничего не слышно о том, что он во главе конных частей и офицеров Кавалерийской школы разгоняет злодеев?.. – думал Император, молчаливо прихлёбывая чай и механически жуя кусок хлеба. – Где же, наконец, Кирилл, командир Гвардейского экипажа, почему он не усмиряет мятежников?..»

Он ещё не мог и подумать о том, что как раз в это время великий князь Павел Александрович, вместе с чинами из юридического отдела министерства Двора сочиняет манифест от имени великих князей Дома Романовых, дарующий русскому народу Конституцию… А великий князь Кирилл Владимирович, к чёрному адмиральскому пальто которого очень шёл большой красный бант, явился в казармы Гвардейского экипажа на Екатерингофском проспекте и объявил: экипаж сейчас идёт с ним в Думу для заявления лояльности Временному комитету. Но половина матросов отказалась идти за адмиралом к Таврическому дворцу выражать повиновение Родзянке и Гучкову, они хотели остаться верными Государю. Кирилл, нарушая сразу две присяги, данные им как офицером и как великим князем, не раздумывая, стал на сторону тех, кто жаждал надеть красные банты и примкнуть к бунтовщикам. В казарме между матросами началась свалка. Были убитые и раненые, в том числе два офицера. Но Кирилл всё-таки повёл в Думу тех, кто желал идти с ним…

За окном вагона текла пока обычная жизнь. Литерный поезд не останавливался в маленьких городках, он только сбавлял ход на станционных путях. Когда под колёсами начинали стучать входные стрелки, Государь вставал из-за стола и напряжённо всматривался через окно в людей на платформах: что изменилось в них?.. Откуда в Петроград пришла эта зараза?..

Но не было ни красных флагов, ни красных бантов, о которых так громко стали вчера говорить в Ставке генералы. Кое-где на дебаркадерах всё-таки монументально возвышались станционные жандармы, отдававшие царскому поезду честь, а кое-кто из крестьянской толпы, скопившейся в ожидании пассажирского поезда, завидев на синих лакированных вагонах золотые казённые орлы, вставал на колени лицом к ним и снимал шапку…

Вот в очередной раз литерный поезд замедлил свой бег, и Император подошёл к окну. Проезжали какую-то маленькую станцию, скорее разъезд, на котором стоял встречный эшелон пехотного полка, направлявшийся на фронт. Их, видимо, уведомили, что будет проходить царский поезд. Часть солдат с оркестром была выстроена на низкой платформе, много нижних чинов выскакивало из теплушек, мчалось пристраиваться к остальным. Многие солдаты бежали рядом с вагонами, заглядывая в окна.

Оркестр играл гимн «Боже, Царя храни!». Заметив Государя, глядящего на них из поезда, солдаты грянули такое искреннее громовое «ура!», какое звучало на полковых смотрах во все века.

У Николая пошёл мороз по коже, увлажнились глаза. Ради этого народа, который сейчас так зримо показал ему и свите своё неучастие в интригах великих князей и оппозиции, в петроградском сумасшествии, он и жил, и пытался одолеть недругов… Но, отстучав на выходных стрелках, поезд набрал ход, и счастливое видение осталось далеко позади. Снова чёрные тучи стали заволакивать душу царя.

1 ... 159 160 161 162 163 164 165 166 167 ... 197
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Николай II (Том II) - А. Сахаров (редактор) бесплатно.

Оставить комментарий