Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот и вся цена этим критикам. Понятно, в Германии сытнее, но скучно. А может, еще какие мотивы такой страстной любви к русскому народу имеются? Ох уж мне эти немцы! Ох, уж это «Вече» со своим патриотизмом!
Р.5. Мне кажется удивительным, что люди, раздраженные критикой своих игрушек, не берут на себя труд изучить историю вопроса, не знают вовсе литературной критики прошлых времен и даже не подозревают о ее существовании. Речь не только о данном случае.
Что касается советской литературной критики, слившейся с литературоведением, то она была еще интересной в первые годы большевизма, пока еще были слышны отголоски старой, дореволюционной критики и пока сами критики старой школы, кончавшие Императорские Университеты, еще были живы и еще существовали какие-то частные издательства. Другое дело, когда прикасаешься к самой дореволюционной критике. Не то, чтобы там все были интересны и глубоки, но была там атмосфера независимости мысли, внутренняя раскованность и многоголосица. Как-то не было внутреннего испуга, заданного стандарта и обязательных восторгов перед патентованными «великими».
Беру наугад журналы за 1904 год. В «Вестнике Европы» Чехову посвящена обширная статья Евг. Ляцкого, А.М.Горькому — целый ряд статей Н.Я.Стечкина — едва ли не самого одаренного русского критика той поры. В нескольких номерах журнала «Мир Божий» печаталось и исследование о творчестве Щедрина.
Свою работу Евг. Ляцкий начинает с вопроса, имеет ли Чехов как писатель хоть какие-нибудь идеалы, или не имеет никаких. Исследуется вопрос добросовестно, приводится мнение других критиков. Сама разнородность мнений по этому вопросу наводит на мысль, что, будь эти идеалы ясно выражены, такого разнобоя у критиков не было бы. И его вывод:
«Писатель без миросозерцания, относительно которого самые благожелательные ценители не могут столковаться, есть или нет у него идеала... Куда он поведет за собой, когда он сам не знает истинной дороги?» В конце концов, «без идеалов оздоровления это вечное изображение болезней и страданий может только усилить и без того повышенную мнительность больного, а иным может показаться проповедью отвращения к жизни».
Впрочем, другие критики были не согласны с этим отзывом, а третьи... а четвертые... Короче, было время, когда мысль была раскована и не боялась себя.
Рассмотрению творчества Достоевского с точки зрения православного вероучения было посвящено несколько статей в журнале «Странник» за 1905 год (т. 2, ч.1). Принадлежали они перу Ив. Розанова. Не говорю об отзыве о Достоевском в известной работе Концевича «Оптина пустынь». Что касается моего собственного мнения, то надо говорить не о христианских мотивах в его творчестве, хотя и совершенно внецерковных, а о влиянии на мировоззрение Достоевского отчетливо выраженных идей иудаизма. Отсюда именно эти идеи вселенскости и спасении в любви, о праведниках (цадиках), на которых держится мир,
Но главное, что надо иметь в виду: любой вопрос имеет свою историю и свою традицию. И чтобы не быть вечным изобретателем велосипедов, нельзя забывать, что русская мысль цвела пышным цветом в дореволюционной России. И тем более нельзя забывать людям, которые выставили на своих знаменах лозунг борьбы с большевиками и их нынешними наследниками — «демократами», которые с умилением говорят о Государе Николае II, но для которых, в сущности, реально история Русской мысли началась с октября 1917 года, а до того — пустота и тьма египетская. Этот советский нигилизм едва прикрыт трескучими фразами о любви к «нашим великим» при полном невежестве касательно эпохи, в которую эти «великие» жили. Но это уже идолопоклонство.
II. СОТВОРЕНИЕ КУМИРА (от Маркса до Ивана Ильина)
Пример с «Вече», вообще говоря, наводит на некоторые размышления, идущие в сторону представления о том, как создаются кумиры, призванные занять какую-либо нишу в национальном сознании. В деле создания таких кумиров заграница вообще и эмиграция в частности сыграли значительную роль. Некоторые небезосновательно считают, что многочисленные эмигрантские газеты и газетки, журналы и журнальчики русскоязычные, созданные «там»» все эти чаще всего полуеврейские Посевы и посевчики, всевозможные «наши страны», и многочисленные эмигрантские группы и группки были созданы нашими спецслужбами, или быстро попадали под влияние таковых. Надо ли говорить, что в ряде случаев советская спецслужба действовала в трогательном единстве с американской, когда речь шла о едином курсе в геополитике. Не приходится долго говорить и о том, что каждый орган печати рассчитан на определенный круг читателей. Для демократов создавались одни органы печати с обкатыванием бесконечных тем о «правах человека», всевозможных свободах, о «подлинной демократии», и так далее. А для другой группы лиц, русских, не забывших еще о своей национальной принадлежности, создавались и соответствующие органы печати. Понятно, не будешь же рассказывать о Суворове или Минине и Пожарском каким-нибудь парагвайцам, чтобы вдохновить их на банановую революцию. Но также бессмысленно вдохновлять русских примером какого-нибудь Дон Перетца или Боливара, чтобы овладеть их патриотическими чувствами и через эти чувства всунуть им в их разгоряченные головы нужную идейку в каком-нибудь символическом виде. Чтобы внедрить принципы плюрализма, «гуманизма» и, попросту, иудаизма, как это мы видели на примере статьи г-жи Вулич, нужно использовать и «патриотические» темы и образы. Ведь для идеологов важны только принципы оценок и символические матрицы понимания, формирующие в каждом из нас наше социальное поведение, а не методы, какими это достигается.
Для того, чтобы сформировать принцип религиозного безразличия, нужно печатать рядом статьи и православных батюшек, и совершенных безбожников, под одной «патриотической крышей», конечно же, озабоченных судьбой родины и обличающих «наших врагов» — империалистов, демократов, масонов, и проч. и проч. Конечно, обязательным ритуалом считается задеть вскользь еврейскую тему. В пределах разумного, конечно. Как впрочем, и все остальное. Эта тема является несущей конструкцией «патриотической крыши», ее основой.
Так, рядом с уважительным отношением к нашей святой Церкви появляются редакционные статьи, из словоблудия которых, однако, проступают все черты масонского гуманизма, всечеловеческих ценностей и «всемирной культуры». Известно, что каждый орган печати и каждое «движение» вызываются к жизни какой-либо определенной политической или религиозно-философской необходимостью. С семидесятых годов тихо и широко нашими спецслужбами инспирируется диссидентское движение для идеологического обеспечения развала СССР. Так на свет появился «феномен Солженицына». Этот идеологический процесс проходит с использованием разных мотивировок и тем: используется и «антикоммунизм», и «патриотизм», и «русский большевизм», и «права человека», — каждой группе лиц, объединенных общностью взглядов, своя тема. Можно не сомневаться, что на лацкане пиджака большинства участников всех этих предприятий имеется с обратной стороны маленький значок в виде циркуля с наугольником. Появляются «континенты», и «наши страны» и прочие газетки и журнальчики.
Именно здесь, во всех этих органах печати, созданных «там» нашими спецслужбами через засланных, посланных и завербованных, тщательно при всем том следят за тем, чтобы никакое «черносотенство» русское, то есть никакие коренные принципы русской национальной психологии и русской эталонной мысли не смогли бы появиться на свет Божий. На этой кухне, зная о существовании исторической, черносотенной мысли и существовании голода на этот продукт русской мысли и истории, готовят «заменителей», культовых героев, которые должны занять эту нишу. И на очередное, испеченное на этой кухне имя вешается ярлык — «великий русский мыслитель Пунькин-Мунькин». Эти культовые герои появляются как-то неожиданно, сразу, словно сваливаются с Луны, или тут же, с парохода попадают на презентации собственных трудов. Не успеешь оглянуться, а уже за год созвано с десяток конференций в честь великого Пунькина-Мунькина, изданы в разных видах «труды», как этих конференций, так и виновника всех этих торжеств. И пошла и поехала... И можно не сомневаться в организованном характере всех этих кульбитов. И вот уже всюду: «как сказал великий русский мыслитель Пунькин-Мунькин...» Его никто не читает, но все знают, чтобы было, что цитировать...
Чтобы конкретизировать сказанное, обратимся назад, чтобы извлечь из истории хоть какую-то пользу. Ведь для чего-то Господь Бог дал нам ее, историю, — чтобы нас вразумлять.
В 1922 году летом и осенью, ГПУ провело акцию по высылке еврейско-масонской «творческой интеллигенции» в Германию. Причем, тем же летом, другой эшелон отправился в Сибирь, увозя туда другую группу, но уже совершенно русской интеллигенции, еще вчера кадетствующей. В то же лето расстреляли группу священников во главе с митрополитом Петербургским Вениамином. Надо ли говорить, что органы ЧК — ГПУ тщательно отбирали по своему критерию лиц, подлежащих отправке в Западную Европу. Надо ли говорить и то, что в этом ведомстве в этих вопросах ничего случайного быть не могло. Надо заметить, для понимания ситуации, что в это время, к началу двадцатых годов русская интеллигенция — врачи, инженеры, журналисты, художники и ученые, еще вчера бывшие в числе кадет, резко поправели и обнаружили явный уклон в самое дремучее черносотенство. Теперь они воочию наблюдали те самые картины еврейского засилья и реального воплощения своих романтических идеалов, правду о которых им говорили еще несколько лет назад правые, реакционные газеты. Теперь русский инженер или врач, вчерашний кадет или социалист и друг угнетенного «царским деспотизмом» еврейского народа, вдруг становился махровым реакционером, антисемитом, и даже начинал мечтать о возвращении царя-батюшки на прародительский престол (см. ниже очерк «Бнай-Брит», сюжет с В. Вернадским).
- Повесть Гоголя «Портрет» - Александр Иванович Алтунин - Менеджмент и кадры / Публицистика / Науки: разное
- Разыскания о жизни и творчестве А.Ф. Лосева - Виктор Петрович Троицкий - Науки: разное
- Добросовестность ума - Александр Иванович Алтунин - Менеджмент и кадры / Психология / Науки: разное
- «Отреченное знание». Изучение маргинальной религиозности в XX и начале XXI века. Историко-аналитическое исследование - Павел Георгиевич Носачёв - Религиоведение / Науки: разное
- «Я сам свою жизнь сотворю…» «Мои университеты». В обсерватории. На аэродроме - Геннадий Вениаминович Кумохин - Короткие любовные романы / Русская классическая проза / Науки: разное
- Культура русского старообрядчества XVII—XX вв. Издание второе, дополненное - Кирилл Яковлевич Кожурин - История / Науки: разное
- Приспособление/сопротивление. Философские очерки - Игорь Павлович Смирнов - Науки: разное
- Поиск себя в творчестве - Александр Иванович Алтунин - Менеджмент и кадры / Публицистика / Науки: разное
- История России (для студентов технических ВУЗов) - Б. Земцов - Науки: разное
- Мать порядка. Как боролись против государства древние греки, первые христиане и средневековые мыслители - Петр Владимирович Рябов - История / Обществознание / Политика / Науки: разное / Религия: христианство