Флот в Белой борьбе. Том 9 - Сергей Владимирович Волков

отношении к нам со стороны иностранных держав, в частности Японии и Китая, у правительства не было. Не было поэтому и никакого плана похода флотилии и не дано мне было правителем никаких руководящих указаний, кроме обязательства доставить семьи военнослужащих в один из портов Китая. Однако после приказа правителя о невыпуске в Посьете на берег частей генералов Глебова и Лебедева и это приказание отпало, так как корабли, перегруженные войсками и кадетами, не могли помышлять о походе из Посьета хотя бы в Шанхай или Инкоу. Надо еще вспомнить, что часть кораблей, имевших на борту наибольшее число беженцев, как то: «Манджур», «Охотск», «Чифу», «Пушкарь», шли на буксире и, понятно, не могли выдержать похода открытым морем при том состоянии, в котором находились буксиры и буксирные средства.

Единственным источником заграничной информации для меня была моя переписка с нашим бывшим морским агентом в Токио контр-адмиралом Б.П. Дудоровым и бывшим председателем Временного Приамурского правительства Н.Д. Меркуловым, находившимся также в Токио.

Из сообщений первого, основанных на данных, полученных из кругов нашего токийского посольства, явствовало, что: 1) японцы, находившиеся в переговорах с красными, будут стремиться как можно скорее отделаться от наших кораблей и беженцев, поэтому хотя непосредственной опасности в японских портах в смысле ареста кораблей и передачи их красным нам пока не угрожало, но ни на какую помощь со стороны Японии мы рассчитывать не могли; 2) Китай находился в состоянии, близком к анархии, причем враждовавшие между собой генерал-губернаторы отдельных областей явно не считались с властью центрального правительства и в своей политике считались только с личной выгодой, чем и определялась их неустойчивость в отношениях с большевиками. Само центральное правительство, переставшее еще осенью 1920 года признавать нашего прежнего посла и уничтожившее экстерриториальность для русских и наши прежние концессии, находилось под сильнейшим влиянием советского посла Иоффе. При таких условиях стоянка в каком-либо порту Китая и даже заход в такой порт без предварительного договора с местным автономным губернатором и без реального обеспечения с его стороны представлялись явно опасными; 3) все великие державы, за исключением Соединенных Штатов Северной Америки, имевшие своих представителей, управлявших международными портами Востока, были более или менее заинтересованы в том, чтобы не давать большевикам повода обвинять их в помощи белым. Наиболее влиятельная держава на Востоке – Великобритания – уже заключила торговый договор с Советской Россией, поэтому, собственно, английские порты были закрыты для нас. По мнению адмирала Дудорова, только в портах Североамериканских Соединенных Штатов мы могли найти надежное убежище и даже помощь, но ни в коем случае не политического характера, а чисто благотворительного. Однако Манила, ближайший порт владений САСШ, отстояла от Посьета более чем на две тысячи морских миль и была недосягаема для нас в то время.

Другой осведомитель, Н.Д. Меркулов, сообщал, что на Востоке еще не все потеряно и что он надеется, использовав свои связи в некоторых влиятельных японских кругах, обеспечить нам отход на Камчатку и помощь Японии новому камчатскому государственному образованию. Хотя этот план при наличии нашего временного преобладания на море, притом что в Петропавловске-на-Камчатке находился еще наш гарнизон и корабли, и при не раз доказанной изменчивости японской политики не мог представляться окончательной нелепостью, но все же в него мало верилось. Этот план помимо политической помощи требовал больших денежных затрат, и непонятно было, откуда могли бы взяться люди, которые ссудили бы нас в такой короткий срок большими деньгами без видимого реального обеспечения.

Так или иначе, но на ближайшее время для флотилии не было иного выхода, как избрать первым пунктом сосредоточения ближайший оборудованный иностранный порт – Гензан.

Казалось при этом, что, если генералу Дитерихсу, отходившему с армией в район, подвластный одному из самых могущественных автономных властителей Китая – маршалу Чжан Цзо-лину, – удастся установить прочные отношения с этим последним, нам удастся в Гензане разгрузиться от войск и беженцев и затем избирать дальнейшие пути флотилии, в зависимости от обстановки, располагая некоторой оперативной свободой. Поход флотилии в Инкоу, единственный порт Чжан Цзо-лина, в этом случае был бы вполне естественным, но, памятуя обстановку перехода армии из Забайкалья в полосу отчуждения в 1920 году, казалось невероятным, чтобы план генерала Дитерихса о приеме армии Чжан Цзо-лином на службу имел какие-либо шансы на успех.

Переход из Посьета в Гензан при очень бурной погоде оказался очень тяжелым для флотилии, особенно для кораблей, шедших на буксире, и для катеров. На этом походе мы потеряли утонувшим катер «Ретвизанчик», шедший на буксире парохода «Защитник». Людей на нем не было. Катер «Усердный» (бывший «Павел V») ночью при подходе к Гензану выскочил на песчаный берег к северу от входа. Причины – очень тяжелая погода, плохая видимость и неопытность личного состава катера, командир которого старший лейтенант Старк не оказался на должной высоте как судоводитель. Спасти катер не удалось.

Гензан

31 октября в Гензане собрались следующие корабли: «Байкал», «Свирь», «Батарея», «Диомид», «Илья Муромец», «Парис», «Фарватер», «Страж», «Лейтенант Дыдымов», «Охотск», «Диомид», «Манджур», катера «Стрелок», «Ординарец», «Резвый» (бывший «Павел Дирекционный»), «Надежный» и пароходы: «Эльдорадо», «Защитник», «Взрыватель», «Монгугай», «Чифу», «Пушкарь», «Смельчак», «Воевода» и «Тунгуз». Через несколько дней подошел отряд капитана 1-го ранга Соловьева «Патрокл», «Улисс» и «Аякс».

К концу нашей стоянки присоединился и «Магнит», посланный капитаном 1-го ранга Ильиным574 на присоединение к флотилии после эвакуации им Камчатки. Пароходы Добровольного флота «Сишан» и «Томск», бывшие в чартере флотилии и застигнутые событиями в японских портах, вследствие забастовки вольнонаемных команд и вмешательства японцев были нашими караулами оставлены и ушли во Владивосток. Капитан 1-го ранга Ильин с частями и беженцами с Камчатки на зафрахтованном им японском пароходе ожидал в Хакодате моих указаний о пункте следования. Впоследствии он присоединился к нам в Шанхае.

Сама эвакуация Камчатки произошла без всякого давления противника и без какого-либо распоряжения с моей стороны. Сведения о занятии Владивостока красными и отсутствие со стороны правителя и моей приказа о сохранении Камчатки за нами были сочтены капитаном 1-го ранга Ильиным и прибывшим ему на смену генералом Ивановым-Мумжиевым достаточными основаниями для принятия самостоятельного решения об эвакуации. Обстановка момента была так сложна и положение флотилии было настолько тяжелым, что я ни тогда не осудил, ни теперь не могу осудить начальствовавших на Камчатке лиц за проявленную ими поспешность. Трудно сказать, случилась бы какая-нибудь польза для нашего общего дела от того риска, с которым сопряжена была для людей, находившихся на Камчатке, задержка ими эвакуации, или наоборот.

Во всяком случае, с фактом потери