Дурацкие игры магов. Книга вторая. - Анфиса Кохинор

Артём ухмыльнулся мыслям друга, вскочил на белоснежного жеребца, вскинул руку, и гвардейские цепи пошли в атаку. Дима попытался встретиться с другом глазами, но тот упорно смотрел на солдат, взглядом толкая их на верную гибель. "Мы оба знаем, что сейчас произойдёт", - мысленно произнёс Дмитрий и, чувствуя, как внутри закипает гнев, воскликнул:

- Остановись, Тёма! Пожалуйста!

Щека временного мага дёрнулась. Он плотнее сжал губы, вздёрнул подбородок, и ледяной серебряный свет заплясал в безумных глазах: Тёма воплотился в Смерть, давая понять, что ждёт от Димы того же.

- Не дождёшься! - сквозь зубы процедил маг и выбросил руки вперёд.

Мощные водяные струи устремились к гвардейцам, но в полуметре от них вспенились и испарились. Солдаты даже с шага не сбились. Плотной стеной они надвигались на мага, и в их безразличных глазах не было ни страха, ни сожаления.

Дрожа от гнева, Дмитрий вскочил на ноги. Но даже сквозь огненный поток ярости, захлестнувший сознание, маг осознавал, что справиться с сотней гвардейцев голыми руками ему не по силам. Мальчишки сжались в комок. Ужас в детских сердцах достиг критической точки, и Дима чувствовал, что с минуты на минуту ощутит аромат их безумия. Желание смести прозрачный барьер, выпустить Смерть и сокрушить всё и вся стало невыносимым, и маг зарычал, как взбешённый зверь. Лёгкое покалывание в глазах немного отрезвило его, но остановиться Дима уже не мог. Всё его существо взывало к битве.

- Ну, давай же! - проревел принц Камии, приподнялся на стременах и впился в друга ледяными серебряными глазами.

Но Дмитрий не услышал его крика. Под неистовый вой Смерти, он вытянул руку ладонью вверх и воззрился на неё так, словно увидел кровоточащую рану.

Артём нетерпеливо заёрзал в седле, отчего его белоснежный конь беспокойно фыркнул и загарцевал на месте. Быстрым движением пальцев принц успокоил животное и вновь устремил взгляд на друга: белые искры в Диминых глазах едва угадывались, но начало было положено. Одно движение, одна оборванная жизнь, и Смерть возродится. "Мы снова будем вместе!"

"Мне очень жаль, Тёма", - донёсся до него тихий голос друга, но отреагировать на его слова принца не успел. За долю секунды перед дубом произошла два события: внуки Ральфа исчезли, а в руке Дмитрия блеснул кинжал. Ошалев от неожиданного поворота, Артём тупо смотрел, как блестящий клинок описывает дугу и врезается в живот друга, разрывая кожу и вспарывая внутренности.

Жалобно вскрикнув, Тёма опустил голову и испуганно уставился на расплывающееся по чёрной рубашке пятно.

- Почему? - прошептал он, и жгучая резкая боль захлестнула его, заставив согнуться и обхватить живот руками.

Почти ничего не соображая, Артём перенёсся к дубу и рухнул на колени рядом с другом. Увидев окровавленного принца, гвардейцы замерли, как вкопанные. Они не смели поверить глазам: сын великого Олефира истекал кровью словно обычный камиец.

Артём же, обеими руками держась за живот, растеряно смотрел на Диму.

- Почему? - вновь прошептал он, медленно опустился на траву и вгляделся в исполненные состраданием и нежностью голубые глаза.

Несмотря на дикую, всепоглощающую боль, Дмитрий опасаясь, что Тёма сорвётся, не позволил себе даже застонать. Кожа его бледнела, грудь, ловя последнее дыхание, вздымалась всё реже и реже. Дима надеялся, что друг не позволит ему умереть, но безмолвная агония заворожила временного мага. Артём смотрел в угасающие голубые глаза до тех пор, пока не почувствовал жуткую усталость. Тогда он лёг рядом и, уткнувшись лицом в шею Димы, дрожащим голосом произнёс:

- К дьяволу Смерть, если ты так хочешь. Только не покидай меня. Никогда не покидай.

"Я всегда буду рядом", - отозвалось в его голове, и Артём счастливо улыбнулся.

Глава 13.

Учитель и ученик.

- Так принц Камии предотвратил восстание рабов в Зандре, - закончил рассказ Кевин и с удовольствием запихнул в рот последний кусок орехового рулета.

Алекс, Клара и Нил недоумённо переглянулись. Они давно просили камийца рассказать о приключениях Артема в загадочной Камии, о которой часто судачили их родители, но теперь, когда Кевин сдался и приоткрыл завесу тайны, чувствовали себя обманутыми.

- Ты всё придумал, да? - наконец произнёс Нил, покраснев от досады. - Считаешь нас маленькими? Любителями страшилок?

Клара накрутила на палец каштановый локон, наморщила нос и скривила пухлые губки:

- Артём конечно странный, но чтобы устроить такое… Скорее это похоже на короля Годара.

- Ну, до того, как он стал королём, - уточнил черноглазый и взъерошенный, как драчливый галчонок, Нил.

Кевин со вздохом поднялся с травы и взглянул на темнеющие вдалеке замковые башни. Он ругал себя за то, что поддался уговорам и распустил язык. "Знал же, что не поймут", - мысленно пробормотал он, стряхивая с плаща травинки. Юноша и хотел бы рассказать о принце забавную историю, но таких не было. По его мнению, в родном мире вообще не было ничего забавного.

- Можете считать, что я всё выдумал, - тихо проговорил Кевин, не отводя глаз от своего нового дома. - Но это правда.

Лицо камийца застыло мрачной каменной маской. Дети тревожно переглянулись: пикник, обещавший стать одним из лучших событий недели, грозил обернуться размолвкой. А обижать Кевина ребятам не хотелось, он был отличным парнем, немного застенчивым, но весёлым, и шалости с его участием получались феерически удачными. Алекс любовно подёргал длинную чёлку, которую мать третью неделю грозилась подстричь, исподтишка показал приятелям кулак и встал. Иногда Кевин словно забирался в раковину и захлопывал створки, не желая никого подпускать. Родители да и остальные взрослые обитатели замка говорили между собой, что такое поведение следствие долгого пребывания в рабстве, но что такое рабство Алекс представлял плохо. Когда же он попытался расспросить об этом отца, тот ответил, что рабство мерзко и отвратительно, и, пробормотав: "Оно отнимает у человека всякую надежду", отправил сына гулять…

Алекс подошёл к Кевину и легонько тронул его за руку:

- Эй, не сердись.

- Я не сержусь, - бесцветным голосом отозвался юноша.

Алекс обернулся к Нилу и Кларе, словно прося поддержки, а потом решительно обошёл Кевина и встал перед ним:

- Дело в том, что для нас Артём не принц Камии. - Он посмотрел в печальные голубые глаза юноши, спрятал руки за спину и, ковыряя ногтём палец, продолжил: - Понимаешь, Кеви, мы никогда не слышали, чтобы он… Говорят, что у Артёма глаза горят так же, как у Смерти. Но он не такой, как наш король. Он конечно убил императора Фёдора и прогнал кровожадных вилинов, но, всё равно, то, что ты рассказал…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});