Поколение одиночек - Владимир Бондаренко

Одиночество Юрия Полякова в современной литературе было чуть ли не запрограммировано изначально. Именно предельная искренность и простодушная ирония, сделавшие его крупным писателем, одновременно определили его обособленность из круга сверстников, ведущих литературные игры. Он не стал вести игр. И потому выиграл. Он победил даже на заведомо проигрышном внутрилитературном поле. Сколько писателей подступалось к изображению своей среды, и резко сдавали свои творческие позиции. Вроде бы все предельно знакомо, ясна психология характеров, видна заманчивая крутизна интриг, в итоге похвалят изображенные тобой положительно живые персонажи, набьют морду или подадут в суд обиженные прототипы, а в самой литературе будто ничего и не произошло. Одна зыбь. «Козленок в молоке», достоверно показывающий реальные детали писательского быта. На самом деле легко взлетает над этим бытом. Это самый мифологизированный роман Полякова. Пожалуй даже более, чем «Демгородок». Миф о новом времени, построенный на вкусном, сочном, живописном, раблезианском фоне доживания советских писателей и советского союза писателей. Кому-то из завсегдатаев ЦДЛ интересен и сам фон. Кто-то вычисляет живых персонажей, но не было бы мифа, от «Козленка…» отвернулись бы на второй день после прочтения. Как всегда Юрий Поляков искусно готовит многослойный пирог, который поедается охотно и всеми без исключения. Сатира на громоздкий творческий союз – пожалуйста, но с грустью признавая, что союз этот ох как был полезен всем без исключения литераторам. И больше уже такого вольготного пребывания писателям во исполнение их творческой миссии никто и никогда не предоставит. Любовная история – мы уже говорили, что без этого Поляков невозможен. Веселая пародия на тексты постмодернистов с использованием приемов самих постмодернистов – сколько хотите. Пусть приговы плачут от такого пиршества концептуальных акций, такого карнавала масок. И все же как гоголевский Нос на Невском проспекте, так и поляковский полуграмотный Витек на вручении едва ли не Нобелевской премии по литературе за папку чистых, девственно-белых листков бумаги станет новым знаком русского гротеска. Может быть, написав этот роман сам писатель и произвел себя в мастера гротескного реализма. И в ранних повестях, и в антиельцинской сатире «Апофегей», и в ностальгически-печальном эмическом «Замыслил я побег…», и даже в антиутопическом детективе «Демгородок» ключом к их раскрытию этот звучный термин не будет. А вот к «Козленку в молоке» подходит. Пусть умный автор порадуется умению самоанализа, чего напрочь лишены многие из прекраснейших мастеров прозы и поэзии. Кстати, его ум и филологические познания отпугивают кое-кого из неуверенных в себе критиков. Напишешь о романе что-нибудь не то, а умный автор потом над тобой посмеется. Пусть уж сам и пишет о своей прозе…

Ну да мне с Юрой не тягаться, по старинке как-нибудь и доберусь до главного по моему разумению, а он пусть сам себе другие разъяснения подыскивает, ежели мои не глянутся…

«Козленок в молоке» предваряет пелевинскую «Генерацию П». Но без ее заумности и наркотических сновидений. На наших глазах творится миф о гениальном писателе. Для мифа не нужен писатель, сознательно берется абсолютно безнадежный для литературы Витек, который даже в слове «мама» делает три ошибки, и с помощью пиара создается реальное чудо, которое уже невозможно разоблачить, ниспровергнуть. Чистые листы – так было задумано, чем хуже квадрата Малевича. Пустота вместо текста. А где вы еще найдете такую гениальную пустоту? Тут никакой Чапаев впридачу не нужен. Думаю, рано или поздно такой же миф о пустоте мог бы сотворить и какой-нибудь Слава Курицын, но, увы, его миф был бы скучен, как и его радикальный роман. Он был бы лишен смеха, смеховой стихии. Где так вольготно чувствует себя Юрий Поляков. Не случайно «Козленок…» сравнивали с «Театральным романом» Михаила Булгакова. Схожа их манера письма, которую невозможно позаимствовать, спародировать. Пиши о серьезном и грустном, а по сути, о самом трагическом, но так, чтобы люди смеялись и читали, думали и смеялись, осмысливали и вновь смеялись, тогда и тебя причислят к этому славному литературному ряду.

Гротеск становится реалистическим тогда, когда вся наша жизнь становится гротеском. Гротескный реализм может существовать только в такие сокрушительные и одновременно ничтожные времена, как наши. Парадокс в том, что в мире виртуальной реальности такие «гении пустоты» возникают чуть ли не каждый день. Не знаю, заключают ли под них пари, как заключили в ЦДЛ пари под творимую гениальность Витька, но за большие деньги имиджмейкеры готовы раскрутить любое имя. Не случайно на спектакле в театре имени Рубена Симонова Витек уже решает баллотироваться в президенты. Что делать, если всю нашу страну хотят заставить жить с чистого пустого листа, заверяя нас, что все прошлое ничтожно и позорно? И до каких пор мы все будем такими Витьками?

Я уверен, что современная русская литература по-прежнему существует на мировом уровне. Для того, чтобы понять это, достаточно следить за новинками западного книжного рынка. Там тоже не каждый день «Парфюмеры» и «Хазарские словари» издаются. В ряду этих «Парфюмеров» и «Волхвов» логично стоят книги Юрия Полякова. Того же уровня. Он прекрасно слышит свое время и слышит человека во времени. Он прекрасно существует в классических жанрах, но готов осваивать и новые. Думаю, ему больше, чем кому другому это по плечу. Даже возможную неудачу он прикроет изящным смехом читателя. А без смеха книги Юрия Полякова читать невозможно. Серьезные мысли о нем приходят только по завершению чтения. Сначала получаешь читательское удовольствие от самого текста, от души смеешься и вслух и внутренним смехом, потом уже входишь в атмосферу его мира и с головой погружаешься в проблемы героев. Сопереживаешь и страдаешь. К концу выходишь на трагедию. И понимаешь, что кто-то нынче смеется над всеми нами. Возникают грустные мысли о веселых героях. Можно сказать, что Юрий Поляков стал баловнем судьбы. Но если так и было поначалу, благодаря таланту, напору, и простодушному бесстрашию, то под скептическим взглядом критиков вскоре он уже сам тянул груз своего писательского лидерства. Но делает Юрий пока еще это с удовольствием.

Есть силы, есть порох в пороховницах, тяни его и дальше.

Между зайцем и волком

Мне всегда был загадочен одновременно коммерческий, политический и общественный успех при всех властях незаурядного русского писателя Юрия Полякова. Поражала независимость его суждений при достаточно высоком официальном статусе.

Прирожденный лидер – скажете вы. Согласен, но таких-то власти и не любят, предпочитая опираться на сереньких мышек. Этим не объяснить редкое сочетание остро-критических, сатирических произведений, от которых должны беситься все чиновники и лизоблюды, всегда взвешенных точных аналитических статей, неизменное, может даже подсознательное тяготение к патриотической оппозиции и при этом уважительное отношение любых властных структур.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});