Золото Бешеного - Виктор Доценко

— Не ты один им интересуешься!

— Кто еще?

— Похоже, отдел моего бывшего шефа.

— Генерала Галина? — вспомнил Григорий Маркович.

— Его самого.

— А сейчас кто возглавляет отдел?

— Его бывший заместитель Богомолов.

— Вот как? — Григорий Маркович сразу вспомнил, что эту фамилию он слышал от Красавчика-Стива, который побывал на допросе у Богомолова после провала в клубе «Виктория». Как же тесен мир! Неужели они тоже пронюхали о счетах?

— А не знаешь, почему они им интересуются?

— Точно не знаю, это как-то связано с пластической операцией, которую ему должны были сделать.

— Так ты мне поможешь?

— А ты как думал? Пятьдесят тысяч на дороге не валяются. Кстати, можешь и задаток дать! — Федоров полез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда фото. — Вот твой Волошин!

— У меня просто нет слов! — обрадованно воскликнул Григорий Маркович, тоже сунул руку в карман, достал пластиковую кредитную карточку. — Думаю, здесь можно снять наличными двадцать штук?

— Естественно! — Федоров поискал кого-то глазами и махнул рукой.

К ним тут же подошел молодой парень лет двадцати пяти.

— Что угодно, Игорь Константинович?

— Тебе не трудно снять двадцать тысяч с этой карточки и принести сюда?

— Про три процента известно?

— Конечно! — усмехнулся Григорий Маркович.

— В таком случае без проблем! — Парень взял карточку и ушел.

— Адрес известен? — полюбопытствовал Григорий Маркович.

— За ним уже второй день наблюдают мои люди. Послушай, не мне тебе советовать, но так ли уж нужно тащить его за границу? Может, он и здесь расколется?

— Отку… — начал Григорий Маркович, но осекся и договорил по-другому: — Почему ты решил, что он должен что-то рассказать?

— Эх, приятель! — Федоров усмехнулся. — Да это же как дважды два! Я был в той группе, которая расследовала самоубийство одного видного лица, а Волошин был в числе допрашиваемых!

— Кто еще об этом знает? — быстро спросил Григорий Маркович.

— Пока никто, кроме тебя. — Он многозначительно уставился на Григория Марковича. — Более того, я и протоколы его допроса изъял из дела… на всякий случай.

— Значит, так, — зашептал Григорий Маркович. — Если удастся вытянуть из него нужные нам сведения, то на твое имя будет открыт счет на сто тысяч баксов, а эти двадцать уже твои. Идет?

— Идет! — согласно кивнул тот. — Поехали?

— Куда?

— Как куда? Информацию выколачивать из Волошина! — Федоров подмигнул.

Федорова поджидала обыкновенная черная «Волга» с водителем и телохранителем.

— Привык, знаешь ли, к «Волге», — пояснил он Григорию Марковичу.

— Да, привычка — вторая натура! Минут через тридцать они подъехали к небольшой дачке за высоким забором. К ним тут же подошли два амбала.

— Часа три как дома. Сам никуда больше не выходил, и к нему никто не заглядывал, — доложил Федорову один из них. — Мы уж задубели совсем!

— Одеваться теплей нужно, — бросил Федоров. — Ладно, вы остаетесь снаружи: глядеть в оба! А мы пойдем в гости. Надеюсь, собаки нет?

— Нет, собаки нет! — Наблюдатель явно повеселел, предвкушая конец мучениям. Он помог открыть калитку с потайной задвижкой. В окнах света не было: видимо, Волошин уже лег в постель. Федоров осторожно постучал. Раздался звук шагов, и сонный голос пожилого человека спросил:

— Кто там?

— Вам телеграмма! — неожиданно высоким девичьим голосом ответил телохранитель Федорова: этот ход, видно, уже отработали.

Загремел замок, дверь приоткрылась. Телохранитель сразу же резко толкнул ее и схватил хозяина.

— Что вам от меня нужно? — В голосе старика не чувствовалось страха: он пока еще не понял, что это не грабители. — Денег? Так их нет. Драгоценностей тоже. А мое барахло вряд ли вам приглянется.

— Заткнись! — оборвал его телохранитель. Федоров включил свет и внимательно уставился на старика, потом повернулся к Григорию Марковичу. — Он, несомненно, он!

— Послушайте, милейший, — ласково начал Григорий Маркович. — Неужели вы хотите, чтобы вам было больно?

— Кто ж этого хочет? — ответил старик, и в глазах его блеснул страх.

— Вот и хорошо. Давайте договоримся: вы отвечаете на мой вопрос и мы спокойно расходимся. Более того, вы станете богаче на двадцать тысяч долларов. Согласны?

— Спрашивайте? — Старик пожал плечами.

— Номер счета в Швейцарии?

— Какого счета? — удивился тот. Голос его прозвучал столь искренно, что Григорий Маркович растерянно взглянул на Федорова.

— Ты что, не видишь, что он дурачка валяет? — воскликнул Федоров. Он подскочил к старику, схватил его за грудки: — Послушай, Валентин Владимирович, если не ответишь, то пожалеешь, что на свет родился!

— Но я действительно не понимаю, о каком счете идет речь! — испуганно залепетал старик.

— Как хочешь! — хмыкнул Федоров и кивнул телохранителю. Тот вытащил из кармана веревку и ловко привязал старика к стулу, затем чиркнул зажигалкой и поднес пламя к его подбородку. Запахло паленой кожей, раздался истошный крик:

— Да не знаю я никакого счета! И вновь яркий огонек облизал его подбородок, вызвав очередной крик, а Федоров спокойно спросил:

— Я бы на твоем месте поберег свою шкуру, дорогой ты мой товарищ Волошин!

В этот момент телохранитель нанес старику удар в солнечное сплетение. Тот охнул и, согнувшись, ткнулся глазом в огонек зажигалки.

Он снова истошно закричал и вдруг выдавил, не в силах терпеть адскую боль:

— Господи, да не Волошин я! Не Волошин!

— Кончай дурочку валять! — бросил Федоров. — Я ж тебя допрашивал пять лет назад!

— За что мне такие муки? Я не Волошин! — Он всхлипнул.

— А кто? — недоумевая, спросил Григорий Маркович. Ему вдруг пришло в голову, что бедняга и в самом деле говорит правду.

— Я… я… его двойник! — с отчаянием выдохнул старик и горько разрыдался.

— Двойник? — воскликнул Федоров и подал знак Григорию Марковичу, отзывая его в сторону. — Черт его знает, может, правду говорит?

— А как проверить?

— А он сейчас сам подскажет! — Федоров подскочил к несчастному: — Чем докажешь, что ты не Волошин? Документы-то наверняка на его имя? — Он кивнул амбалу, и тот поднес огонь к лицу старика.

— Если вы его допрашивали, то должны помнить, что у Волошина не было мизинца на левой руке! — закричал старик.

— Ну вот, видишь, так бы сразу и сказал и не пришлось бы мучиться!

— улыбнулся довольный Федоров, затем повернулся и кивнул Григорию Марковичу. — Да, действительно, у Волошина не было мизинца. И как это я забыл?

— Что же делать? — поморщился Григорий Маркович.

— Тебя как зовут-то, приятель? — спросил Федоров двойника Волошина.

— Гриша! — всхлипнул тот.

— Вот что, Гриша, ответишь на один вопрос, и все твои мучения кончатся. Ты понял, что с тобой не шутят? — Тот молча кивнул, и Федоров продолжил: — Ты знаешь, где сейчас находится Волошин? Только не говори, что тебе это неизвестно!

— Я знаю только то, что он десять дней назад лег в клинику пластической хирургии, потому-то меня и отпустили домой: он сменит лицо, и мое уже не понадобится. — Бедолага все еще постанывал.

— Похоже на правду, — вздохнул Федоров. — Где эта клиника? Адрес?

— Где-то на Арбате! Верьте, я вам правду сказал! Вы больше не будете меня мучить?

— Я всегда держу слово! — с гордостью произнес Федоров и кивнул телохранителю. Тот вытащил стилет и чиркнул бедняге по горлу. Старик хрипло дернулся, захрипел, и голова его откинулась назад, открывая страшную зияющую рану на горле. Потоком хлынула кровь, заливая рубашку.

Григорий Маркович брезгливо поморщился. — Пора линять отсюда!

— Все нормально! Придется наведаться в клинику. Пошли!

Они сели в машину, и Федоров, взяв трубку радиотелефона, быстро набрал номер:

— Сань? Это Федоров! Проверь-ка клинику пластической хирургии на предмет поступления за последние две недели пожилого мужчины.

Савелий срывает план Георгия

Георгий вошел в самолет и занял свое место. К нему тут же подсел внушительного вида красавец лет тридцати с огромными карими глазами. «По таким девки с ума сходят», — промелькнуло в голове у Георгия. Обворожительно улыбнувшись, красавец тихо произнес:

— Меня зовут Александр. Я старший группы. Прямо за вами и спереди мои люди. Какие будут распоряжения?

— В Шереметьево нас будут встречать две машины, ты поедешь со мной. Связь есть?

— Конечно! — Александр дотронулся до уха, на мочке которого чуть заметно выступала пуговичка принимающего устройства. — А это — вам! — Он приколол к пиджаку Георгия булавку с красной головкой и протянул приемное устройство. — Эти приборы настроены только на мою волну, — пояснил он. — Они очень чувствительны: сейчас я пойду в туалет, и вы сможете убедиться.

Александр встал и направился в конец салона, а Георгий вставил миниатюрный приборчик в ухо и сразу же услышал женский голос: