Меч Алдонеса - Мэрион Брэдли

Я глядел на него во все глаза. Линнел побледнела от неожиданности, а Каллина тотчас же вскочила:

— Линнел — это моя забота! И Совет не имеет права вмешиваться!

— Вмешиваться? — угрожающе переспросил Дайан. — Хранительница оспаривает волю Совета?

— Ничуть, — возразила Каллина. — Я никогда не оспариваю волю Совета в том, что касается меня самой. Но в отношении Линнел — да! И буду оспаривать!

Молчать я не мог.

— Идиоты! — закричал я. — Сидим тут, как старики на базарной площади, и обсуждаем, кого на ком женить! Разве дыру в плотине можно заткнуть соломой?

Все смотрели на меня, но я вдруг замолк, снова почувствовав, словно чья-то рука сжимает мне горло. Что это?!

Лицо Каллины расплылось в каком-то радужном сиянии. Неужели после ранения у меня расстроилось зрение? Но Каллина подхватила мою мысль:

— Несомненно, Великие Лорды, мы спокойно можем заниматься всякой чепухой, пока Терра обретает все большее число союзников и превращает нашу Тендару в мерзкий и грязный Торговый Город. Мы сидим тут и спорим, а наша молодежь тем временем развлекается на других планетах! — Она осуждающе глянула на Дио Райднау. — А мы себе заседаем в Хрустальном Зале и устраиваем чужие браки! Меж тем матрица Шарры находится в руках Кадарина! Вы же сами были свидетелями того, сколь низко пала власть Комина всего пару дней назад — и что же вы предприняли? Вы позволили этим бандитам убить Мариуса Элтона и ранить Лью. Именно тех, кого вы должны были беречь больше собственной жизни! Кто из вас будет отвечать за смерть Мариуса? И кто из вас осмелится занять его место?

Прежде чем кто-либо успел ей ответить, я снова вскочил:

— Великие Лорды!..

Внезапно мне не хватило воздуха, и я впервые понял, что нахожусь в телепатическом контакте с Каллиной — несмотря на барьеры! — и что даже этот слабый, поверхностный контакт уже совершенно истощил меня. Вырваться! Немедленно выйти из контакта! Что это она надумала? У меня нет сейчас сил сопротивляться воздействию барьеров! Однако Каллина явно не понимала меня и не прерывала телепатическую связь. Неимоверным усилием я постарался освободиться. Я был уже так ослаблен, что едва стоял на ногах. Ухватившись за перила ограждения, чтобы не упасть, я рухнул в кресло, так и не сумев прервать контакт. Неужели это сама Каллина?..

В зале стало вдруг очень тихо. Лицо Дио было бледным и напряженным.

— Что у нас тут происходит с барьерами? — хрипло спросил Леррис.

Хастур поднялся и, наклонившись над огромным столом, начал было что-то говорить, но поднял глаза и застыл с раскрытым ртом.

Каллина замерла на месте.

Пол закачался у меня под ногами. А в вышине над нами возникло какое-то мерцание. Воздух словно дрожал и переливался.

— Это же… Знак Смерти! — выкрикнул кто-то. И все смолкли. Воцарилось гробовое молчание.

Я не мог оторвать глаз от сияния в воздухе, похожего на живой огонь, и чувствовал, что кровь стынет у меня в жилах и уходят последние силы. Скрученное, искривленное пространство трепетало и вспыхивало. В душе моей, неподвластные разуму, бушевали примитивные инстинкты. С незапамятных времен этот знак означал одно: разрушение и гибель души и тела.

— Колдунья! Дьяволица! — Среди всеобщего молчания раздался голос Дайана. С проклятиями он подскочил к Каллине, схватил ее за плечи, тряхнул, поднял из кресла и буквально отшвырнул в центр зала.

Юный Реджис, непонятно как угадав его намерение, рванулся вперед и успел подхватить Каллину. Только тогда я наконец вышел из ступора и бросился к Дайану. Наконец-то у меня был повод! Человек, осмелившийся поднять руку на Хранительницу, терял право на неприкосновенность. Поток чудовищной ненависти и ярости, исходящий от меня, застал Дайана врасплох. Дар Элтонов, даже без поддержки, — страшное оружие. Мозг Дайана, беззащитный и совершенно открытый для меня, я атаковал мгновенно и яростно. Какое непередаваемое наслаждение! Я так долго сдерживал себя — с той самой минуты, когда он сумел вторгнуться в мои мысли там, в лайнере! Он скорчился от боли, как-то весь съежился и рухнул, стеная и задыхаясь.

Огненный знак в воздухе дрогнул и растаял. Пространство вновь обрело нормальный привычный вид.

Каллина опиралась на руку Реджиса, бледная и потрясенная. Я все еще стоял над поверженным Дайаном; его защита была полностью уничтожена

— Убить его сейчас ничего не стоило. Но тут ко мне бросился Дерик. Он обхватил меня руками.

— Что ты делаешь, сумасшедший?! Прикосновение обычно позволяет сразу уловить, каков уровень ментальной и духовной силы человека. Прикосновение Дерика потрясло меня: он оказался совершеннейшим слабаком! Я, конечно, всегда подозревал это, но такого замешательства даже от него не ожидал. Я брезгливо отодвинулся и несколько ослабил давление на мозг Дайана.

— Во имя Алдонеса! — раздался хриплый, но совершенно спокойный голос Хастура. — Я требую тишины!

Дайан, шатаясь, поднялся на ноги и отошел в сторону. Я не мог пошевелиться, и у меня уже не осталось сил, чтобы бросить вызов Хастуру. Регент мрачно поглядел на Каллину.

— Это очень серьезно, коминара Каллина!

— Несомненно. Только разве я имею к этому какое-то отношение? — Она отпустила руку Реджиса.

— А-а, понимаю, вы меня обвиняете в… в этом происшествии?

— А кого же еще? — воскликнула Дио. — Каллина у нас — сама невинность. Но только с виду! Вместе с Ашарой они…

Каллина готова была испепелить ее взглядом.

— Надо ли вспоминать здесь, в Совете, и твои прегрешения, Дио? Ты ведь тоже некогда искала помощи Ашары!

Дио быстро посмотрела на меня и с отчаянным видом упала на грудь своему братцу Леррису.

Гордо вскинув голову, Каллина оглядела зал.

— Мне нет нужды оправдываться, Дио. Твои обвинения просто нелепы. А вот с тобой, Дайан Ардис, я посчитаюсь! Мне от тебя ничего не нужно. Но если ты еще раз посмеешь ко мне прикоснуться, это будет тебе стоить жизни. Пусть все слышат! И пусть он остережется тронуть меня хоть пальцем. Я — Хранительница! Ни один мужчина, трижды коснувшийся меня, не проживет и дня!

Она повернулась и направилась к выходу. И когда занавеси сомкнулись за ее спиной, никто не произнес ни слова.

Потом Дайан вдруг грубо расхохотался.

— А ты ничуть не изменился за эти шесть лет, Лью Элтон! Тебя по-прежнему тянет к ведьмам. Вот ты ее защищаешь, эту колдунью, а ведь и сам некогда променял честь Комина на любовь какой-то дикарки с гор, подсунутой тебе Кадарином…

Однако договорить я ему не дал.

— Ад Зандру! — вскричал я. — Она была моей женой! Не смей трепать ее имя своим грязным языком! — И я с размаху влепил ему пощечину, попав открытой ладонью прямо по ощеренному в улыбке рту. Он вскрикнул и отпрянул назад. Рука его мгновенно скользнула в вырез рубашки…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});